Умиротворение от присутствия феникса не исчезало.

Гарри обернулся.

— Гермиона?

Все, у кого в сердце была хоть капелька романтики, затаили дыхание.

— Я не знаю, как тебя поблагодарить. И точно так же не знаю, как извиниться, — тихо произнёс Гарри. — Всё, что могу сказать: если ты не уверена, правильно ли ты поступила, не сомневайся — ты всё сделала правильно.

Мальчик с девочкой обменялись взглядами.

— Прости, — сказал Гарри. — За то, что случится дальше. Если я чем-то могу помочь...

— Нет, — отозвалась Гермиона. — Не можешь. Но ничего страшного.

Она отвернулась от Гарри и пошла прочь, к тропинке, ведущей к воротам Хогвартса.

Многие девочки озадаченно посмотрели на Гарри и последовали за ней. Было слышно, как на ходу начинаются взволнованные расспросы.

Гарри проводил их взглядом и повернулся к остальным ученикам. Они видели, как он валялся на земле, кричал от ужаса, и...

Фоукс легонько ткнулся клювом в его щёку.

...и однажды понимание того, что Мальчику-Который-Выжил тоже может быть больно и плохо, им пригодится. Если они попадут в похожую ситуацию, то смогут вспомнить, как Гарри корчился на земле, и понять: если тебе больно и плохо, это ещё не означает, что ты ни на что не годен. Может, на это и рассчитывал директор, позволив им остаться и наблюдать?

Гарри рассеянно перевёл взгляд на высокую фигуру в истрёпанном плаще и сказал, не осознавая что говорит вслух:

— Оно не должно существовать.

— А, — отозвался чёткий, сухой голос. — Я предполагал, что вы это скажете. Мне очень жаль сообщать вам об этом, мистер Поттер, но дементора невозможно убить. Многие пытались.

— Правда? — всё так же рассеянно спросил Гарри. — Что они пробовали?

— Существует одно заклинание, крайне опасное и разрушительное, — сказал профессор Квиррелл. — Я не стану называть его здесь. Это заклинание прóклятого огня. Им можно уничтожать древние артефакты, вроде Распределяющей шляпы. На дементоров оно не действует. Они бессмертны.

— Они не бессмертны, — мягко сказал директор. Но взгляд его был пронзителен. — Они не обладают вечной жизнью. Они — раны мира. Попытка разрушить рану лишь сделает её шире.

— Хм, — сказал Гарри. — А если забросить дементора на Солнце? Что с ним станет?

— Бросить его на Солнце?! — пискнул профессор Флитвик. Казалось, он сейчас упадёт в обморок.

— Вряд ли с Солнцем что-то случится, мистер Поттер, — сухо ответил профессор Квиррелл. — В конце концов, оно очень велико. Я сомневаюсь, что дементор окажет на него сколько-нибудь заметное воздействие. Но на всякий случай, мистер Поттер, я не стал бы это проверять.

— Ясно, — кивнул Гарри.

Фоукс крикнул в последний раз, расправил крылья у Гарри над головой и взмыл прямо навстречу дементору. Пронзительный вызывающий клич феникса эхом разлетелся по полю. И, прежде чем кто-либо успел отреагировать, птица исчезла во вспышке пламени.

Чувство умиротворения немного поблекло.

Ощущение тепла немного рассеялось.

Гарри глубоко вдохнул и выдохнул.

— Ага, — сказал он. — Всё ещё жив.

И снова эта тишина, никаких радостных возгласов. Казалось, никто не знает, как реагировать...

— Приятно узнать, что вы полностью поправились, мистер Поттер, — твёрдо сказал профессор Квиррелл, словно отметая все другие варианты. — Что ж, следующей, кажется, должна была идти мисс Рэнсом?

Последовал небольшой спор, в котором профессор Квиррелл был прав, а все остальные — нет. Профессор Защиты заметил, что, несмотря на понятные чувства всех заинтересованных лиц, вероятность повторения подобного несчастья с любым другим учеником бесконечно мала. Особенно с учётом того, что теперь они будут избегать подобных неудачных случаев с волшебными палочками. К тому же остальным ученикам тоже надо попробовать создать полноценного патронуса или хотя бы запомнить ощущение присутствия дементора и узнать собственную степень уязвимости, чтобы они могли вовремя сбежать...

В итоге обнаружилось, что всё ещё хотят подойти к дементору лишь гриффиндорцы Дин Томас и Рон Уизли. Это существенно упростило дело.

Гарри бросил взгляд в сторону дементора. Странное слово снова отозвалось у него в голове.

Ну ладно, — подумал он про себя, — если дементор — загадка, то каков ответ?

И, стоило поставить вопрос так, ответ стал очевиден.

Гарри взглянул на тусклую клетку. Местами прутья уже начали истончаться.

Он увидел, что скрывается под длинным истрёпанным плащом.

Вот оно.

К нему подошла профессор МакГонагалл. Самого плохого она не застала, так что уголки её глаз были влажными лишь самую малость. Гарри сказал, что хотел бы позже поговорить с ней и задать один вопрос, но если она занята, это можно и отложить. У неё был вид человека, которого явно оторвали от чего-то важного. Гарри указал на это и попросил её не чувствовать себя виноватой, если ей необходимо сейчас уйти. Профессор одарила его несколько резким взглядом, но действительно поспешно удалилась, пообещав поговорить с ним позднее.

Дин Томас вызвал своего белого медведя, даже приблизившись к клетке. А Рон Уизли выдал вполне сносный щит из сверкающего тумана. На этом всё, что касалось учебного дня, завершилось, и профессор Флитвик повёл учеников обратно в Хогвартс. Когда стало ясно, что Гарри собирается остаться, профессор Флитвик бросил на него вопросительный взгляд. Гарри, в свою очередь, со значением глянул на Дамблдора. Неясно, что профессор Флитвик из этого заключил, но, выдав Гарри последний предупреждающий взгляд, декан Когтеврана всё-таки ушёл.

Наконец у клетки остались Гарри, профессор Квиррелл, директор Дамблдор и тройка авроров. И от последних было бы неплохо каким-то образом избавиться, но Гарри не приходило в голову хорошего способа это сделать.

— Ладно, — сказал аврор Комодо, — пора везти его назад.

— Извините, — обратился Гарри. — Я бы хотел попробовать ещё раз.

* * *

Просьба Гарри встретила определённый протест, суть которого сводилась к фразе «Да ты совсем рехнулся!», хотя настолько прямо высказался