Шрифт:
Закладка:
— Да, сэр! — отчеканил он, — Здесь он будет смотреться просто здорово!
Гус отступил на шаг, не сводя глаз с каминной полки.
— Я прямо сейчас вижу, как он тут стоит, — сказал он, — Блестит и светится. Отличный компаньон. Есть на что посмотреть, когда станет особенно одиноко.
— О чем это вы? — спросил мистер Мик.
— О том самом кубке, про который по радио говорили. Лучшему игроку.
Мистер Мик едва не лишился дара речи:
— Но… но…
— Я его выиграю, — заявил Гус.
IV
Гостиница «Сатурн» не могла вместить всех желающих. Номера были переполнены, на каждой койке спали посменно. Те, кому не досталось койки, спали на стульях, на одеялах, постеленных в узких коридорах, или на полу в баре. Кое на кого уже успели наступить.
Нижняя Торговая палата города Титан-Сити делала все, что могла, но проблемы навалились слишком внезапно. Примитивные посадочные площадки, спешно оборудованные на дюжине ближайших камней, уже были забиты сотнями космических кораблей, от стильных двухместных яхт, вроде той, что принадлежала Билли Джонсу, редактору спортивной секции «Дейли рокет», до гигантских круизных лайнеров, отправленных каждой из трех крупнейших транспортных компаний. Несколько спешно возведенных убежищ до некоторой степени смягчали проблему с жильем, но ни в одном из них не было бара, и убежища оставались полупустыми.
Моу, бармен гостиницы «Сатурн», измученный наплывом посетителей и вялый от недосыпания, увидел Оливера Мика, дрейфующего в толпе клиентов на манер пробки в водовороте. Моу вытянул руку, ухватил мистера Мика за рукав и подтянул к бару.
— Это надо остановить! Сделайте что-нибудь!
— Что остановить? — моргнул мистер Мик, недоумевая.
— Игру! Дело принимает скверный оборот, мистер Мик. Я не шучу. Все эти толпы болельщиков так завели ребят, что без побоища тут не обойдется.
— Знаю, — согласился он. — Но теперь этого уже не остановишь. Нижняя Торговая палата спустит шкуру с любого, кто хотя бы заикнется об отмене игры. О Сатурне сейчас говорят и пишут не меньше, чем когда гибли первые экспедиции.
— Не нравится мне все это, — устало вздохнул Моу.
— Мне тоже не нравится, — согласился мистер Мик, — Вся наша команда, и Гус в том числе, считают меня выдающимся знатоком космического поло. Я, конечно, рассказал им все, что знаю, но это совсем немного. Беда в том, что они считают, будто этого вполне достаточно. Ребята думают, что победа им обеспечена, и поставили на кон последнюю рубашку. Боюсь, они выбросят меня в открытый космос, если проиграют.
Кто-то тронул его за плечо. Мистер Мик обернулся. Сверху вниз на него смотрело раскрасневшееся лицо; к губе незнакомца приклеилась сигарета.
— Ты тут только что говорил, что тренируешь команду двадцать третьего сектора?
Мистер Мик с усилием сглотнул.
— Билли Джонс — это я, — прошлепали губы с прилипшей сигаретой, — Лучший спортивный обозреватель из когда-либо стучавших по клавишам. Пытаюсь выяснить, кто ты такой. Не собираюсь причинять тебе неприятностей.
— Вы что-то путаете, — сказал мистер Мик.
— Я никогда ничего не путаю, — упорствовал Джонс. — У меня нюх.
Джонс принюхался, шевеля носом в подражание бладхаунду. В остальном лицо его никак не изменилось; сигарета продолжала свисать из угла рта, левый глаз слезился от дыма.
— Я слышал, как этот парень называл тебя Миком, — сказал Джонс. — Звучит знакомо. Юнона? Накрыл там шайку мошенников? Изловил космическое чудовище?
Другая рука ухватила мистера Мика за плечо уже основательно и грубо развернула его на сто восемьдесят градусов.
— Вот ты где! — радостно заорал обладатель руки, — Тебя-то я и искал! Дать тебе в рыло — мой каприз!
— Тише, Бад! — застонал Моу, предчувствуя неприятности, — Оставь его в покое! Он тебе ничего не сделал.
Оцепенев от ужаса, мистер Мик смотрел в разъяренное лицо гиганта, по-прежнему сжимавшего его плечо своей медвежьей лапой.
Иллюстрация INGELS
Бад Крейни! Та самая каменная крыса, которая сперла у Гуса инжектор. И еще капитан команды тридцать седьмого сектора.
— Хорошо бы тобой пол протереть, — проскрежетал Крейни. — Жаль, народу здесь столько, что пола-то и не видно. Но я проще поступлю. Я тебя в него вобью до половины, не сходя с места.
— Но он же ничего не сделал! — в отчаянии прокричал бармен.
— Откуда он здесь взялся? — задал риторический вопрос Бад Крейни, — Его сюда никто не приглашал! Повсюду сует свой нос, лезет не в свое дело…
— Я не лезу не в свое дело, мистер Крейни! — заявил мистер Мик, пытаясь держаться с достоинством, что было бы нелегко для всякого в его положении.
Приподнятый за плечо в воздух, он едва доставал носками до пола.
— У тебя одна проблема, — продолжал мистер Мик, раскачиваясь в воздухе, — Ты знаешь, что Гус и его ребята тебя сделают. Они, собственно, уже тебя сделали. И мне не пришлось им особо помогать. Можно сказать, я им совсем не помогал.
Бад Крейни рассвирепел окончательно:
— Какого… ты… ты!..
Тут Оливер Мик сделал то, чего от него никто не стал бы ожидать, менее всего он сам.
— Я ставлю свой корабль, — сказал он, — против чего угодно!
Изумленный, Крейни разжал руку, и мистер Мик опустился на пол.
— Ты… что?! — проревел он.
— Я ставлю мой корабль, — сказал мистер Мик, все еще в тисках временного умопомрачения, — на то, что двадцать третий сектор победит. Могу поставить два к одному, — добавил он, растравляя рану.
Бад Крейни некоторое время только шипел и плевался.
— Мне один к одному достаточно! — пролаял он. — Моя плантация против твоего корабля!
В этот момент в толпе кто-то закричал:
— Мистер Мик! Мистер Мик!
— Я здесь!
— А как же история? — забеспокоился Билли Джонс, но мистер Мик его не слышал.
Человек, пробивавшийся к нему сквозь толпу, оказался членом команды двадцать третьего сектора.
— Мистер Мик, — произнес он, задыхаясь, — нам без вас никак! С Гусом беда: его как раз сейчас ревматизм скрутил!
Гус Гамильтон скорбно поднял глаза на мистера Мика.
— Меня во сне скрутило, — просипел он, — Годами не напоминал о себе, до сегодняшнего дня. Конечно, нет-нет да и стрельнет, ну, похромать иногда придется, но это все. С тех пор, как я улетел с Земли, ничего подобного не случалось. Я туда и не возвращаюсь и поэтому тоже. Космический климат хорош для ревматизма: холодно, но сухо. Сырость для костей — нет ничего хуже.
Мистер Мик осмотрелся. Вокруг койки толпились люди; на их лицах было написано беспокойство.
— Найдите
