– Что, многие пытались?

– Уж поверьте. Так вот, один из них – за этой дверью. Капитан корабля приходит, передает пропуск конторщику, что сидит в этой комнате, тот кладет его в артефакт. Если подпись подлинная, на пропуск накладывается специальное заклинание, которое опознается, когда корабль проходит мимо порта. Если нет – такого капитана задержат прямо здесь, после чего ему предстоит объясняться с нашими… гм… специалистами.

– Палачами?

– Гм… ну, по сути, да, очень недобрыми и искусными. Если же кто-то попытается выйти в море просто без пропуска, его задержит форт. Или потопит, если кто-то будет совсем упрямым.

В этот момент к двери подошел богато одетый господин с огромной золотой серьгой в ухе. Постучал в окошко, оно открылось, и господин передал пачку документов.

– Что, оформляет пропуска на эскадру? – поинтересовался де Камбре.

– Почему? – недоуменно спросил бургомистр. – А, вы о других бумагах! Ну как же, проверяется подлинность не только пропуска, но и документов, на основании которых он выдан.

– То есть список и стоимость груза? Очень любопытно. – Виконт постарался сказать это скучным голосом.

В этот момент окошко вновь открылось.

– Пожалуйста. – Конторщик, возвращая бумаги, показался в проеме и… де Камбре не разглядел его лица. Но!

Когда-то, точнее, семь лет назад, виконт де Камбре, тогда еще просто барон де Безье, курсант военной академии Бретони, отказался от возможности использовать магию. Второй в истории этого мира после какого-то святого, жившего в незапамятные года. Взамен получил возможность видеть магию во всех проявлениях, в том числе видеть ауру любого, в ком живет способность к магии. Один во всем этом мире. Более того, здесь никто и не знает об этой ауре, и уж тем более не знает, что у каждого она индивидуальна, как отпечатки пальцев.

Так вот, у скромного конторщика, едва выглянувшего из своей каморки, была аура сильнейшего мага! Яркая, мощная. Какая встречается столь редко, что ее обладатели служат лишь королям. Может быть – герцогам, но никогда не работают в портах. Если им надо, они просто купят себе порт.

Походив еще полчаса с бургомистром, де Камбре, сославшись на усталость, откланялся и направился в свою резиденцию, под которую скромно освободили половину здания штаба гарнизона Кале.

Господину бургомистру осталось лишь пожать плечами, удивляясь столь скорой усталости у двадцатитрехлетнего вельможи.

Приплыли. Впрочем, в голове титулованного молодого человека крутились совсем другие слова. С которыми прожил шестьдесят лет и которым не находил аналогов в прекрасном галльском языке. Вот вроде бы и вписался в чужую жизнь и эпоху, по-русски даже думать перестал. Но, как выяснилось, лишь до серьезной беды. Она еще не наступила, но, кажется, отныне неотвратима. Если некий бывший полковник контрразведки не найдет решения.

Здесь на незаметной должности с ничтожным окладом служит сильнейший маг. И маг этот – враг.

В другой ситуации следовало бы немного поработать, да и повязать всех без шума и пыли, благо уже кое-что о противнике известно. Дело в пустяке – задержать мага в городе, в котором тот способен устроить настоящую войну. Один маг – это примерно один полк. Что останется от мирного Кале после такого «тихого» задержания?

Значит, допустить катаклизм нельзя. Что остается? Работа. Неброская, спокойная, она подскажет выход. Так было всегда, небось и сейчас поможет, если авось нас не покинет.

Через полчаса старший группы наружного наблюдения стоял перед всесильным королевским интендантом.

– Ваше сиятельство, да мы запросто, только покажите нам злодея, – убеждал виконта скромно одетый горожанин, описать которого не смог бы самый великий художник. Все в нем было скучное и обычное: непримечательное лицо, ношеная шляпа, помятые, но не рваные коричневые кафтан и штаны. Выделялись лишь глаза – бойкие и умные, но кто будет их разглядывать у такого невзрачного типа.

Легко сказать «покажите». А как покажешь, когда тебя если не каждая собака знает, то слишком уж многие. Не хватало еще, чтобы этот конторщик с тобой раскланялся.

– Да вы не беспокойтесь, – понял проблему собеседник. – Мы ж свою базу не просто так подбирали: главный выход из порта из нее отлично просматривается. Сядете у окошка да покажете злодея. А дальше уж наше дело.

Квартира, большая, но совершенно пустая, если не считать нескольких табуреток и неказистого шаткого стола, действительно располагалась удобно – мага он опознал. Когда в толпе, выходящей из портовых ворот, ярчайшим пятном засияла мощная аура, пропустить ее носителя было уже невозможно. Парни из наружки ауры не видели, но приняли объект грамотно, без суеты.

А де Камбре захотелось рассмотреть его получше, благо с улицы виконта видно не было. Взял в руки подзорную трубу, навел резкость… Твою ж мать! Да через коромысло!

С этим человеком их свела судьба пять лет назад. Тогда господин Дежан был гостеприимным деканом боевого факультета Магической академии. Потом, за участие в обряде лишения дворянства барона де Безье, был выслан из Галлии.

У виконта де Камбре барона де Безье скрутило внутренности, как тогда в Морле, когда четыре сильнейших мага дружно, в торжественной, можно сказать, обстановке вытягивали из него жизнь. И один из этих четверых сейчас шел по улицам Кале. Под видом мелкого конторщика.

Все ясно. Видимо, Кастилия решила рассчитаться с живучим и удачливым галлийцем. Если выходящие из Кале корабли продолжат исчезать, город придет в упадок. Тогда и выскочка де Камбре на своей должности не усидит. А уж с неудачником можно будет разобраться по-свойски. Тихо и безо всякого риска.

Если план таков, то Дежан, пожалуй, мог согласиться в нем участвовать. Не из-за денег, с ними у него проблем быть не может. Как говорится, никакого бизнеса, это – личное.

* * *

На следующее утро на рейд Кале встала каравелла «Арабелла»[1].

Ничем не примечательный корабль, если бы не странное название, более подходящее прогулочной яхте богатенького бездельника, чем суровому торговцу, прошедшему десятки морей, привыкшему отбиваться от злобных пиратов, рубиться с дикарями Нового Света, торговаться и с хитроумными купцами далекой Чайны, и с жадными чернокожими африканскими вождями.

Ожидания портовой публики не были обмануты ни в малейшей степени. Действительно, вместо обветренного и просоленного морского волка на крепкий настил пирса не слишком ловко спрыгнул изящный молодой дворянин, одетый по последней парижской моде. Черная шляпа с алыми перьями, голубая, отороченная золотом короткая куртка, такие же голубые с золотой оторочкой шоссы, заправленные в короткие сапоги, и небрежно накинутый на плечи алый плащ. Так мог одеваться завсегдатай дорогих балов и приемов знатных вельмож, но никак не капитан пусть не самого большого, но все же серьезного корабля.