— Слышал я, что предки его были мореходами. Может быть, спокойствие, трезвая оценка явлений, от них?

— Я ведь говорил о глубоких корнях Жолобова. Отец, кстати, тоже капитан. Сидит морская жилка и в Виталии. До полета видел, как он По собственному эскизу стал резать по дереву каравеллу. Получается.

Вообще у него прекрасный художественный вкус. Дома в редкие свободные минуты он сделал искусную стенку из тонких стволов берез.

Но главное, товарищ он отменный. Дружно работали они с Борисом в космосе. Дружно и плодотворно. Думаю, советскую космонавтику еще не раз прославит имя коммуниста Виталия Жолобова. Очень уж он дельный, умный и специалист и человек.

И вот еще два штриха к портретам Волынова и Жолобова. Виталий Жолобов сказал:

«Я никогда — ни в детстве, ни в юности, ни потом, после окончания института, — не мечтал стать летчиком, но знал, что небо бесконечно, как будущее…»

В дневнике Волынова есть такие строчки:

«Почему мы стремимся в Космос? В авиацию нас привело неудержимое желание летать, штурмовать скорости и высоты пятого океана. Если ты летчик, то небо и полеты для тебя главное, если хотите, вся жизнь. Небо… Оно бесконечно. На него нельзя смотреть как на потолок планетария. Настоящий летчик все воспринимает гораздо глубже и тоньше…

..Все мы немного романтики, влюбленные в летное дело и небо, стремящиеся увидеть в труде поэзию жизни, ее смысл. Каждый из нас может припомнить свои промахи и горькие неудачи. Но если ты по-настоящему полюбил небо, то не отступал перед трудностями, шагал напрямую, а если и падал, то поднимался и снова шагал. А не мог шагать сам, опирался на руку товарищей и всеми силами, всей волей стремился в небо…

Те, кто собрался в нашей группе, пройдя через все преграды многочисленных отборочных комиссий, решили посвятить свою жизнь освоению Космоса, стать «человеком, штурмующим черное небо». Нет, не ради простого любопытства. И, честное слово, ни у одного из моих друзей — я-то их хорошо знаю — даже в самых отдаленных уголках души не таится жажда легкой жизни, стремление к славе. Таких людей Космос к себе не подпускает…»

Предстартовые часы космодрома Байконур.

На заключительной встрече журналистов с экипажем космического корабля «Союз-21» Борис Волынов так охарактеризовал главную задачу предстоящего рейса:

— Все мы с огромным вниманием следили за работой XXV съезда Коммунистической партии. Его решения окрыляют нас. Они предусматривают дальнейшее исследование космического пространства в интересах народного хозяйства и науки. В этом мы видим свою задачу…

Руководителя подготовки советских космонавтов генерал-лейтенанта В. А. Шаталова спросили:

— Что Вы можете сказать о работе в космосе и о своих товарищах спустя годы?

— Космонавтика развивается стремительно, — ответил Шаталов. — Совершенствуется техника, появляются новые аппараты. А вот Волынов — Волынов, побалуй, не изменился. Целеустремлен, настойчив, предан нашему делу, как и Жолобов».

И мне казалось, когда раздалась на космодроме команда: «Ключ на старт!» у Волынова и Жолобова мелькнула одна и та же мысль: ГОТОВЫ. ИДЕМ!

Телерепортаж из космоса

СЧАСТЛИВЫХ ДОЗОРНЫХ ТРОП

ЭКИПАЖ ОРБИТАЛЬНОЙ СТАНЦИИ «САЛЮТ-5» ЖЕЛАЕТ ВОИНАМ-ДЗЕРЖИНЦАМ СЧАСТЛИВЫХ ДОЗОРНЫХ ТРОП

ВОЛЫНОВ

ЖОЛОБОВ

14. VII.76 года

Борис Волынов: Здравствуйте, дорогие телезрители. Мы вновь приглашаем вас к нам, на борт орбитальной станции «Салют-5». Приходите к нам в гости с помощью телеэкрана. Мы хотели бы кое-что рассказать вам и показать. У нас много уже витков позади, много сделано, еще больше предстоит сделать. Объем работ велик, насыщен каждый элемент действия, спрессована каждая секунда. Естественно, наша работа такая же сложная, как и у всех людей на земле. Точно так же мы устаем, есть свои трудности. И вот сейчас, в часы досуга, мы читаем журнал, который захватили с собой на борт. Журнал «Пограничник», вот он у меня в руках. Видите журнал?

— Видим, видим! — отвечает Земля.

— В этом журнале напечатана статья Ярослава Голованова «Бессмертие Гагарина». Статья посвящена 15-летию первого в мире космического полета.

Юрий сделал первый виток в космосе, пошел в неизведанное. И очень хорошо, что журнал «Пограничник» поместил такую статью о Гагарине.

Да, за годы освоения человеком космического пространства многого добилась советская космонавтика… Но как бы ни уносило нас время в грядущее, потомки будут всегда обращать свой взор в глубь истории, в 12 апреля 1961 года. Советские пограничники понимают, конечно, что и их верная служба, их вечный дозор, покой людей, который они охраняют, возможность уверенно работать, которую они дают этим людям, — все это тоже делает их участниками исторического свершения 12 апреля 1961 года.

Нас двое на борту космического «дома». Экипаж состоит из командира и бортинженера. И есть третий, он почти зримый — Юрий Гагарин.

Он ежедневно, ежечасно с нами. Юрий Алексеевич остается в сознании землян именно таким, каким однажды он шагнул в бессмертие. В его подвиге плотно сконцентрировались черты советского народа, ибо в полет его отправила вся страна.

— «Байкалы», мы знаем, что, как и для каждого советского человека, имя Гагарина связано для вас с понятиями Родина, партия, народ, — говорит Земля.

— Да, действительно, одно только сознание того, что ты являешься частицей партии, великого советского народа, прибавляет сил, вдохновляет на самые трудные дела. Вспомните проникновенные слова, сказанные Леонидом Ильичем Брежневым на XXV съезде КПСС о советском народе: «…это народ исключительного трудолюбия, мужества, выносливости, душевной щедрости, одаренности и ума. Это — народ, который несгибаем в лихолетье. Он переживает каждую промашку в своем гигантском деле. Он не кичится своими достижениями, но и не умаляет их. Он отзывчив к радости и к беде других народов, готов помочь их борьбе за справедливость, свободу, социальный прогресс. Советский народ — это действительно великий, героический народ!»

Вот мы посмотрели в иллюминатор и с чувством гордости подумали: какая огромная наша Родина, как она велика и хороша, ее невозможно охватить одним взглядом даже из космоса! Вот мы пролетаем сейчас над ней, небольшие облака… Но чувствуется по всему, что есть знакомые уголки, впечатанные в память нам еще на школьной скамье, которые мы не раз видели, пролетая еще на пассажирском самолете. И вот любуясь величием и красотой