— Да, у отца проблемы со здоровьем, нам деньги нужны на обследование, — говорит мать. О, это что-то новенькое, раньше она просто на продукты просила и за квартиру заплатить.

— А что с ним? — удивленно уточняю.

— Заболел. Скажи, деньги дашь или нет? — резко выходит из себя мать, как это часто бывает у алкоголиков. Перепады настроения, от смеха до слез и отчаяния.

— Да ты объясни, в чем дело? — пытаюсь я получить разъяснения у пьяной матери.

— Вот скотина ты Сашка, мы тебя выкормили, вырастили, ни копейки на тебя не жалели, в люди вывели, а ты? Поди, сидишь у себя в Москве, любовников меняешь и живешь за их счет. Шалава, а родителям и пару тысяч пожалела, — слушать оскорбления сил моих больше нет, хватит в детстве наслушалась.

— Сколько? — цежу сквозь зубы.

— Пятьдесят тысяч, — не мелочится мать.

— У меня нет столько, — я даже опешила от такой наглости. Она думает, я реально миллионы зарабатываю. Недавно ей двадцать отправила, куда дели то так быстро?

— А ты у любовников своих возьми, — говорит мать, и гогочет в трубку.

— Я вышлю сколько есть. Все пока, — называю кнопку отбоя. И сразу же войдя в приложение, перевожу все, что было на карточке матери.

Отбросила в сторону телефон. Вот и сходила в платную клинику, хорошо хоть в женской консультации записалась. Делать нечего, придется подождать пару недель.

Снова звонит телефон, я уже с опаской смотрю на него.

«Давид»

Нет, трубку брать нет никакого желания. Я и так морально выжата, опустошена. Вношу номер Давида, в черный список, заодно и Тимура номер туда же.

Подошедшие клиенты отвлекают от всех плохих мыслей. Рассказывают о своей жизни, а я готова слушать, что угодно, только бы не думать.

Жаль, нет такой функции в голове. Нажал на тумблер и все, отключил определенные мысли и все, и живешь, жизни радуешься.

Вечером подходя к подъезду я увидела картину маслом, Давид и Тимур, внедорожник и охапка роз с меня ростом.

Была б я инста-дивой, побежала бы фоткаться, а я сделала вид, что не знаю их, быстрым шагом направилась в подъезд, но заскочить в него не успела.

Два молодца, одинаковых с лица преградили мне дорогу.

Глава 17.

— Ты где была? — хватает меня за руку Давид.

Хм, вместо приветствия, начали с наездов. Им в прошлый раз мало было. Я вскидываю взгляд на этих бессмертных.

— На работе, — спокойно отвечаю я, а внутри все кипит. — А вам какое дело?

— Не было тебя на работе, мы проверяли, — злится Давид. Тимур молча сверлит меня взглядом.

— Вы в тату салон заезжали? — удивленно приподнимаю одну бровь.

— Заезжали, и сегодня у тебя выходной.

— Я не только там работаю, — посмеиваюсь. — Я девушка бедная, мне родителей алкоголиков содержать надо.

— Снова мать звонила? — настороженно спрашивает Тимур. Он как то подобрался весь при этих словах.

— Да какая вам разница? Вы то, зачем сюда приперлись? — уже злюсь я. Надо было промолчать про родителей, пытаюсь их уколоть, а сама показываю свои слабые места.

— Саша, ты нам не безразлична, не чужой человек……,- начинает Давид, но я не даю закончить, перебиваю и вклиниваюсь со своим вопросом.

— А кто я вам?

Давид мнется и отводит взгляд в сторону. То ли слова подбирает, то ли не знает как ответить.

— Любимая девушка, — отвечает Тимур и смотрит прожигающим взглядом. Я даже поежилась и по спине побежали мурашки.

Пока я смотрела на Тимура, не заметила как Давид метнулся к машине и подхватив цветы, протягивает их мне.

— Вы хоть шипы обрезали? — язвительно интересуюсь у Давида.

— Зачем? — недоуменно смотрит на меня парень, а я рассматриваю цветы. Они великолепны, стоят наверно как моя месячная аренда квартиры.

— Ты же не собираешься нас бить цветами, — с сомнением смотрит Тимур, то на меня, то на цветы. И начинает пятиться в сторону машины.

Замечая маневр Тимура, Давид наконец то понял к чему я веду, и тоже начал отходить в сторону.

— Очень хотелось бы, но цветы жалко, они то ни в чем не виноваты, — успокаиваю я парней.

Но они видимо впечатленные моим выступлением с разделочной доской не спешат подходить на расстояние вытянутой руки.

— Саша, а переезжай к нам, — вдруг выдает Давид.

Вот это вообще сейчас смешно было.

— В качестве кого? — сарказм из меня так и прёт.

— В качестве нашей девушки, — отвечает Давид.

— Любимой девушки, — уточняет Тимур.

— Что-то это все слабо на признание в любви похоже, — замечаю я. — За цветы спасибо, но я пошла. Что-то вы меня не впечатлили.

Прохожу мимо растерянных парней, прохожу в подъезд. До последнего жду, что меня окликнут, остановят, но нет. Парни молча проводили меня взглядом и ничего не предприняли.

Даже грустно стало, посмотришь старые советские фильмы, даже в те времена умели ухаживать. А если книги романтические почитаешь, так там романтик на романтике, а эти что? Притащили цветы и все, я к ним переехать должна. Нет, для меня цветы это не показатель.

Как же жаль, что я не романтическая дурочка, как же им наверно легче живется. Увидела цветочки и поплыла, а от признания в люблю, которого как такового и не было то, вообще побежала бы чемоданы собирать.

Поднимаюсь на свой этаж, открываю дверь квартиры. Там по-прежнему пусто и тихо. Когда уже Алина появится, надо бы ей позвонить.

Пока ставлю цветы в ведро. Вазой я так и не обзавелась, звоню Алине, но она почему-то недоступна. Ладно увидит пропущенный, перезвонит. И только собираюсь пойти в душ, как с улицы слышу громкую музыку. Странно, обычно в нашем дворе молодежь выдрессирована старыми бабушками и такие вещи себе не позволяет.

Я из любопытства выглядываю на улицу, и замираю от неожиданности.

Около подъезда развернулось целое представление.

То ли циркачи, то ли театралы, а может ролевики, но внизу были средневековые трубадуры, играющие на лютне, и еще куче музыкальных инструментов, а мои мужчины переодетые в костюмы эпохи Ренессанса.

Особенно забавно выглядели ноги в