Не понравится даже больше, чем смерть? — удивился Стриж.

«Сделай мне его лицо. Голос слуги запомнила?» — спросил он у Белочки.

— Так, — Стриж задумчиво почесал подбородок. — Кивилиса лучше убирать в парке.

— Не извольте сомневаться, ваша милость, не подведём, меру знаем, — торопливо отозвался слуга.

— Убираем Бюсси по той же схеме, что и первых, — тихо сказал он репликанту. — Говорим брехню про Кивилиса, заводим в комнату и там его убираем. А чтобы точно поверил — эту информацию ему принесёт верный слуга.

— Должен, — отозвался Арес. — К нему вряд ли кто-то особенно присматривался. Работа понятная — стой, молчи и охраняй. Я такого изображу. И постараюсь говорить как можно меньше.

Шаги этого патруля как раз удалялись вверх по лестнице, на третий этаж.

— Мне надо передать послание твоему господину.

— Демоны, да что же за дни пошли, — обречённо вздохнул Кивилис.

Кашлянув, Лёха поспешил к шатру Бюсси.

— Пойдём, я напишу письмо, а ты передашь, — Лёха развернулся и пошёл через парк в том направлении, куда утром ушёл слуга Фанка.

Едва они отошли, как шестопёр в руках репликанта словно ожил, змеёй метнувшись к Кивилису. Опытный пограничник успел среагировать на угрозу, но успел лишь подставить под удар правую руку. Навершие шестопера с хрустом смяло налокотник. Удар был такой силы, что пограничника швырнуло на ближайшего воина.

К этому моменту Бюсси уже перестал сипеть, превратившись в ледышку.

Лёха вновь задумался.

Вопреки ожиданиям, Бюсси не стал ликовать и торопиться в указанное место, как прошлые жертвы, а задумался.

Арес — Стриж всё никак не мог привыкнуть называть его Ка-баром, — молча канул в темноту.

Арес что-то сказал, указывая на кусты. По кивку капитана двое из сопровождающих направились туда, очевидно в поисках покойника.

«Действуй», — нехотя приказал Стриж.

— Передай людям господина Актуса, что мы с ним заняты и будем поздно вечером. А может, вновь заночуем... у друзей. Понял?

Чуть не влипли, позабыв о том, что каждый из дворянчиков прибыл хоть с маленькой, но свитой. Вернее, позабыл Стриж — Арес, слабо знакомый с местными реалиями, этого и не знал.

— Отлично, — Стриж подпустил в голос благодушия. — Вам всего хватает? Еда, вино?

Если же всё получится...

«Действуй», — нехотя приказал Стриж.

Когда слуга наконец ушёл, украдкой перевёл дух.

— Ваша милость, — зачастил Стриж, отдавая ему записку, — там господин барон Фанк вам весточку передали. На словах.

Арес кивнул, сразу сообразив что задумал напарник.

«Сделай мне его лицо. Голос слуги запомнила?» — спросил он у Белочки.

Арес — Стриж всё никак не мог привыкнуть называть его Ка-баром, — молча канул в темноту.

Лёха даже не начал беспокоиться, что план не сработает, как в свете фонарей блеснул украшенный плюмажем шлем Кивилиса. За ним следовали сразу трое вояк в броне. Перед ними, показывая дорогу, вышагивал репликант, весьма умело подражая походке покойного телохранителя.

Говорил он торопливо, захлёбываясь, маскируя таким образом возможные огрехи в речи.

Никто не желал ночевать в замке, где накануне перерезали уйму народа. Да и запашок тут стоял ещё тот. Несмотря на старания слуг, пытавшихся смыть кровь, работы тут было не на один день.

Вздохнув, Лёха кивнул.

Кивилис самонадеянным дураком не был и один на место преступления не пойдёт. Как минимум один боец при нём будет. В этом случае пара пустотников справится быстро и чисто, без особого риска и шума. Но если охраны будет больше, от плана придётся отказаться. И тут-то труп сослужит добрую службу, став правдоподобным и не вызывающим подозрений поводом для вызова Кивилиса.

Вот только у Стрижа были иные планы на будущее этого предприимчивого господина.

— Должен, — отозвался Арес. — К нему вряд ли кто-то особенно присматривался. Работа понятная — стой, молчи и охраняй. Я такого изображу. И постараюсь говорить как можно меньше.

Бюсси, настороженно глядя по сторонам, шагнул в помещение. В тот же момент Стриж разогнулся и вонзил наконечник годендага в глаз телохранителя.

Аккуратно уложив мертвеца на пол, он содрал со стены гобелен и без всякого пиетета перед предметом искусства бросил тот рядом с трупом. Затем, выдернув годендаг из раны, торопливо закатал убитого в гобелен и затолкал под кровать.

Повезло. Один из остающихся воинов молча перекинул фальшивому слуге годендаг — эдакий гибрид дубины с копьём. Длиной и толщиной с черенок лопаты, оружие на конце было оковано сталью и снабжено длинным наконечником. Самое то для простолюдина, за оружие хватающегося лишь в редких случаях. Особого умения не требует, знай себе долби с размаху, да коли.

Долго ждать не пришлось.

Едва они отошли, как шестопёр в руках репликанта словно ожил, змеёй метнувшись к Кивилису. Опытный пограничник успел среагировать на угрозу, но успел лишь подставить под удар правую руку. Навершие шестопера с хрустом смяло налокотник. Удар был такой силы, что пограничника швырнуло на ближайшего воина.

Репликант же отпрыгнул и со всех ног побежал к замку. Оба отошедших воина Кивилиса, спохватившись, погнались за ним.

Дело усложнялось тем, что нужно было удерживать годендаг в глазнице покойника, чтобы не залить пол кровью. Пусть на этаже хватало кровавых пятен, но свежее пятно совершенно точно привлечёт внимание патруля.

Лёха даже не начал беспокоиться, что план не сработает, как в свете фонарей блеснул украшенный плюмажем шлем Кивилиса. За ним следовали сразу трое вояк в броне. Перед ними, показывая дорогу, вышагивал репликант, весьма умело подражая походке покойного телохранителя.

Теперь оставалось провернуть самое сложное — убить Кивилиса. Если уж туповатый Бюсси заподозрил неладное, то уж такой тёртый калач, как капитан пограничников, и подавно насторожится, получив весточку от недавнего оппонента.

— Если не справимся, то сможем в темноте удрать и сменить лица, — объясил Лёха. — А тут мы как в мышеловке будем. Вояки настороже, вмиг обложат, как волков, хрен уйти успеем.

Приняв облик покойного барона Фанка и пережив ещё одну мучительную трансформацию горла, Лёха стоял на балконе пустующих покоев на втором этаже и смотрел на парк. Как раз на ту его часть, где они с Аресом спрятали тело слуги.

— Почему? — спросил репликант, запихивая труп Бюсси под кровать, к его телохранителю.

Арес воспользовался мгновением замешательства, нанеся ещё один сокрушительный удар по колену капитана.

«Да, не первый день замужем» — недовольно отозвалась та, раздражённая необходимостью тратить силы ещё и на изменение голосовых связок.

Надо думать, Бюсси взял бы