Я облегченно вздохнул.

— И когда сеньор Гонорат нам это убедительно объяснит, вам лучше быть в другом месте, сеньор Магн, — закончил капо наемников.

Карман толкнул меня в плечо и рявкнул.

— Что встал. Скачи в город, дурак. А дальше смотри сам. Не тормози, пацан, делай ноги! — добавил он грубым голосом. Видимо, своим обычным. Хороший голос, сразу задал мне темп.

— Но там Боркум! — пискнул я. Противным таким, детским голоском. Магн боялся Боркума. Как может боятся травмированный подросток своего мучителя. До дрожи в руках.

Карман молча всучил мне в руки свое копье.

Я, с усилием подавив панику, взял копье, развернул своего коня и двинулся назад, сквозь строй наемников. По дороге Мышь успел отдать мне шлем. Да, его вполне можно уже брать в оруженосцы. Нахлобучив левой рукой шлем на голову, я двинулся навстречу Боркуму. До него было не больше ста метров, поэтому я немного пришпорил коня, чтобы тот перешел с быстрого шага на неспешный бег. Разумеется, тут для этого были названия — рысь и, когда скорость на максимуме, галоп. Стоит только людям придумать что-то удобное, так они тут же начинают выстраивать вокруг этого непонятные непосвященным названия.

Конь подо мной был красивый. Мощный, большой. Почти белый — только небольшие черные пятна на спине и по бокам. Но старый — меня предупредил об этом Мышь, когда седлал. Не выдержит долгой скачки. Вспомнил я об этом, конечно же, когда затевать пересадки было уже поздно.

А вот Боркум совершенно не боялся Магна. Он тоже перевел своего коня в галоп, ударив его по крупу заиндевевшим трупиком кошки. Потом, явно красуясь, отломал ей голову. Мертвой кошке, не лошади. Хотя, лучше бы он сделал это себе. Я скрипнул зубами, внезапно чувствуя нахлынувшую, густую как мед, злость. Вонзив в бока своему старику шпоры, я расчетливым, отработанным множество раз движением, опустил копье.

Расстояние между нами стремительно сокращалось. И вот тут Боркум испугался. Он отбросил остатки дохлой кошки, задергался, потянул из ножен меч. Меч у него был по-пижонски длинный и слишком тяжелый. Он потратил на борьбу с ним слишком много времени. А копье опускают когда между всадниками остается едва ли полсотни метров, чтобы рука не успела устать и вернее нанести удар. Боркум заозирался по сторонам, ища своих подельников. Но те отстали. Они то не знали, что Магна не надо боятся. Впрочем, Магна и действительно не надо было бояться — опутанный условностями, оказавшись в ситуации где ставки скачкообразно выросли, Магн бы просто не успел понять, как надо действовать. Не успел бы понять, что мир изменился. А вот я внутри него, и так был в ситуации, когда весь мир изменился. А еще, я был готов играть на всё. Я навел копье в центр груди Боркума. Примерно туда, где билось его ублюдочное сердце, прикрытое только дорогущей тканью и тонким слоем плоти. Навел — не совсем верное слово. Когда ты верхом на скачущем коне, да еще и во время движения — навести можно только ствол орудия с системой стабилизации. Копье в моей руке, длинное, тяжеленное, задним концом зажатое под мышкой — выписывало своим острием безумные восьмерки с амплитудой в метр. Но, если в нужный момент направить удар, подгадать момент, то можно попасть так, что сравнительно крохотное, но хищное жало копья окажется как раз перед целью, и в следующее мгновение движение коня заставит наконечник погрузится внутрь. На самом деле это не так сложно. Не сложнее, чем жонглировать пятью ножами или прыгнуть сальто назад. Каждый может научиться. Вот только учиться начинать лучше с детства.

Когда до встречи моего копья с ним оставалось метров двадцать и пара секунд времени, Боркум заорал. От испуга получилось неразборчиво. Забавно, он одновременно до жути перепугался, но в его крике слышалось возмущение, адресованное мне. Узнаваемые интонации “Да как ты смеешь!”. Одновременно, он резко натянул поводья. Слишком сильно и резко, явно травмирую своему коню рот. Коняга от такого громко закричал от боли, почти как человек. Засеменил, сбавляя ход и встал на дыбы. Очень неудачно, как раз в тот момент, когда я наконец нанес удар. Копье вошло в мощную грудь боевого коня легко, как шампур в кусок свежего мяса. Я услышал влажный хруст живого мяса, прорезаемого стальным наконечником. И тут же, громкий треск — сломалось копье. Мой конь со мной продолжал двигаться, Боркум продолжал двигаться, а связывающая нас прямая копья сначала изогнулась, а потом лопнула, как будто взорвавшись, разбрасывая вокруг длинные деревянные щепки.

Я почувствовал привычный толчок и небрежным движением выпустил из руки обломок копья. Конь подо мной был хорош — его не испугали ни атака, ни громкий, как выстрел, треск сломавшегося копья. Мой старый конь все так-же, тяжело но уверенно, продолжал скачку. Сам, без моих указаний поводьями, слегка изменив направление движения и направившись прямо на одного из сопровождавших Боркума всадников.

— Юра, — заорал я.

Вообще-то я хотел крикнуть “Юра, твой выход!”, но не успел. Слишком уж быстро все происходило. Вот копейный удар, а уже через секунду рядом со мной вытянутая рожа с длинными светлыми патлами. Похоже, земляк Боркума. Магн по природе не был выпендрежником, поэтому его меч, “Лоза”, был в первую очередь оружием, а уже потом статусным аксессуаром. “Лоза” был богато украшен, но не настолько, чтобы это мешало в бою. И он был ровно той длины и веса, которая была хороша для Магна. В пешем бою. Я выхватил свой меч отточенным движением практически мгновенно. И распластался в длинном прямом выпаде, целя клинком в незащищенное лицо нового противника. Тот явно этого не ожидал, расчитывая подпустить меня поближе и рубануть топором, когда я буду проезжать мимо уже без копья. Он успел в последний момент отпрянуть в сторону, и мой клинок скользнул ему по скуле, взрезая плоть. Эх, если бы это был кавалерийский меч, на десяток сантиметров длиннее — я бы точно снес этому хмырю с топором верхушку черепа. А нечего без каски на Магна ездить. Не стойте и не прыгайте… Так, а что это меня настроение такое хорошее?

Руку от удара отбросило в сторону и я тут же крутанул кистью, вкладывая инерцию в замах. И нанес второй удар, уже назад — мы успели оставить всадника позади. Но мой первый удар был достаточно хорош — топорщика снесло с седла, я рубанул воздух в том месте, где он должен был находиться.