либо бесплодные нагорья, либо тяжелые не дренированные низины долин. Шотландия никогда не могла обеспечить высокие налоговые поступления, необходимые для ведения более менее длительной и организованной войны или для крупных предприятий по строительству крепостей, и хотя среди ее знати были некоторые из великих паладинов эпохи, их страна не могла позволить себе создавать и вооружать внушительные рыцарские армии.

Тем не менее, шотландцы были одними из самых упорных и эффективных противников англичан на протяжении XIV и XV веков. Эта отчаянная вражда была проблемой, которую англичане создали сами. В 1290 году, когда прямая линия шотландских королей угасла, Эдуард I воспользовался возможностью возродить древние, но плохо сформулированные претензии прошлых английских королей на сюзеренитет над Шотландией. Нет причин сомневаться в объяснении Эдуардом I своих действий, данном магнатам, сопровождавшим его армию в Шотландию в следующем году: он намеревался присоединить Шотландию к своему королевству, как уже присоединил Уэльс[81]. Это соответствует всему, что произошло впоследствии. В течение 1291 года Эдуард I оккупировал страну, принял присягу на верность от ее главных лордов и от всех претендентов на престол и создал арбитраж для решения сложного юридического и конституционного вопроса, кто из них имеет право быть королем. В ноябре 1292 года аудиторы арбитража Эдуарда I высказались в пользу Джона Баллиола.

Но, возвысив Баллиола, Эдуард I опустил его престиж. Он понизил его авторитет в Шотландии и спровоцировал его на мятеж, открыто обращаясь с ним как с подчиненным феодалом, рассматривая апелляции в своих судах и призывая его на военную службу в английские армии. Трудно не увидеть в этих действиях жестокую пародию на обращение, которому сам Эдуард I, будучи герцогом Аквитанским, подвергся со стороны Филиппа IV Красивого и Парижского Парламента. В октябре 1295 года, после того, как Баллиол отказался ответить на одно из этих требований, Эдуард I объявил о конфискации трех его замков, и весной следующего года переправился через реку Твид с армией, чтобы занять их. Баллиол пытался сопротивляться, но его плохо организованные сторонники потерпели поражение. Сам он сдался, был торжественно низложен и отправлен в плен в Англию. Роберт Брюс, лорд Аннандейла, и глава одного из великих англо-норманнских дворянских домов Шотландии, был главным соперником Джона Баллиола во время арбитража 1292 года, а когда Баллиол поссорился с английским королем, Брюсы выступили на стороне Эдуарда. Они рассчитывали получить трон вместо Баллиола. Но у Эдуарда были другие планы. Он грубо отстранил их, когда они пришли за наградой. Регалии шотландских королей были конфискованы. Знаменитый камень из Скоуна, на котором шотландский король традиционно восседал на троне, был перевезен в Вестминстер.

Изгнание англичан из Шотландии заняло более тридцати лет. В период с 1297 по 1305 год английский король жестоко подавил несколько восстаний шотландцев, храбро и умело руководимых, но слабо поддерживаемых населением. Однако в следующем, 1306 году Роберт Брюс (внук претендента 1292 года) с горсткой родственников и друзей захватил аббатство Скоун и возвел себя на престол на заменяющем его камне Изабеллы, графини Бьюкен. В первые недели переворот Брюса, должно быть, казался обреченным. Большинство шотландской знати было либо равнодушно, либо враждебно ему. Его люди были плохо экипированы, чтобы противостоять тяжеловооруженным всадникам английской армии, и у него не было больших осадных машин, которые были необходимы для захвата каменных крепостей англичан. Летом 1306 года его наспех собранная армия была разгромлена англичанами и их шотландскими союзниками. Сам Роберт был вынужден скрываться, а его семья стала жертвой жуткого террора. Дело Брюса было спасено от гибели благодаря событиям в других странах. В июле 1307 года Эдуард I умер в Берг-он-Сандс на Солуэй-Ферт, ведя новую армию в Шотландию. Первым и характерным действием его преемника стал повторный поход на север не увенчавшийся успехом. В то время как англичане направили свои силы на конституционный конфликт и гражданскую войну, Брюс постепенно распространил свою власть на большую часть Шотландии. В период между 1307 и 1313 годами он вернул все крупные английские крепости, кроме Бервика, Ботвелла и Стерлинга.

Осенью 1313 года Брюс осадил Стерлинг. Его английский губернатор, сэр Филипп Моубрей, согласился сдать его, если к середине лета 1314 года он не получит помощи. Эдуард II принял вызов. Он собрал новую армию и вторгся в Шотландию в июне за несколько дней до истечения срока сдачи Стерлинга. В последний день, отведенный для освобождения замка, его войска были атакованы при Бэннокберне, когда они еще были зажаты в изгибах и болотах реки Ферт и не успели выстроиться в боевой порядок. Англичане были разбиты с последовавшей ужасной резней. Эта битва укрепила власть Брюса в его королевстве и привлекла на его сторону большинство выдающихся шотландцев, которые оставались в стороне, пока вопрос был неопределенным, или даже активно помогали англичанам. То, что осталось от английских владений в Шотландии, быстро рухнуло. Стерлинг сдался сразу же, а вскоре после него сдался и Ботвелл. Бервик уцелел, но был предан (англичанином) в марте 1318 года. Английское правительство не могло заставить себя признать власть Брюса постоянной, но оно признало собственное поражение. В 1323 году было заключено перемирие на тринадцать лет, до июня 1336 года.

В течение трех столетий, последовавших за свержением Эдуардом I Джона Баллиола, не было периода, когда Шотландия не была бы потенциальным врагом в тылу Англии, источником постоянных трений и насилия, прерываемого периодическими перемириями и крупными кампаниями, последняя из которых произошла только во время Флодденской кампании 1513 года. Перемены глубоко затронули обе страны. К 1320-м годам Шотландия уже приобрела такую степень сплоченности и силу национального чувства, которую невозможно было представить за тридцать лет до этого. "До тех пор, пока в живых останется хотя бы сотня из нас, — заявили представители шотландской знати в Арброате в 1320 году, — мы никогда не согласимся, чтобы нами правили англичане". После многих лет, в течение которых Шотландия развивалась в основном по английскому образцу, две нации отдалились друг от друга. Перекрестное владение землей в Англии и Шотландии практически исчезло. Шотландские священнослужители получали образование за границей, в Париже или Орлеане, а не в Оксфорде. Право и институты власти Шотландии развивались по-своему.

В Англии, более крупной стране с более широкими проблемами, влияние шотландских войн было менее резонансным, но было два аспекта, в которых враждебность шотландцев сковывала ведение английской внешней политики в XIV и XV веках. Первое — это постоянный отток богатства и людских ресурсов, вызванный пограничными войнами даже во времена официального перемирия. Начиная с 1296 года шотландцы регулярно совершали небольшие набеги на северные графства в дополнение к случайным крупным вторжениям, внезапно пересекая Твид на своих маленьких лошадях, сжигая деревни и угоняя скот, грабя земли и здания богатых северных