Шрифт:
Закладка:
А я уже рядом.
Ныряю ему за спину, заламываю руку, дёргая на себя, и приставляю ствол пистолета прямо к спине напротив сердца. С такой дистанции его ничего не спасёт кроме бронежилета, который аристократы не носят, полагаясь исключительно на свои силы. И очень зря.
— Что… Какого чёрта⁈ — тихо прорычал Голд, видимо не успев меня разглядеть. — Ты что делаешь⁈ Ты знаешь, кто я⁈
— Любой, кто сейчас попытается раскрыть рот и вызвать подмогу, увидит, как он сдохнет, — сразу предупредил я охрану и толкнул главу. — На выход, господин Голд.
— Послушай меня, ты, видимо, не понимаешь, с кем связался, — спокойно, но с яростью в голосе произнёс он. — И не понимаешь, как сейчас влип. Если сейчас не отпустишь, я сделаю твою жизнь ожившим кошмаром. Я сгною всех твоих родных за то…
— Закрыл рот, — рыкнул я, тряхнув его и заломав руку ещё сильнее. Он попытался вырваться, но я лишь сильнее вдавил ствол в его спину. — Не испытывай моё терпение. Его осталось немного.
И начал толкать его к выходу, прикрываясь от остальных как живым щитом. Его охранники не сводили с меня глаз, готовые в любую секунду вмешаться. И они вмешаются, дай я им повод. Стоит мне убрать пистолет от его спины, они тут же начнут атаковать. Сейчас их останавливает лишь то, что спустить курок я успею быстрее, чем они что-то предпринять.
Мы проталкиваемся к самому выходу, пока не достигаем раздвижных дверей, которые разъехались перед нами в стороны. Здесь людей тоже хватает, но их куда меньше, чем на главном входе. Они слишком возбуждены холодным душем и не обращают на нас никакого внимания.
Я оттаскиваю Голда в сторону, заставляя людей с каталкой двигаться за нами, пока мы не оказываемся в стороне от главного входа. Теперь надо как-то добраться нашей машины.
— Ты, рядом с кроватью, поднимай девушку, — произнёс я.
Охранник стоит на месте, переводя взгляд с меня на Голда.
— Я не буду повторять дважды, — повторяю я.
— Ты очень сильно ошибся, если думал, что тебе будут подчиняться, парень, — произносит тот спокойно. Кажется, даже свою ярость он смог усмирить. — Ты не можешь меня убить, так как сразу умрёшь. И подчиняться тебе никто здесь не…
Я резко сдавливаю ладонь, выкручивая кисть, и слышу негромкий хруст. Голд аж вытягивается, но не произносит ни звука сдерживаясь.
— Я не советую со мной играть.
— А я ведь знаю тебя… Ты тот мальчишка, Грант. Грант Роковски, точно. Как я твой голос сразу не узнал… — а потом внезапно, — Хах! Так вот оно что… Вот от кого моя дочка подцепила эту грязь. От тебя.
— Раз вы узнали меня, то должны понимать, что моя рука не дрогнет. Если потребуется, я убью и вас, и вашу охрану. Но пока что стараюсь всё решить без потерь с вашей стороны и последующей войны. А теперь поднимайте девушку и тащите её за нами.
— Ты думаешь, что не будет никакой войны и Барбинери действительно переживут эту ночь после того, что ты сейчас сделал? — спросил он.
— Уверен, что переживёт. Но в таком случае и при таком раскладе вы этого уже не увидите.
— Ты слишком…
Я спускаю пистолет ему на задницу, прижимаю плотнее и стреляю. Хлопок глухой, и он тонет в общем вое сирен пожарных машин, которые уже окружили больницу. На этот раз Голд негромко вскрикивает, а я продолжаю его удерживать.
— Двигаемся, — прорычал я ему на ухо и буквально потащил его за собой пятясь. — Идите передо мной, чтобы я вас видел.
Видимо решив, что сейчас всё складывается не в их пользу, один из охранников поднял Катэрию на руки и пошёл передо мной вместе со своими товарищами. Я двигался за ними, держа их в поле зрения, с прихрамывающим Голдом, который недовольно сопел и продолжал корить меня.
— Ты испортил моей дочери жизнь. Испортил ей будущее. Запачкал её своей грязью. Если бы не ты, она жила бы дальше, вышла замуж и растила детей в роскоши, не зная проблем. Ничего бы этого не было! А ты лишил её всего, ты всё разрушил…
И всё в этом духе.
Одно я понял точно — он был уверен, что поступает правильно. В его непоколебимой логике всё складывалось очень ровно и точно. Таким образом он и дочь уберегает, беря на себя всю ответственность, так как глупая не понимает, что творит и на что себя обрекает, и семью удержит в стабильности. Но меня всегда волновал в таком случае вопрос — а кто он такой, чтобы решать вообще, что для Катэрии лучше?
А тебе он никого не напоминает?
Заткнись и следи за округой.
Мы обошли здание, и я сразу направил их на машину, которая стояла в стороне и ждала меня.
— Девушку в кабину и отошли в сторону на десять метров. Иначе он сдохнет чуть раньше, чем вы, — предупредил я.
К этому момент меня нагнал и Зигфрид. Я лишь кивнул на машину, и тот молча заскочил с другой стороны внутрь. Дождавшись, когда Катэрию положат в салон, я развернулся и попятился к машине, продолжая прикрываться Голдом, после чего сел вовнутрь…
И затащил его за собой. Отпустить я его сейчас не мог, иначе это будет сразу война, чего нам сейчас очень не нужно, учитывая обстоятельства. Думаю, когда Катэрия придёт в себя, вопрос решится, но до тех пор он будет с нами.
Оказавшись внутри машины, я посадил его себе на колени, после чего бросил водителю:
— Едем. Ближайшая посадочная площадка. Зигфрид, наручники с девушки сними, надо надеть на него.
— Это война, Грант, — произнёс Голд. — Война до полного истребления.
— Тогда вам необязательно выживать, вы понимаете? — задал я встречный вопрос.
— Мне всё равно. Мой дом расправится с вами.
— Если только место главы, как положено, не займёт Алианетта. Она не сильно кровожадна, верно? Вряд ли бросится в отличие от вас воевать.
Пока мы ехали и общались, Зигфрид уже успел снять наручники с девушки и защёлкнуть их на руках Голда, которого я сбросил на кресло на противоположной стороне, продолжая держать
