— Позвольте спросить, господин Баламар, — продолжила Анна. — Вы можете сказать, что с этой могилой? Там ведь нет Эдварда, верно?

— Да, всё верно. Чувствую. — Глаза Баламара почернели. — Там лежит два мёртвых тела. Мужчины. Не знаю, как именно они умерли, но всё это очень необычно. Давно такого не видел. Кто-то поглотил их жизненную энергию. Странно. Вижу след проклятья вечного огня. Удивительно. Это пламя не сожгло вашего друга. Он смог подчинить эту силу своей волей. Это невероятно. За всю историю был лишь один микириец, который смог пережить это проклятие. Так. Здесь есть ещё один след ауры. Его очень тяжело уловить, но я могу сказать, что это существо обладает невероятной силой, и ни один смертный не сравнится с ним. Смею предположить, что здесь было какое-то Божество. Может быть, тот самый Библиотекарь, о котором вы рассказывали.

— А где Эдвард? — Спросила Анна.

— Он ушёл в том направлении, — Баламар указал в сторону, откуда пришёл обоз.

— Тогда то существо… могло быть Эдвардом, — заключила Анна. — Может быть, ему нужна помощь. Ведь он сейчас один в этом мире. Господин Баламар, Вы сможете его найти?

— Это просто. Он единственный человек с такой энергией. Ваш друг несёт на себе ауру проклятья вечного огня. В то же время он обладает собственной жизненной энергией. И то Божество оставило на нём свой след. Сейчас у этого парнишки три ауры одновременно, из-за чего он оставляет жирный след, который только слепой маг не увидит. Я легко его найду, не беспокойтесь.

— Спасибо, господин Баламар. Я боюсь, что он может потерять рассудок из-за всего произошедшего.

На этом они и закончили разговор. Теперь стало известно, что Эдвард жив. Конечно, оставалось много других вопросов, но лучше всего решать задачи по мере их поступления. Сейчас же нужно было найти их пропавшего товарища. Все видели, как тело Эдварда превратилось в уголь. Они считали, что молодому человеку нужна помощь. Анна, Пол и Стэн вернулись к обозу, а Баламар отправился на запад по следам человека, рождённого в огне.

Глава 6. «Грабь награбленное»

Эдвард зашёл за дом, где он оставил дорожный мешок со всеми ценностями и вернулся в комнату, в которой лежала похищенная девочка. К его удивлению она так и не очнулась, несмотря на шум битвы. Парень взял два одеяла. Одно постелил на пол и положил туда ребёнка, а другим укрыл. При других обстоятельствах он перенёс бы её на кровать, но весь дом залит кровью, а это могло пошатнуть детский разум. Будет плохо, если она не вовремя очнётся. Эдвард сел рядом. Сейчас он хотел узнать обо всех тайниках, которые могли быть у этих бандитов.

«Обитель душ».

«Так, я вижу. Тайники этих бандитов спрятаны в разных местах. Первый — третий дом, комната слева, под тумбой есть доска, которую можно сдвинуть. Второй — в дальнем доме в главной комнате за шкафом в стене. Третий — около первого дома в земле есть закопанная шкатулка. Лидер забрал все свои пожитки. Ещё есть тайник Орта. Это всё. Может, есть и другие, но я потерял воспоминания некоторых людей, когда потратил жизненную энергию на воскрешение. Полагаю, что мне и этого хватит. Пора проверить, что эти типы там спрятали»

Спустя три часа поисков Эдвард сложил все свои находки в кучу на столе. Здесь в основном было золото, а также немного ювелирных украшений, доставшиеся от Орта и пару камней с пульсирующей энергией внутри, которые были у лидера банды. Возрождённый внимательно осматривал своё богатство. Он знал, что в его руках крупная сумма денег, но вот насколько она велика, ещё предстояло выяснить.

«Походить по окрестностям в поисках заначек было хорошей идеей. Нашёл золото в старом пне за четвёртым домом. Вот же засада. Я понимаю, что в моих руках целое богатство, но я не знаю, какие цены в этом мире. Недавно я выяснил, что могу поглотить воспоминания только последнего дня из жизни жертвы. А эти парни за всё время ни о чём таком не думали, так что это мне никак не помогло. В каких-нибудь населённых пунктах можно узнать всё необходимое, но есть проблема — я не могу появиться в городе и бродить в таком виде. В деревню я тоже не могу пойти, ведь там меня считают мёртвым. А если я найду кого-нибудь, кто сможет мне помочь с понятием цен, за пределами поселений, то есть вероятность, что он попытается меня обмануть, ведь я в теле ребёнка. В таком случае достоверность информации будет под сомнением. Ну, и что мне теперь делать? Если бы я только мог как-то раздобыть нормальную одежду, всё стало бы немного проще».

Эдвард отложил драгоценности и магические камни, перейдя к подсчёту монет. В тайниках было только золото. Серебро и медь бандиты оставляли себе на повседневные нужды. Итак, общая денежная сумма была такова: девятьсот двадцать восемь золотых монет, двести семьдесят серебряных и сто сорок две медных. Парень сложил всё золото в один кошель, а серебро и медь в другой. Дорожный мешок стал гораздо тяжелее. Пока Эдвард возился с деньгами, рядом из книги появилась Арсхель с недовольным видом.

— Ты оставил мой гримуар! — В гневе закричала она. — А ещё ты изменил моё заклинание!

— Тс-с. Незачем так кричать, ребёнка разбудишь. Мне нужно было вторгнуться на территорию врага, поэтому я действовал согласно своему плану.

— Зачем ты вообще сюда пошёл?

— За деньгами. А ещё я узнал о похищенном ребёнке, поэтому не мог её оставить в лапах этих людей.

— Пф, и ради этого ты рисковал жизнью? Смешно.

— Знаешь, Арсхель, в отличие от тебя мне нужна еда, крыша над головой, одежда и оружие. Это мне никто не даст просто так, за красивые глазки. Я оказался в незнакомом мире. Я никого здесь не знаю, мне не к кому обратиться за помощью. Мне даже негде жить. Однако не имеет значения, где я. Деньги важны всегда и везде. Ты хотела посмотреть на жизнь смертных. Так вот она! Во всей своей красе.

— Никогда не могла понять, почему смертные считают нормальным убийство ради денег.

— «Нормально» не совсем подходящее слово. Закон и мораль запрещают убивать ближнего своего, но всё дело в том, что такова черта человека. Люди готовы убивать друг друга из-за более нелепых причин. Например, вероисповедание, цвет кожи, да и просто потому, что лицо не понравилось. Все люди — идиоты, гниющие с возрастом. Маркус всегда так говорил, и я с ним согласен.

— Все люди?