Шрифт:
Закладка:
Там стояла широкая белая кровать с плетёной спинкой. Папа так и не озаботился покупкой простыней или одеяла, и блестящий голубой матрас остался голым. Когда-то кровать принадлежала дочке его друга, так же, как и остальная мебель: пустой шкаф, маленький белый стол и лавандовая доска для записок, висевшая на стене. Аннабель не вспоминала о ней до этой самой минуты.
В том, что папа повесил доску для записок в комнате, где Аннабель лишь изредка появлялась по выходным, был какой-то душераздирающий оптимизм. Будто она проводила у него достаточно времени, чтобы захотеть прикрепить на доску напоминание о чём-то важном.
А может, папа взял доску случайно, не задумываясь? Вместе с другими обносками и гуманитарной помощью сердобольных друзей.
Хотя нет. Доска была не единственным предметом на стене. Аннабель вдруг вспомнила. Ещё там висел постер с её любимой пловчихой – Кэти Ледеки. И уж его-то папа выбирал точно для Аннабель. Да, он не сделал ничего, чтобы придать хоть какой-то уют этой безликой, слишком белой квартире. Но даже когда дела у него шли совсем плохо, он купил постер и раздобыл мебель для её комнаты.
Он правда заботился об Аннабель. Даже тогда, когда это так не выглядело.
А вдруг папа сохранил всё это барахло и привёз с собой в Бостон в надежде, что когда-нибудь она приедет в гости, прикрепит бумажку на доску и даст ему повод купить простыни?
Дверь кабинета миссис Слоан резко распахнулась, и в коридор вышла мама.
– Идём, Белль, – сказала она. – Поехали.
Мама не заставила Аннабель поблагодарить миссис Слоан за уделённое им время. Не сказала, чтобы Аннабель перестала кусать нижнюю губу, хотя, судя по привкусу крови во рту, она уже была прокушена насквозь. Мама промчалась мимо так быстро, что Аннабель обдало ветерком. И не проронила ни слова, пока они не вышли на улицу, где их встретил настоящий солёный морской бриз.
– Что ж, – произнесла наконец мама, и голос звучал слишком громко, будто она была в наушниках и не могла слышать себя. – Нам предстоит о многом поговорить. Согласна?
– Что она сказала? – спросила Аннабель. – Что-нибудь… о скидке на учёбу?
– Это не то, о чём тебе стоит беспокоиться, Белль.
Мама говорила тем же решительным деловым тоном, каким общалась по телефону с клиентами.
Разумеется, вечеринка пройдёт великолепно, даже если будет дождь. Я знаю, вам понравятся синие гиацинты, даже если вы хотели розовые.
Будто, если она скажет Аннабель не думать о скидках на обучение, Аннабель тут же перестанет.
По пути пришло сообщение от Мии. Та спрашивала, где Аннабель и всё ли в порядке. Было четыре – время, когда у старшей группы тренировка заканчивалась, а у средней – начиналась.
Аннабель не хотелось писать ничего, что заставило бы Мию снова сочувственно хмуриться, поэтому она, не ответив, отложила телефон.
Они ехали мимо совершенно нового коттеджа, обшитого кедровыми досками. Он был даже больше, чем соседние. Кто-то снёс старый дом и построил на его месте новый с нуля. Вместо того чтобы просто расширить уже имевшийся. Аннабель не знала, что раздражало маму сильнее. Дом вроде этого, который отличался от всех остальных на улице. Или дом вроде того, в котором жили они и новые части которого отличались от старых.
Аннабель не могла не думать о том, как тяжело маме иметь такую неподходящую дочь. Может, сидя в кабинете миссис Слоан, она жалела, что в первый раз не вышла замуж за кого-нибудь такого же умного, как Митч. Ведь тогда её ребёнок был бы более успешным.
В пятницу после полудня они снова участвовали в соревнованиях, и у Аннабель наконец появился шанс реабилитироваться. Предстояло встретиться с командой с материка, с которой они никогда не пересекались раньше. Так что никто не знал, чего именно ждать.
Перед началом смешанной эстафеты Элиза собрала вокруг себя Раби, Кайлу и Аннабель. Они обнялись вчетвером, чтобы подбодрить друг друга, а потом выстроились в линию на старте.
Аннабель вдыхала привычно пахнущий хлоркой воздух и смотрела на тонкие линии на дне бассейна, представляя, как прыгнет в воду. И сделает это вовремя. И заставит всех забыть свой предыдущий провал.
Раздался свисток. Кайла бросилась в воду. Раби, подавшись вперёд, замерла на стартовой тумбе. Сердце у Аннабель замедлилось. Уже на первых метрах их команда заметно обогнала соперников.
Накануне Коллетт предупредила Аннабель, чтобы та даже не думала спрыгивать со стартовой тумбы чуть раньше, как привыкла. И когда Раби коснулась стены бассейна возле её ног, Аннабель была очень и очень осторожна. Судя по всему, на этот раз победа давалась им легко, поэтому она не собиралась рисковать, чтобы вновь не получить дисквалификацию.
И да, они выиграли. Коллетт сказала «хорошая работа», они дали друг другу пять и стали расходиться на перерыв. Аннабель уже направлялась в раздевалку, когда её окликнула Коллетт:
– Эй. Ты должна верить в себя, хорошо?
И Аннабель почувствовала себя так, будто из-за неё они опять проиграли. Хотя они выиграли с отрывом в полбассейна.
– В следующий раз я сделаю лучше, – пробормотала она.
Коллетт кивнула:
– Я знаю.
И Аннабель сдержала слово. Дальше в программе соревнований стояли индивидуальные заплывы. Ей было гораздо проще спрыгнуть со стартовой тумбы по свистку, чем ждать, когда кто-то другой прикоснётся к стене. Она всё равно помнила об опасности нырнуть раньше времени, но тут могла ориентироваться на других пловцов, стоявших на старте справа и слева от неё.
Аннабель даже отважилась оказаться первой в воде. С замиранием сердца. Как когда-то они с Мией отваживались сделать сальто или кувырки назад под водой. И всё получилось. Аннабель выиграла оба индивидуальных заплыва, в которых участвовала. То есть принесла команде шесть дополнительных очков.
Было очень приятно выиграть с большим отрывом. И по-прежнему оставался шанс попасть на соревнования в День труда – если они победят в большинстве отборочных заплывов и обойдут команду Южного берега, когда снова встретятся в августе.
Аннабель завернулась в тёмно-синее полотенце. Больше никаких фиолетовых с вышивкой. Хотя мама всё время кладёт его ей в сумку, будто Аннабель просто забыла о нём. Команда средней школы приступала к соревнованиям сразу после них. Джереми болтал с кем-то из мальчишек, а Мия перед началом заплыва поймала Аннабель и оттащила в сторону.
– Народ собирается куда-то ехать? – спросила она.
Аннабель не поняла.
– Ну, знаешь, – нетерпеливо объяснила Мия, – Кайла, Элиза и… все остальные… В старшей группе иногда отмечают победу в соревнованиях. Идут посидеть где-нибудь вечером… На сегодня есть такие планы?
Аннабель обернулась на своих товарищей по команде. Кайла и Раби болтали, Коллетт с Элизой склонились над планшетом. Коннор сказал что-то Джордану, и тот зашёлся своим неприятным смехом, похожим на крик чайки.
