Второй гость так и не появлялся, а на кухне, где, кроме стола, двух стульев и подобием газовой грелки, толком-то ничего и не было. А шум был знатный. Там и ломать-то было нечего…

Когда Бахти подошел к окну, скорее всего, на каком-то цыганском инстинкте, он понял, что за ним наблюдают. Медленно повернул голову влево. Где в полумраке комнаты блеснул нож, он, было, раскрыл рот, но ничего, кроме писка, издать не успел.

Шторой заткнул его рот, обвязывая эту же саму штору вокруг его шеи, а сам на ухо прошептал:

— Только пискни, сученыш, я тебя на этой же шторине и повешу.

Короткий кивок стал подтверждением, что меня поняли.

— Нэт эго. — почти сразу раздался мужской голос с кухни. — На кай ослиный хрен мы суда пришла. А. брат⁈

В комнату вошел второй гость. Стоило ему видеть, в каком плачевном положении его «брат». Он поднял пистолет и взревел:

— Отпысти брата! МразЪ!

— Слышь, носорог. — негромко ответил я. — Либо ты опускаешь пистолет и кладешь его на пол, либо мошонка твоего братца станет украшением моей стены.

Угроза подействовала так, как не надо.

Как показывала практика, представители подобной национальности не понимали прямых угроз. Более того, услышав что-то неприятное, они совершали совершенно безумные поступки. Что мне ой как аукнулось…

Глава 10

Когда штора вокруг шеи Бахти чуть подзатянулась, он прохрипел что-то на своём тарабарском. Кто бы знал, что подобного образа жизни люди не умеют пользоваться оружием. Его соплеменник сделал два выстрела. Один в потолок, думая, сможет меня этим напугать, а вот второй…

Не знаю, профессиональная ли это реакция или всё-таки старая закалка, но я убрал единственное доступное для атаки место. Голову.

Бахти после оглушающего хлопка поплыл. Ноги паренька подкосились, тело обмякло и… Его брат сделал несколько шагов назад и попросту побежал прочь из моей квартиры. Причём этот недоумок свалил быстрее, чем тело родственника упало мне под ноги.

— Твою же мать… — выругался я, выскакивая из комнаты в поисках стрелка.

Пистолет в моей руке даже выстрелить не успел, когда из-за поворота лестничной клетки в стенку возле меня попала пуля. Присел, чуть вытянул за поворот дуло, чтобы привлечь внимание, но выстрелов больше не было.

Просидел, уткнувшись в стену не больше двух минут, а после резко перекатился, вставая на одно колено, но противник по-прежнему не показывался. Пришлось возвращаться…

Под телом Бахти собралась большая кровавая лужа. Лицо цыгана побелело, а сама ситуация выходила не самой приятной. Целился мне в голову, а попал прямо в сердце своему примату-брату…

Первое, что я сделал после того, как запер входную дверь, — это обнаружил стационарный телефон. Выглядело устройство занятно. Какой-то ретро-стиль с набитыми на металлическом кожухе цифрами. Ну хоть номера здесь такие же, как на родной Земле.

Впрочем, как бы ни хотелось этого признавать, всё было против меня.

Ну а что⁈ Я бывший вояка, в доме оружие, конфликт с цыганами… Не знаю, насколько он здесь считается обыденным, и… Короче говоря, будет зависеть от того, как хорошо работают местные службы.

Проблема в том, что у меня есть пистолет. А его…

Чуть отодвинул тахту, отогнул пару досок и обмотал оружие старой майкой. Так скажем, припрятал возможное доказательство моей вины. Спрятать бы ещё ножи, но кто знает, насколько глазастые здесь сотрудники?

Дежурная служба местного отделения полиции прибыла быстрее, чем скорая. И на меня сразу же принялись давить.

Горстка полицейских разного звания и возраста по очереди расспрашивали меня о случившемся. А после того, как первый из них — более зрелый и усатый, додумался проверить документы, меня таки спросили:

— У вас есть оружие⁈

Оружие у меня было. Висело прямо у них под носом. Более того, врать о нем не имело смысла. В местном понимании, если меня не подводит память, точнее, если Кит и Лещ меня не обманули, то я в некотором роде ветеран боевых действий. Да, молодой, но всё-таки закалённый армеец.

— Есть. На стене, — покорно кивнул, поднимаясь с кровати.

— Вы, как я посмотрю, служили на границе со степняками? — служивый натянул на лицо самую невинную улыбку.

— Именно, — и, опять же, покорно кивнул.

— И много убили? Многое повидали?

— Достаточно.

Полицейский поджал губы, что-то прошептал рядом стоящему с ним сержанту и тот с какой-то дрожью в голосе и бледностью на лице заявил:

— Вытяните руки перед собой, чтобы я их видел.

— Я арестован? — постарался скрутить самое изумлённое выражение лица. — За что⁈ Я же рассказал, как всё было!

— Кто в это поверит? — ухмыльнулся полицейский. — Вы военный, вы многое пережили в борьбе с этим отребьем, — он брезгливо пнул мёртвого мужчину. — Вы ненавидите их на подсознательном уровне!

Довольный своей догадкой полицейский нахохлился, скрестив руки на выпирающем животе.

— Вы разве не видите, что у него пулевое ранение?

Мой вопрос заставил тупицу в погонах задуматься. А после он выдал короткую команду своим разгильдяям, которые прошерстили всю квартиру в поисках чего-нибудь, издающего громкие хлопки. Но, видимо, или местные оказались настолько недалёкими, либо я и вправду хорошо забил доску обратно… В общем, хрена с два они что нашли!

— Опросите соседей. А вы… — он повернулся к двум индивидам, похожим на обычных патрульных, — ждите.

Ждать пришлось больше получаса. Пожалуй, меня спасла — не то чтобы спасла, а немного сохранила «репутацию» — соседка. Которая заявила сотрудникам, что между тремя выстрелами и их приездом прошло не больше пяти минут.

Значит, я физически не мог убраться со своего этажа, чтобы выбросить оружие. Более того, этот наблюдательный божий одуванчик не видел и не слышал, чтобы кто-то убегал по коридору.

Удивительно, как только она пропустила брата Бахти?

— Вы, — обратился к «патрульным» дознаватель, — обыщите территорию вокруг дома. Пистолет должен быть где-то там.

— Считаете, что я выбросил его в окно? — на всякий случай уточнил я.

Мой вопрос остался без ответа. Пузатый коротко кивнул дрожащему сержанту, а уже тот накинул на мои руки причудливые обручи с весьма любопытными рисунками.

* * *

Само отделение полиции оказалось неподалёку от моей съёмной квартиры. Любознательные блюстители закона трепались так, что будь они в плену, проще было бы их по возвращении сразу расстрелять. Ибо узнал