Я ещё раз просмотрел все сделанные записи, увеличив скорость воспроизведения памяти энергоконструктов. И задержался на одном моменте. Том, где поведения патриция выбивалось из общей канвы. Он бросил милостыню нищему.

Обычному на первый взгляд корейскому старику, который сидел на улице, выставив рядом с собой миску и пялился в асфальт. Как выяснилось, в Ульсане таких было немало.

Но всех остальных Элье благополучно миновал. А этому швырнул несколько монет.

Дракон, который просматривал записи вместе со мной, согласно зарычал. И предложил на полчаса выбраться в Ульсан, чтобы проверить всё на месте. Судя по ощущаемым эмоциям, ему не терпелось проверить своё новое тело и появившиеся возможности в деле.

Мысль была интересной. Но боюсь, скрыть моё появление в городе не получится. Слишком много глаз сейчас прикованы к стенам Пусана. Высока вероятность того, что меня обнаружат. Да и вести самостоятельное следствие на земле Чосона, будет проблематично. Запросто может вылиться в войну с кланами, что владеют городом. Не говоря о том, что в Пусане у меня тоже имелась масса дел.

Объединённые вместе, эти доводы перевешивали плюс от вылазки в Ульсан. Пусть на какой-то момент у меня самого возникла такая же мысль.

Вместо этого, я немного поработал со сделанными записями. Отделил тот кусочек, где был запечатлён нищий от остальных. Потом внимательно сравнил его с другими попрошайками.

Если не присматриваться, он выглядел таким же. Замызганная грязная одежда, измождённый вид, безразличное лицо.

Но стоило обратить внимание на детали, как многое менялось. Его штаны и рубаха действительно были измазаны в грязи. Вот только, тонкая полоска кожи, которая проглядывала в проём между двух распахнутых пуговиц, была белой. В отличие от иных нищих, которые давно заросли грязью. И паховая область на штанах, была испачкана совсем слабо — по какой-то причине старик не стал сильно усердствовать в маскировке.

Ткань штанины на его правой ноге слегка подвернулась и она тоже была относительно чистой. Ну а по сравнению с другими попрошайками, вовсе белоснежно-белой.

Было понятно, что это чей-то агент, который получил от виконтак послание. Но вот сделать хотя бы предположение о том, на кого именно работал старик, я не смог. Не было ни одной детали, которая могла бы выдать имя его хозяина.

Если отталкиваться от предыдущего опыта, то стоило подозревать Волконских. И пусть эти теория лежала на виду и откровенно попахивала подставой, полностью сбрасывать её со счетов не стоило. Скорее проверить, как только представится случай.

Проблемой было иное — если не считать этого, очевидного предположения, других версий у меня не было. По крайней мере тех, которые могли бы опереться на какие-то факты.

Я разорвал контакт с энергоконструктами, которые сопровождали мёртвое тело и должны были записать всё, что с ним станут делать корейцы. А сам достал дарфон и связался с Илвой. Приказал подобрать надёжного человека, который сможет выяснить, кому принадлежал самолёт на котором улетел виконт Элье. А заодно узнать, не перевозил ли он этого же пассажира раньше. Плюс, было бы неплохо собрать всю информацию, которая имелась на имя, указанное в его поддельном удостоверении личности. Раз не вышло всё выяснить при помощи божественных методов, попробуем те, которыми пользуются смертные.

Следом я ненадолго посетил Асуку, которая была размещена в одной из комнат цитадели под охраной некроконструктов. С комфортом, но по-прежнему связанная и естественно в браслетах-блокираторах.

Выслушав очередную тираду о том, как клан Абэ уничтожит меня и всё моё окружение, которая звучала пусть и гневно, но уже не так уверенно, я пообещал японке заняться её вопросом сразу после возвращения в поместье и вернулся к делам.

Хотя, более точным было бы сказать — погрузился в настоящий океан задач, каждая из которых требовала моего внимания.

Члены свиты работали не жалея себя. И уж тем более не испытывали они жалости к тем, кому дали второй шанс, вытащив из клетей рынка рабов. Но этого было недостаточно. Слишком объёмные перед ними стояли задачи, чтобы справиться со всем своими силами.

Поэтому, приходилось помогать. Заниматься организацией Корпуса обороны Пусана, которого до этого не существовало. Определять, какие именно подразделение Корпуса охраны порядка перестанут существовать и насколько сократится его численность. Корректировать масштабы арестов среди полицейских — по-хорошему, стоило бросить в тюрьму половину из них, а оставшихся выкинуть со службы. Но единовременно убирать полицию с улиц, которые и так почти некому патрулировать — плохая идея.

Плюс, Илве нужна была помощь с выбором кандидатов на ключевые руководящие должности. А самое главное — требовался человек, который возглавит тот самый Корпус обороны и закончит его формирование, когда мы покинем Пусан. Само собой, я планировал связать его клятвой завязан на Дар. Но любое обещание можно обойти, так что помимо всего прочего требовалась искренняя лояльность к новому господину, которого будет представлять Измайлов. Не говоря уже о профессиональных качествах.

Впрочем, военные и полиция отнимали не так много времени, как дела и задачи того самого Измайлова. Он старательно вникал во все детали управления городом. Разбирался в хитросплетениях налогового законодательства и подсчитывал, какую прибыль станет получать род Афеевых.

Но ему всё же требовалась помощь. Как в переговорах с представителями некоторых транспортных компаний, что пользовались покровительством мощных родов и при этом использовали порт Пусана, так и в принятии некоторых ключевых решений, что касались дел самого города.

Необходимость участвовать в подобном лично, здорово раздражала, но я каждый раз напоминал себе, что у Михаила нет профильного опыта. Это первый город, которым он управляет. С учётом этого, смертный справлялся вполне неплохо.

Кристина успешно доработала свой проект, укомплектовала костяк команды и к вечеру следующего дня начала действовать. Схема была достаточно проста. В базе лежала идея о помощи самым бедным и незащищённым жителям Пусана. Они получали продовольствие, одежду и другие предметы первой необходимости от имени рода Афеевых. При этом свои деньги мы почти не тратили — Кристина провела переговоры с местными предпринимателями и большинство с радостью согласились на скромные ежемесячные отчисления в благотворительный фонд, созданный рыжеволосой.

Получение помощи было привязано к текущему доходу семьи и их уровню жизни. Грубо говоря, на неё могли рассчитывать и те, кто поколениями жили в трущобах, и те, кто по какой-то причине потерял основной источник дохода в семье. Например один из супругов оказался уволен с работы, которая кормила всю семью.

Но это был только первый блок. Вторым шло обучение и устройство на работу. Пока семья получала минимальный продуктовой набор, чтобы не протянуть ноги от голода, фонд изучал прошлый опыт взрослых и оценивал потенциал детей, если они имелись. После чего предлагал варианты переподготовки.

Прямо сейчас таких было немного. Курсы после которых человек отправлялся на службу в муниципалитет, подготовка к службе в Корпусе охраны порядка или устройство в гвардию рода Афеевых. Детей, для начала предполагалось устраивать в одну из двух специализированных школ, что были запущены специально для них.

Впрочем, реализация проекта, по сути была только начата. С учётом прошедшего времени, сделано было уже немало. Я бы даже сказал, запредельно много.

Кристина должна была вернуться в имение вместе со мной. А дальнейший запуск фонда «Mircurius» обеспечивала Лера.

Отдача от паствы должна была поступать за счёт благодарности — буквально пары фраз на корейском, которые произносили получатели помощи. Согласно плана, изначально это должно было стать «низовой инициативой», которая будет формализована через какой-то промежуток времени.

Несколько иные фразы предполагалось использовать при подаче прошений о помощи. А ещё указывать их в письменном виде. С учётом того, что фонд будет реально работать, объём человеческой признательности обещал быть серьёзным.

В будущем, Кристина хотела расширить сферу деятельности фонда ещё и на медицину. Но пока решила ограничиться прямой поддержкой семей, трудоустройством и образованием.

Я долго колебался над тем, какой именно название дать фонду. В теории, я мог воспользоваться и фамилией Афеевых. Это бы ослабило эффект, но не убрало его полностью. Называться одним из вариантов своего имени, которое известно и Чернокровым, и Хранителям, было опасно.

С другой стороны, на их месте я бы никогда не подумал, что выживший бог окажется настолько безумным, что назовёт созданный благотворительный фонд в свою собственную честь. Тем более прекрасно зная о существовании обоих орденов