— В чем твой интерес?

— Положение в более менее устойчивой иерархии, подготовка кадров "по живому".

Гусак помолчал, размещая почти докуренную сигару в пепельнице, и тут же готовя "к бою" следующую.

— Хм, я так понял, счет за Нюню ты еще выставишь?

— Неа! — Легкомысленно махнул головой я.

Удивленно взлетели вверх брови собеседника.

— Во, первых, на тот момент никакого договора между нами не было, — пожал плечами, пусть понимает как хочет. — Во-вторых, тогда я заранее рассчитывал на низкий уровень информирования и работу исходя из неполных данных. Однако в дальнейшем буду считать подобное отказом от всех договоренностей с твоей стороны со всеми вытекающими.

— Выраженьица у тебя… — Вздохнул Гусак, но тут же вернулся к теме. — Ну да ладно! Еще одно уточнение по поводу "маловероятного сценария". Почему ты считаешь, что повоевать придется?

— Кареевы. — Спокойно выдал я.

Гусак нахмурился.

— Я, кажется ясно дал понять, что никаких силовых действий в отношении этой ветви Семья я не допущу. Мне казалось, что друг друга мы поняли!

Мысленно отметив момент про "ЭТУ ветвь Семьи", выдаю спокойный ответ:

— Никто и не говорит о конфликте с ними. — Равнодушно пожать плечами, вроде как не хочу, но и не боюсь такого сценария. — А вот то, что аристократическое семейство "отпочковало" от себя ветвь говорит о том, что в обществе и государстве назревает серьезный раскол. Да, пока Глава Рода не ставит на вариант проигрыша довольно мало… Но уже учитывает далеко не на уровне "чудесного сценария", выводя хотя бы малую часть из-под возможного удара для сохранения Фамилии и манора. Предполагаю, что не одни они такие умные, а значит назревает какой-то слом. Судя по всему речь об управляющей, либо социальной системы. Хотя я подозреваю, что речь идет о смене экономической модели — больно уж видны дисбалансы распределения благ. А это всегда кровь, ибо нет такого преступления ради которого денежные мешки не пойдут ради трехсот процентов прибыли. И не важно как они называются — миллионщики, банкиры или аристократы. Для дальнейшего планирования и подготовки к непростым временам, которые наверняка за этим сломом последуют, мне нужна информация. Понимание ситуации. Просто "на всякий случай" таких вещей не делают.

— И что ты собираешься делать с этими знаниями? Сможешь распорядиться?

Я промолчал.

— Хм, — глубокомысленно заявил Гусак, поняв, что ответа не будет. — Я услышал.

Кивком подтверждаю заключение устной декларации о намерениях.

— Теперь вернемся к нашей уважаемой Алине Эдуардовне.

Кирилл Петрович лишь поморщился — обсуждать аристократов во все времена было небезопасно. Однако тут уж речь шла о моей собственной дальнейшей жизни, а потому на гримасу собеседника внимания я не обратил.

— Не готов сейчас разговаривать об этом, — наконец признал Гусак. — Мне нужно время, чтобы определиться с позицией. Тем более по поводу Алины.

— Хм, а почто так?

— Врать не хочу, сказать нечего, а предсказать ее мотивы не способен. Не слишком большой секрет, что она по имперской классификации — маг пятой ступени. Огневка. Вот и думай.

— Это все, что ты хочешь сказать по этому поводу?

— Нет, — покачал головой местный гангстер. — Кареев в своей сестре души не чает, а потому будь уверен, простолюдина он за косой взгляд порвет. Голыми руками… Да и не простолюдина тоже! Во время службы в егерях слава о нем ходила та еще!

— Звание? — тут же уцепилось мое внимание за новый факт.

— Капитан, — усмехнулся Гусак криво. — И, как ты понимаешь, у нас кабинетных шаркунов не было! Кареев в шестнадцать был переведен в военку из императорского лицея, лет десять скакал из огня да в полымя…

У нас. Вот как оно. А еще и интонации. Явно уважительные. Такое отношение старого рубаки заслужить — дорогого стоит. Да и вряд ли ветеран раздает его направо и налево.

Хозяин заведения еще немного помолчал наслаждаясь сигарой, и, когда я уже решил предложить в очередной раз "помериться куями" за бильярдным столом, как он задумчиво заключил:

— А встречу с Изгоем я тебе устрою. Кстати, если договоритесь, то и с оружием попроще будет!

Хах! В мире неразвитых воинских искусств можно каждый пацан просто обязан считать, что "хороший револьвер" равно "большой револьвер". И откуда ему, пацану этому знать то, о чем и местные вряд ли слышали — подавляющее количество боевых контактов происходит на дистанции от нуля до пяти метров, а это уже ближе к рукопашке, в которой компактной машинкой орудовать куда проще, чем здоровенной бандурой. Правда, тут встает вопрос умения, с которым здесь туговато. Однако зря что ли мои парни в мастерской ежедневно отрабатывают упражнения, что я без устали придумываю им.

Для более "дальних" дистанций — куда лучше подойдет ППШ, пару штучек которых должны прибыть ко мне уже в течение пары-тройки декад. Ждем.

— Так нужны бойцы? — с усмешкой поинтересовался я.

Гусак промолчал, а я, после секундного раздумья, пропел еще пару строчек из репертуара Цоя голосом уже более напоминавшим исполнение Виктора Робертовича:

И мы могли бы вести войну

Против тех, кто против нас,

Так как те, кто против тех, кто против нас,

Не справляются с ними без нас.

Криминальный босс удивленно поднял бровь.

— Это не обещание, Кирилл Петрович. — Верно разгадал его взгляд я.

— Соратники, — после долгого раздумья неожиданно произнес он. — Нам нужны сторонники, а не наемники. Последних у нас хватает. И все знают с какой стороны за ствол браться. А вот человека, который может модернизировать машины, что при известной живости ума можно сделать в любой мастерской, и тут же предложить тактику их использования — отработанную, прошу заметить, и вполне рабочую, — это по крайней мере интересно. Именно поэтому Артем и согласен на встречу.

Опа! Вербуют никак? Эх, ребята, ежели так, до "тамошних" зубров вам как пешком до Китая, а то и Бразилии.

— Тогда, предлагаю вернуться к разговору после беседы с Кареевым. — только и пожимаю плечами. — А пока… Не желаешь партию?

Едва мы отправились в сторону стола, где собирались проверить как шары по сукну касаются, как я не удержался. Топорно господа работают. А стандартных подходов нет — слишком уж личность моя заставляет распирает границы этих самых стандартов. Чем меня ловить — деньгами, славой, принадлежностью к Структуре или сакральным знанием? Вот и сейчас у оценившего мой взгляд на подавальщицу собеседника в глазах явно читался вариант "медовой ловушки".

— Кирилл Петрович, — небрежно бросил я ему в спину. — А ты на безов в каком звании горбатился? Аль все еще топчешься на ристалище рыцарей плаща и кинжала?