Он усаживается рядом, и кладет мою голову себе на колени: «Тогда давай так — прочитаю тебе одну сказку, и пойду»

Последний раз мне на ночь читала мамочка, давным-давно…Когда все было хорошо, и единственное, что меня интересовало — разрешат ли мне в школу повязать огромный белый бант…

— Я готова слушать! — устраиваюсь на его коленях поудобнее, и Руслан начинает нежно поглаживать меня по волосам.

«Давным-давно…», — начинает он своим бархатным голосом, и меня уносит в волшебную страну сновидений.

Глава 33

(Два года и два месяца назад)

— ЧТО С АНДРЮШЕЙ?! — первое, что я кричу, как только прихожу в себя.

— Не кричи ты, малохольная, я только уснула — оборачиваюсь и вижу полненькую миловидную соседку. Видимо, тоже роженица, — через полчаса принесут на кормление, тогда и поглядишь на своего сыночка.

Значит, я справилась. Не знаю, как зовут женщину, которая меня спасла, но я достойно отблагодарю ее, когда выпишусь отсюда.

Полчаса тянутся очень долго. Я переживаю обо всем на свете — а вдруг он родился больной? С шестью пальцами или какими-то другими осложнениями? Вдруг стресс во время беременности все же повлиял на моего ангелочка?

Слышу шаги по направлению к нашей комнате. Так и есть — румяная медсестра вносит два сверточка.

— Это мамочке Агапкиной, — протягивает розовощекую девочку.

— А это мамочке Снежовой, — я не сразу откликаюсь на фамилию, к которой так и не успела привыкнуть, но мою заторможенность списывают на послеродовой эффект.

Наконец-то я вижу своего Андрюшу. Немного боюсь приподнимать уголок конвертика, посмотреть ему в лицо. Но все прекрасно — щекастый младенец, пахнущий молочком, как будто он всю ночь пролежал бок о бок с телятами и ягнятами.

— Ну привет, кроха, — с первого взгляда меня переполняет огромная волна нежности. Во время беременности я боялась, что буду испытывать к ребенку ненависть из-за Кирилла. Неприятные ассоциации, вдруг у него будет отцовская внешность или характер — воспоминания болезненные. Но все обошлось — я готова прямо сейчас умереть, если потребуется, ради этого милого беззащитного свертка.

Он улыбается, хоть смотрит на меня каким-то несфокусированным взглядом. Ну да ладно, потом еще успеем познакомиться поближе. Мы — вместе, и это главное.

— После кормления надо будет заполнить документы, зайдете к главному врачу?

— Да, конечно, — я не предчувствую угрозы, слишком занята своим драгоценным мальчиком.

Меня провожают в кабинет в конце коридора. В отличие от приветливой ласковой медсестры меня встречает пожилой худой мужчина с холодным строгим взглядом.

— Садитесь, гражданочка Снежова. Хотя сомневаюсь, что это ваше настоящее имя.

— С чего вы делаете такие странные выводы? — не подаю виду, что он прав.

Вот так новости — с чего вдруг мне решили устроить допрос с пристрастием?

— Никто из местных жителей мало-мальски приятельски с вами не знаком, хотя живете вы здесь уже около четырех месяцев. Больничной карты у вас нет. На учет вы ни разу не вставали — хотя для беременных женщин это чуть ли не преступление! В женскую консультацию не обращались ни разу, и я сомневаюсь, что вы все это время наблюдались в частной клинике.

То, что он говорит — заслуженные упреки…Со стороны выглядит, что мне плевать на здоровье собственного ребенка, но у меня были причины вести затворнеческий образ жизни! Все началось с момента, когда я решилась показать руку в государственной больнице. Мало того, что они были убеждены в том, что вены я порезала сама себе, и захотели поставить меня на учет в психиатрическую больницу. Самое главное — они попытались пробить меня по базе и поняли, что я пришла по поддельным документам.

Я слышала, как медсестры шептались, что нужно вызывать полицию, и пусть там со мной разбираются, и чудом умудрилась улизнуть. Мне нельзя было раскрывать свою личность, шокировать всех своим «воскрешением». Новые документы я пока делать не стала — мало ли на какого отморозка нарвешься с огромным беременным пузом?

— Я не очень люблю заводить новые знакомства…И у меня ничего не болело…Если бы болело — я бы сразу пришла.

Он не верит в мои жалкие оправдания…

— Когда заболит — уже поздно будет, — сказал как отрезал, и даже шлепнул прямой ладонью по столу, — а кто будет проверяться на сахар, на витамины, на другие еженедельные анализы?!

— Я не знала, что это обязательно… — опускаю голову и жду, когда же он уже прекратит меня отчитывать. Ребенок-то родился здоровый, в прошлое мне не вернуться, чтобы носить ему анализы к сроку!

— Настолько нелюдимая, что решила как подзаборная кошка рожать в первом попавшемся подвале? Пуповину зубами перегрызала или чем? Если бы не Клавдия Алексеевна, ты бы в отключке задавила своего мальчишку и не заметила, дура окаянная!

Все мое тело трясется от холода. Это правда. Он не придумывает чернуху, все так бы и было. Но обошлось.

— Схватки начались так внезапно, я даже не успела позвонить в скорую. Клянусь, я не собиралась рожать дома. Я не сумасшедшая.

— Почему родственников никаких не было и так и не объявилось? Где муж, отец?! Сестра, мать, двоюродная тетя, какая-нибудь подруга? Будем говорить правду, или звоню в полицию и органы опеки? У тебя за такие выкрутасы сына мигом заберут, на малышей большая очередь стоит.

ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ! У меня уже пытались забрать сына, именно поэтому я сейчас нахожусь в вашей захолустной деревеньке. Всех загрызу, но Андрюшу никому не отдам!

— Вы правы, документы не настоящие, — вижу, как он тянется к телефонной трубке, чтобы, видимо, связаться с органами, — ДА ПОДОЖДИТЕ ЖЕ ВЫ! Я не преступница. Я скрываюсь от мужа. Майора полиции. Он всегда много пил, бил меня. Но, когда я забеременела и хотела от него уходить, клялся, что изменится. На третьем месяце он поколотил меня так сильно, что я чуть не оказалась с выкидышем. Тогда я купила первые попавшиеся документы и бросилась спасать своего ребенка и себя. Сначала жила в этой деревне, пока все не утихнет, а после родов собираюсь вернуться в Москву к родителям.

Только бы он мне поверил…Дяденька, сжалься и отпусти меня, и я завтра же исчезну из вашей деревни, чтобы не портить вам статистику…

Подействовало! Он тяжело вздыхает и смягчается: «Много я таких повидал, бедовых. Не умеете мужиков выбирать, а потом плачетесь и всю жизнь мотаетесь непойми где. Но я не злодей. Это не дело, чтобы ребенок рос без мамки. Поезжай к своим родителям, если не соврала, и не ищи больше приключений на свою задницу»

Я выдыхаю с облегчением и