годится. Теперь оставалась последняя неделя. Клара понимала, что ей было бы гораздо легче, если бы она знала, что после ее отъезда дети окажутся в хороших руках. И если бы перед глазами у нее без конца не вставали горестные картины, что кого-то обидели зря, на кого совсем не обращают внимания, а кого-то наказывают без вины, запирая в темном чулане. И если бы она знала, что ее ждет в Лондоне, найдется ли там место, где она сможет остановиться. И если бы каждый раз, навещая их, мисс Бриджес не делала невзначай замечаний, вроде «еще не поздно передумать» или «как хорошо вы с ними ладите, Клара».

В тот вечер она наконец-то собралась с духом и сказала детям, что возвращается в Лондон. Рита, конечно, сразу принялась плакать, без конца повторяя «почему?» и «мама», а потом умолкла, закрыв руками лицо.

– Потому что мне кажется, что кто-то другой будет справляться с этой работой лучше, чем я. Мне куда больше подходит канцелярская работа – всякие там отчеты и графики. Это я хорошо умею делать, – пыталась объяснить детям Клара. – А вот руководить детским домом у меня плохо получается. Вы заслуживаете лучшего воспитателя, – с виноватым видом прибавила она.

Пег вдруг перестала виснуть у Клары на руке и понеслась наверх. И Клара почувствовала странную боль в том месте, которое только что сжимали детские ручонки.

– А чем вы собираетесь заняться в Лондоне? – вежливо спросил Алекс.

– Еще толком не знаю, – призналась Клара. – Я бы очень хотела вернуться на свою прежнюю работу, но из этого вряд ли что получится.

– Разве это разумно – сосредотачиваться на том, чего быть не может? – спросил этот юный философ и тут же поправился: – Надеюсь, вы найдете то, что вам по душе, Клара.

Господи, ну просто настоящий университетский профессор, только маленький!

Билли спросил у Барри, не видел ли тот, куда подевался его «счастливый каштан», и сказал, что если это Барри его взял, то он его просто убьет, и Барри тут же на него напрыгнул. В общем, Кларе стало ясно, что особого воздействия на жизнь близнецов она не оказала. Ну и хорошо, значит, и скучать они о ней не будут.

– А ты что думаешь, Питер? – немного нервничая, спросила она. Мнение Питера имело для нее особое значение.

Питер этого вопроса не ожидал и удивленно посмотрел на нее, перестав намазывать хлеб маслом.

– Хорошие воспитатели никогда здесь надолго не остаются.

Морин пихнула его локтем в бок, так что он даже нож выронил, и хрипло выкрикнула, щелкнув его по уху:

– Я же тебе говорила! Теперь ты мне шиллинг должен!

* * *

Джуди предположила, что дети так вяло прореагировали на грядущий отъезд Клары просто потому, что привыкли к бесконечным появлениям и исчезновениям воспитателей, но это не помогло. Клара и сама толком не понимала, почему ей так грустно и тяжело. Да и чего она, собственно, ожидала? Она же знала, что дружеские отношения строятся прежде всего на доверии, а она детям солгала; ну, по крайней мере, слишком долго ничего им не говорила, вот и разрушила их доверие. Я никогда больше так не поступлю! – твердила она себе. – Никогда!

Однако и Джуди была не права: дети, похоже, были огорчены по-настоящему сильно. Не удивлены, не опечалены, а просто покорно приняли очередной удар судьбы. Словно и не ожидали ничего лучшего, а она лишь доказала, что они были правы, предполагая, что она сбежит.

Реакция Терри оказалась наиболее болезненной. Она, как всегда, была в саду, когда Клара сообщила остальным о своем отъезде, так что Кларе пришлось побеседовать с ней отдельно, перед сном. Терри могла уснуть, только спрятав руки и ноги под одеяло – она боялась, что иначе дьявол до них доберется.

– Я думала, думала… – пролепетала она в ответ на откровения Клары.

– Что ты думала?

– Я думала, что мы будем все выращивать вместе.

И после этих слов умолкла и застыла, словно превратившись в неодушевленный предмет.

Глава седьмая

Мистер Уайт, или Пожалуйста, называйте меня Джулиан, обладал не просто привлекательной, но и весьма благородной внешностью. Кстати, оказалось, что он старше, чем предполагала Клара. Как он сказал ей в машине, ему уже стукнуло пятьдесят. Пятьдесят! Хотя, возможно, это просто звучит так впечатляюще. Отцу Клары тоже было пятьдесят с хвостиком, хотя он-то, пожалуй, выглядел как раз старше своего возраста.

Именно благодаря возрасту Джулиану удалось избежать всеобщей мобилизации. Когда он Кларе об этом рассказывал, легко было предположить, что в последние десять лет ему приходится довольно часто давать подобные объяснения.

Он, впрочем, служил в «Хоум гард»[11], где обрел тех, кого называл «друзьями на всю жизнь». Кларе понравилось, как он об этом рассказывал. Это свидетельствовало о том, что Джулиан – человек верный. Майкл тоже очень дорожил своими друзьями.

Поездка в Сент-Эдмундз Кларе очень понравилась. В одном из оврагов Джулиан вброд переехал через реку, вода плескалась чуть ли не под самыми окнами автомобиля, и Клару почему-то привело в восторг то, что кто-то так рискует, желая доставить ей удовольствие, и одновременно о ней заботится.

Мне это было просто необходимо, – думала она. С тех пор, как она оказалась в «Шиллинг Грейндж», ее не покидало ощущение, словно часть ее самой куда-то исчезла, поглощенная нуждами детей и заботой о них. И сейчас, без детей, она как бы восстанавливала собственную целостность. Ей казалось, что она уже привыкла к постоянной усталости – теперь она почти не просыпалась, когда кто-то из малышей проскальзывал к ней под одеяло, и в полусне, прямо как лунатик, меняла кому-то простыни, а кого-то уговаривала, что за ним никто не гонится, что он не падает с утеса, что это «просто плохой сон приснился», – но сейчас, оказавшись вдали от Грейнджа, она начинала понимать: она не привыкла к усталости, а просто научилась по минимуму расходовать запас собственных сил.

У Джулиана был красивый профиль; аккуратные черты лица. А маникюр на пальцах, уверенно сжимавших ручку переключения скоростей, заставлял Клару думать – а может, надеяться? – что этот ланч задуман не только из-за фортепиано. Слишком давно она ни с кем не флиртовала, хотя бы мимолетно.

Городок Сент-Эдмундз, правда, немного ее разочаровал. Местечко было очень симпатичное, но Клара отчего-то испытывала беспокойство. Видимо, ей хотелось куда больших перемен по сравнению с Лавенхэмом. Было что-то удушающее в том, что этот городок оказался почти близнецом Лавенхэма, ведь иногда человеку хочется неожиданно наткнуться на нечто не столь