– Ты вся дрожишь.

Опустила глаза, выдохнула.

– Прости…

– За что?

Я и сама не знала, за что. И понять не могла, почему вдруг веду себя как трусливая девственница, впервые увидевшая перед собой обнаженного мужчину.

– Там, в подвале, я ни разу не видел, чтобы ты дрожала, – так и не дождавшись моего ответа, словно с укором произнес он. – Дерзко в глаза смотрела, с вызовом. А сейчас что с тобой такое? Ты меня боишься?

Боже, неужели он действительно не понимает, что со мной? Это ведь так очевидно…

– Нет, не тебя, – завертела головой, стыдливо пряча взгляд.

Он положил свои огромные ладони по обе стороны от меня на столешницу, заключая в кольцо своих рук.

– А чего тогда?

Робко подняла на него взгляд и тихо призналась:

– Голову потерять.

Он наклонился очень близко, пронзительно посмотрел в глаза, положил мне на затылок тяжелую ладонь, медленно зарываясь пальцами в волосы.

– Тебе можно. Ты – женщина.

В другой ситуации я наверняка оспорила бы это заявление и даже, возможно, возмутилась бы. Но сейчас, рядом с ним, в том состоянии я приняла это как данность. Как свою привилегию, которую он мне дал.

Я всего лишь женщина, и я могу быть слабой. Могу позволить себе потерять голову. Могу довериться ему целиком и полностью и не беспокоиться ни о чем.

Он шагнул вперёд, сократив и без того мизерное расстояние между нами до нуля, тесно прижался пахом к моему бедру, позволяя почувствовать свою каменную твёрдость под мягким ворсом полотенца. По спине прокатилась волна мурашек, и я задрожала ещё сильнее.

– Тшш, – прошипел Палач, привлекая меня к себе и крепко прижимая к своему горячему телу.

Я едва не всхлипнула, не в силах усмирить окончательно сбившееся дыхание.

– Ты точно не боишься меня? – настороженно спросил он, опалив раскаленным дыханием ухо.

– Нет, – прошептала ему в грудь, отрицательно повертев головой.

– Просто так сильно волнуешься?

Закивала, снова пряча взгляд, изо всех сил впиваясь пальцами в огромные предплечья.

Мужская ладонь крепко сжала волосы на моем затылке и потянула вниз, пуская разряд электричества по позвоночнику, вынуждая поднять голову вверх и посмотреть на партнера.

Его взгляд уже знакомо изменился, помутился, потемнел. Словно пьяный, Палач наклонился ко мне ещё ближе, и его губы накрыли мой рот жестким поцелуем. Голова тут же закружилась от такого требовательного и глубокого проникновения, но я отвечала ему. Отвечала с таким рвением, что в глазах темнело от этой всепоглощающей страсти на грани безумия.

Он оторвался от меня всего на секунду, чтобы спросить, скользя по лицу жадным растопленным взглядом:

– Так лучше?

Я часто закивала, не желая прекращать ласку, яростно пытаясь как можно быстрее вновь поймать ртом его губы.

Без всяких прелюдий он вдруг запустил руку под резинку моих спортивных брюк, грубо растолкал коленом ноги и бережно провёл пальцами по промокшей насквозь ткани новых трусиков. Из моей груди вырвался судорожный полувздох-полувсхлип, и я отвела глаза.

Не знаю, что происходило со мной в эту секунду. С Алексом я всегда была дерзкой и раскрепощенной, но с ним от простого осознания, что он почувствовал мое возбуждение, смущение опалило щеки и не позволяло вдохнуть.

– Ты хочешь меня, – не спросил, а констатировал Палач, гипнотизируя взглядом.

Я лишь почувствовала, что ещё больше краснею, и как сердце заходится в груди.

Так же внезапно его рука покинула мою промежность, подцепила двумя пальцами край майки и ловко стянула её через мою голову, оставив стоять по пояс обнаженной. Тяжёлый взгляд темных глаз принялся изучать грудь. И этого было достаточно, чтобы кожа на ней мгновенно превратилась в гусиную, а соски сжались в упругие твердые бусины.

– У меня очень давно не было женщины, Лена. – Шершавые подушечки пальцев коснулись ореолы, прочертив дорожку вокруг соска, взгляд неотрывно следил за красноречивой реакцией кожи на прикосновения. – Такой, как ты, тем более.

– Моя грудь, она не настоящая, – на одном дыхании вдруг выпалила я совершенно неуместное признание.

Не знаю, что двигало мною в этот момент и зачем я решилась сказать это прямо сейчас, но мне не хотелось обманывать его ни в чем. Сама мысль о том, что он может заблуждаться на мой счет, была отвратительна.

Палач как-то странно улыбнулся, снова скользнул пальцами по чувствительной коже, провёл вверх и вниз, намеренно задевая сосок, вызывая новую волну колючих мурашек, и вновь посмотрел в глаза своим сумасшедшим взглядом.

– Она ведь чувствует все это? – Теперь его огромная ладонь легла на полушарие по-настоящему, ощутимо сжала его, пропустив меж пальцев сосок, которому тоже хорошо досталось.

От острого возбуждения, отозвавшегося болезненной пульсацией внизу живота, я смогла лишь закусить губу и кивнуть.

– Значит, настоящая… – прохрипел Палач, наклоняясь ближе ко мне. Положил руку на мою челюсть и с силой надавил на нее, заставляя открыть рот.

В следующую секунду его губы прильнули к моим, а язык проник так глубоко, что я вновь не смогла дышать.

Когда-то я считала, будто Алекс круто целуется, но сейчас поняла, что он просто сопливый школьник на фоне моего Палача. Это ощущение, когда от поцелуя дрожит каждая клеточка, грудную клетку разрывает от бешеного сердцебиения, а ноги отказываются держать на весу твое бренное тело, и ты уже не способен трезво мыслить и собой управлять… Я не знала его раньше.

Язык Палача нагло и пошло орудовал у меня во рту, и я упустила тот момент, как и когда мои брюки и трусики оказались в районе щиколоток. В следующую секунду я уже сидела голой попой на столешнице, а он до отказа грубо раздвигал мои ноги в разные стороны. Вздрогнула, задышала чаще, когда его пальцы дотронулись до входа в изнывающее лоно и заскользили вверх и вниз по нему, размазывая обильно выделяющуюся влагу.

Я вся была натянута, словно струна, готовая в любую секунду лопнуть и сорваться в пропасть. Близость с ним, его руки, свободно гуляющие по моему обнаженному телу, ласкающие самые интимные места, сводили с ума. В голове все плыло, как после изрядной дозы алкоголя, хоть я и не выпила ни капли.

Огромные твердые мужские пальцы, сначала один, потом другой, проникли глубоко в меня, выбили из груди громкий стон, заставили выгнуть спину дугой и откинуться назад.

Он жадно следил за моим лицом помутившимся взглядом, когда начал медленно трахать меня пока одними только своими пальцами. Они были такие большие, и чувство наполненности изнутри сводило с ума. Я кусала губы, чтобы не стонать. Старалась не думать о его чудовищном размере, и что будет со мной, когда член неизбежно придет на смену пальцам.