— Пока нет, — ответил Райан. Обещание будущего разрушения умиротворило зверя конца света.

Добравшись до ангара, Райан увидел, как Фрэнк тащит старый Флитвуд Баундер 1986 года выпуска[2] к неиспользованному меху Мехрона. Алхимо и Кукла вышли из машины под пристальным взглядом Зарин.

— Аккуратней, сзади лежит ценное оборудование! — Алхимо был всё тем же киборгом из латуни и стали с мозгом в банке вместо головы и шприцами вместо пальцев. Райану потребовалась вся сила воли, чтобы невозмутимо смотреть на предателя, который ворчал на Фрэнка за небрежное обращение с его машиной.

Его дочь-андроид Ти по прозвищу Кукла немного изменилась. Она по-прежнему была рыжеволосой красавицей, одетой как стереотипная деревенская девушка, но её руки были покрыты синтетической кожей, что делало её прямо как живой. Если бы Райан не знал её истинной природы, он мог бы принять её за человека из плоти и крови.

И она, заметив Райана, впилась в него взглядом.

— Всё чисто, Господин Президент! — Фрэнк встретил лидера свободного мира воинским приветствием. — Ваши гости прибыли!

— Хорошая работа, агент Фрэнк, — похвалил его Райан, а Кукла в это время направилась в его сторону. — Привет, Ти, давно не…

Она ударила его по лицу с такой силой, что он вздрогнул.

Зарин собралась разнести Ти на куски, а разъярённый Фрэнк сделал шаг вперёд.

— Тихо, тихо, всё нормально! — Райан поднял руку, успокаивая своих телохранителей. — Она моя бывшая! Ей можно!

— О, бывшая Первая леди? — спросил Фрэнк, мгновенно успокаиваясь. — Вы нашли чертовски красивую деревенскую девушку, Господин Президент. Это напоминает мне мой родной Техас и старые добрые времена…

— Ты… — Ти сверлила Райана взглядом. — Два года ни слова, и это всё, что ты хочешь сказать? «Давно не виделись»?

Райан вздохнул, массируя щеку. Он мог бы увернуться с помощью остановки времени, но часть его считала, что он это заслужил.

— Это правда было необходимо?

— Ты это заслужил, — сухо сказал Алхимо.

— Райан, я понимаю, у тебя могли быть причины покинуть нас. У тебя всегда был свободный дух, и это мне в тебе нравилось. — Ти скрестила руки. — Но ты даже не написал!

Ну… Райан как-то раз написал письмо, спрашивая, как поживает их робо-корова, на которое получил недоумённый ответ. Как оказалось, он ссылался на события, стёртые в предыдущем цикле и не случившиеся в последнем.

Осознание этого так его сокрушило, что он стёр и ту временную линию.

К сожалению, Райан знал о Кукле намного больше, чем она о нём. Он узнал всё о её прошлом, всё, что ей нравилось, всё, что она ненавидела… они сделали всё, о чём мечтала Ти, — побывали во Франции, например, — но она помнила лишь часть их общего опыта. С её точки зрения, у них с Райаном была короткая интрижка; с его же точки зрения, они были вместе много лет.

Как и в случае с Жасмин, забывшей его, это ранило его, и Райан просто не мог в одиночку нести бремя общего прошлого, особенно после предательства Мозготрупа. Поэтому он ушёл и попытался забыть.

И всё же… Глядя на неё, Райан понял, что некоторым людям, которых он оставил, было не всё равно. Что то небольшое время вместе с курьером, которое они не забыли, что-то для них значило. И это заставило его сожалеть.

— Мне очень жаль, — сказал Райан, не зная, что ещё сказать. — Мне искренне жаль.

— Это начало, — сказала Ти, её лицо немного смягчилось. Она просто не могла обижаться. — Но тебе многое предстоит объяснить. Что ты делаешь с этими монстрами?

— Эй, я не жестянка, притворяющаяся человеком, — прорычала Зарин, но Кукла проигнорировала её.

— Ты член Мета-банды, — с презрением сказал Алхимо. — Честно говоря, единственная причина, по которой мы вообще здесь, — это то, что я в долгу перед этими биологическими отходами Фиолетового. Я даже не понимаю, почему он с вами работает.

— Да, Райан, я думала, ты ненавидишь Психов, — сказала Ти, немного опасаясь за его самочувствие. — Они… они не заставляют тебя работать с ними?

— Вообще-то всё наоборот, — фыркнула Зарин.

— Никто не контролирует США, — добавил Фрэнк. — Мы арестовали наших инопланетных повелителей и поработили их.

— Я выиграл гражданскую войну за контроль над этой великой страной, — сказал Райан. — Теперь я пытаюсь найти лекарство от психического состояния… и, перво-наперво, помочь другу в беде.

Кукла тут же стала обеспокоенной, а в Алхимо слова Райана только пробудили научное любопытство:

— Лекарство для Психов, говоришь?

— Хорошо, Райан, я поверю тебе. По старой памяти. — Ти положила руки на талию. — Но с нами ещё один человек, перед которым ты должен извиниться.

Курьер посмотрел на минивэн.

— Он внутри?

— Да, — ответила Ти совершенно серьёзным тоном, — да, внутри.

Райан глубоко вздохнул и осторожно открыл задние двери фургона.

Как курьер и думал, Алхимо привёз значительную часть своей мастерской: компьютеры на мозгах, разноцветные банки с сомнительным содержимым, миниатюрные сканеры мозга… и тостер. Райан посмотрел на него и заметил четыре колёсика, на которых тот катился вперёд.

Крошечный объект подъехал к краю машины, остановившись перед курьером.

— Привет, Райан, — вокализатор тостера имитировал голос Шварценеггера из «Терминатора».

— Привет, Тости. — Райан чувствовал, как другие смотрят ему в спину. Это было неловко. — Ты теперь на колёсах?

— Ага, Ти прикрутила, когда мне надоело смотреть телевизор днями напролёт. — В отличие от остальных прибывших, в голосе тостера не было и намёка на упрёк. — Два года, Райан. Два года. Надеюсь, ты за это время отжарил много цыпочек, потому что у меня не было ни одной.

— Ага, то, что ты тостер, вероятно, ограничивает твои возможности, — произнёс курьер.

— Понятно, всё та же старая добрая дискриминация инвалидов. — Тостер издал щелчок. — Чёрт, я скучал по тебе, чувак. Сельская жизнь мне по душе, но ты добавлял некое je-ne-sais-quoi[3].

Зарин продолжала переводить взгляд между тостером и Райаном, совершенно потеряв дар речи.

— Что, думала, плюшевый был моим первым творением? Что я фокусник с одним номером? — с невозмутимым лицом спросил курьер. — У меня была стадия сотворения роботов.

— Ага, он делал меня буквально на коленке, — сказал Тости, выезжая из машины на пол бункера. — Мой вам совет: не давайте ему мастерить в боксерах. Последствия разгребать будете ещё долго.

— Ты сделал разумный тостер. — Зарин скептически посмотрела вниз, на творение Райана. — Почему тостер?

— Я чувствую осуждение в свою сторону, — сказал Тости.

— В какой-то момент своей жизни я хотел поселиться во Франции, — объяснил Райан, — и моим самым большим страхом было проснуться с целой кучей хлеба… без возможности его поджарить.

Зарин молча положила руку на противогаз.

— Знаешь что, мне всё равно.

— Это не