Шрифт:
Закладка:
Сержант Вида для всех продолжает искать мифическое письмо, для чего использует возможности полиции Кале. На всякий случай уважаемому барону де Буко будет направлена еще одна просьба, читай – приказ, от не менее уважаемого шевалье де Ренарда. Аргументы им будут приведены железные. В крайнем случае – серебряные, ибо на золотые барон по статусу не тянет.
Да, по городу следует пустить слух, что убиты все трое негодяев, пытавшихся напасть на господина сержанта, но не в лесу, а в городе, где полицейского выручил случайный армейский патруль. В жаркой схватке погибла и очаровательная Софи. Как хоронят оборванцев и проституток, Вида знает, так что легенду с трупами надо отработать как следует.
На самом деле Вида должен найти де Садабу и Васко, для чего организовать слежку за плечистым конторщиком, отныне – «Тихим».
Тома со своими людьми обеспечивает захваты, аресты и прочие силовые мероприятия.
Потом, когда все разошлись, де Камбре остался в кабинете вдвоем с Полем.
– А я?! Я что должен делать? – возмущенно воскликнул Поль.
– Что, скучать изволишь? – Виконт даже не попытался сыграть участие. Сил на это не было. Но и отмахнуться не мог. – Не жалеешь, что оставил службу? В полку тебя уважали.
– Ни мгновения! – Поль даже фыркнул: мол, как такая мысль вообще могла родиться? – У меня способностей к магии – круглый такой, абсолютно законченный ноль. Офицером мне даже во сне не бывать, зато сейчас!.. Тайну отплывших кораблей разгадал, Софи спас, ну, разве я не молодец? Это ж как игра, разве что ставки повыше. Нет, я чувствую, уверен, демон побери, что моя дорога здесь! А? Разве я не прав?!
– Прав, скорее всего. Только знаешь, этот путь, он такой… Друзья – да, будут. Деньги и чины – тоже, но лишь до тех пор, пока ты победитель. Но вот слава, почет – это уже не про нас. Однако и это мелочи. Игра, говоришь? А знаешь, какой в ней главный проигрыш? Слишком часто приходится выбирать, и выбирать из худшего. Из многих зол, из многих грехов. Наименьшие, но все равно зло и грехи. Здесь самое страшное – перестать считать свой выбор злом и грехом. Тогда – всё. Тогда мы превращаемся в зверей. И никого рядом, кто бы предостерег, удержал. Только твое решение – остаться человеком с больной душой или счастливым зверем.
Поль широко улыбнулся и легко, словно отгоняя нелепые мысли, навеянные унылым собеседником, отмахнулся.
– Ой, да ладно, не нагоняй тоску. Все хорошо, а будет еще лучше! Мы ведь победим? Обязательно. А победители веселятся, чем я уже сегодня и намерен заняться. Так какие будут команды?
– Обычные. Ты, Поль Пифо, – де Камбре голосом выделил имя и фамилию, – продолжаешь работать, как работал. Постигать торговое ремесло и боже тебя упаси отвлекаться хоть на что-то другое. Ты сюда работать и учиться приехал? Вот и давай, не разочаровывай шевалье де Ренарда.
Следующие дни своего пребывания в Кале де Камбре занимался своими прямыми обязанностями. Прием знатнейших дворян, вновь выслушивание бесконечных ябед друг на друга, на судьбу, непомерные налоги и плохую погоду. На бургомистра, не слишком чутко прислушивающегося к нуждам вельможных господ.
Скоро от их однотипных речей и жалоб стало сводить скулы. Приходилось ходить по кабинету, озабоченно тереть виски и подбородок, чтобы просто и откровенно не зевнуть. Нельзя, однако, политес, черт побери, но, господи, как же хочется!
На другой день о достижениях народного хозяйства вольного города Кале докладывал бургомистр. Точнее, города центрального подчинения, какими были в прошлой жизни Бориса Воронина Мурманск и Владивосток. Город не входил ни в одно графство и даже герцогство, подчинялся непосредственно королю, ну и, разумеется, его личному представителю в Пикардии.
Бургомистр был высок, сух и бледен. Дело свое знал, любил и готов был бесконечно рассказывать о любимом городе голосом гнусавым и монотонным.
Два часа терпел де Камбре. Вначале вникая во все подробности, потом отмечая лишь главное и в конце просто молясь богам обоих миров, чтобы поскорее закончилась эта изощренная пытка.
В конце концов сдался.
– Барон, я понял, что город под вашим управлением процветает, но давайте разнообразим нашу беседу. Я хотел бы осмотреть порт.
Огорченный, что не обо всех великих свершениях удалось поведать начальству, бургомистр тем не менее вызвался лично сопровождать господина королевского интенданта.
Бродя по шумному, пропахшему дегтем, рыбой и еще черт знает чем порту, де Камбре пропускал мимо ушей подробные объяснения спутника о растущих ценах на ткани и падении их на красное дерево.
Он наслаждался. Впервые в обеих жизнях видел он вблизи огромные галеоны и флейты, скромные каравеллы и каракки, небольшие шнявы и люгеры. Словно сорвавшиеся со страниц книг Стивенсона и Сабатини, они возвращали в бесконечно далекое детство, заставляли жалеть об оставшейся там мечте о море и нахимовском училище, в которое хотел, но так и не решился подать документы Боря Воронин.
Казалось, вот сейчас, вот по этому трапу спустится изящный капитан Блад, а из этой вот таверны выйдет одноногий моряк с попугаем на плече, кричащим на весь порт «Пиастры! Пиастры!».
– А вон там, – вернул-таки к действительности бургомистр, указав на длинное серое двухэтажное здание, лишенное хоть каких-нибудь украшений, – у нас таможня и администрация порта. Желаете осмотреть?
– С удовольствием, уважаемый.
В смысле – куда деваться, надо.
– Прошу вас. Вот здесь у нас принимают документы. Видите, капитан каждого вошедшего в порт корабля должен лично предоставить сведения о грузе, команде и пассажирах. Потом корабль будет досмотрен, рассчитаны и взысканы таможенные сборы, только после этого груз может отправляться в Галлию, а команде разрешается сойти на берег.
Довольно долго, педантично бургомистр рассказывал, что, где и как происходит в этом угрюмом здании, фактически сердце порта. А учитывая, что на порт работает весь Кале, сердце города, от здоровья которого зависит достаток всех горожан.
– А вот за этой дверью, – он указал на мощную, обитую железом дверь, – оформляются пропуска кораблям, покидающим порт.
В центре двери было прорезано маленькое окошко, в этот момент закрытое маленькой дверцей.
– Серьезно у вас тут все организовано. Это что же, там выписываются эти самые пропуска? А зачем тогда такие меры предосторожности? Насколько я знаю, разрешение на отплытие дает начальник порта. Он что, за этой дверью от капитанов прячется? Чтоб не побили за волокиту?
– Ну что вы, ваше сиятельство. – Бургомистр улыбнулся, оценив шутку. – Начальник порта сидит в достойном кабинете, ему незачем бояться гостей. Но иногда появляются ловкачи, пытающиеся подделать его подпись. Вот для таких эта комната и существует. Лет двадцать назад лучшими магами королевства было создано пять артефактов, распознающих подделки. Артефактов истины. Уникальных и неповторимых. Во всяком случае, никому с тех пор не удалось их повторить, и уж тем более – понять, как они работают.
