Так и живем. Буду держать тебя в курсе наших дел.

Твой Сашка.

P. S. Похоже, Оскар все это затеял, чтобы убрать мистера Чанга с дороги, а мисс Сантос поставить во главе «Магазина на диване».

⁂

Густав Рамос, пятидесяти лет, имел жену, двух любовниц (которым купил квартиры и которые знали о существовании друг друга), три подбородка и массивный золотой старомодный перстень на толстом пальце. Лицо Густава некоторым могло показаться неприятным. Толстый пористый нос, мешки под глазами, в которых он, наверное, хранил запасы воды на случай засухи, и, конечно, брови, даже не брови – непроходимые джунгли. Если бы его парикмахер захотел пробиться сквозь эту густую растительность, то ему понадобилось бы мачете. Брился Густав редко, только когда уставал от упреков жены. Поэтому обычно все три его подбородка были в колючей черной щетине.

Носил этот весьма уважаемый в обществе человек классические вечно мятые брюки и рубашки с пятнами пота под мышками.

При этом он был хорошим отцом и любил бразильский футбол.

Сеньор Рамос руководил отделом закупок в «Магазине на диване». Всегда сам ездил на переговоры с поставщиками, потому что любил торговаться. Он, как слон, давил на продавца до тех пор, пока тот не соглашался на его условия. Соглашались почти все. Получив низкие цены, Густав заключал договор на свою компанию-прокладку, а затем перепродавал товар «Магазину на диване» на тридцать процентов дороже.

В рамках мероприятий по разоблачению мошенников группа под кодовым названием «СОСа» («Сантос, Оскар, Саша») узнала про эту схему нелегального обогащения сеньора Рамоса. Оскар отправил запрос в государственный реестр, чтобы выяснить, кому принадлежат самые крупные компании – поставщики товаров для «Магазина на диване». Фамилии владельцев сравнили с фамилиями родственников заместителей Чанга (Сантос тайно выписала сведения об их братьях, сестрах, шуринах и женах из личных дел в отделе кадров). В результате обнаружились другие компании-прокладки. Документы, выписки, копии и прочие доказательства были аккуратно сложены в папку красного цвета и спрятаны в надежное место (за банками с кошачьим кормом на кухне Камиллы).

К сожалению, доказательств вины Виктора Чанга в процессе расследования обнаружено не было…

⁂

Двадцать пять лет назад отец Виктора Чанга, Бао Чанг, китайский поэт-диссидент, по совету своей русской жены, известной в прошлом балерины Большого театра, отправил сына на учебу в Москву, в Институт дружбы народов, подальше от «рук коммунистической партии».

Учеба Витю Че, как его называли приятели-студенты, не заинтересовала, все его внимание занимал противоположный пол. Деньги, полученные от родителей, Витя инвестировал в общение с русскими девушками. Когда средств стало не хватать, он занялся фарцовкой. Скупал кроссовки и джинсы у болгарских студентов, поступивших в университет, и продавал на городском рынке.

Часть прибыли уходила заведующему кафедрой экономики, который писал за Витю курсовые, а потом сам себе ставил за них оценки. Чанг в это время сметал золото в ювелирных магазинах по заказу оптовиков.

Получив диплом, Виктор решил не возвращаться в Китай (папа в то время отбывал срок в колонии) и занялся туризмом: отправлял группы русских на свою родину, но не с целью приобщить к великой китайской культуре, а для того, чтобы те закупили партию китайских пуховиков летом или купальников зимой. «Китаец Витя» быстро стал популярным среди челноков. Он знал, где и что купить, у него были связи на фабриках и на рынках. Витя был китайцем, а это серьезное конкурентное преимущество перед российскими туроператорами.

К концу 90-х туроператоры, специализировавшиеся на рынках Китая, начали расти как грибы после дождя, с этими грибами росла и конкуренция. Витя решил выйти из бизнеса, потому что работать становилось все сложнее и сложнее. Он собрал деньги с челноков и пропал. С тех пор Чанга в Москве никто не видел.

⁂

– К вам Бернардо, директор службы безопасности, вы его вызывали, – сообщила секретарша своему боссу по телефону.

– Путь войдет, – ответил Чанг и положил трубку. – По-твоему, я не знаю, кто такой Бернардо? Курица, – пробормотал Виктор себе под нос.

– Что вы сказали, босс? – спросил вошедший Бернардо.

– Я не тебе, дорогой. Садись. Как крестник?

– Так это. Нормально. Сыпь прошла…

– Слава богу… – небрежно взмахнул рукой мистер Чанг.

– Не, не. Я это. Не договорил. Вернее, неправильно выразился. Сыпи ваще не было.

– Как не было? – удивился Чанг. – Ты ж фотку присылал.

– Этот подлец нарисовал себе сыпь фломастером. Чтоб на тренировку не идти.

– Вот молодец. Смышленый мальчик. Я бы не догадался, – порадовался за крестника Чанг.

– Да-а, я бы тоже, – протянул с широкой улыбкой счастливый отец.

– Ну, это и понятно, – резко сказал Чанг.

Улыбка Бернардо исчезла.

– Давай к делу. Что с проверкой?

– Источник сообщил, что скоро. Со дня на день. Может, до конца месяца.

– Умно, – ухмыльнулся Чанг. – Специально под карнавал. Двух зайцев одним выстрелом.

– Про карнавал понятно, а второй заяц?

– Это сейчас и выясним. Что с жертвой?

– Сантос так и не родила, – сообщил Бернардо.

– Похоже, и не родит, – с сожалением заметил Чанг. – Да, подвела нас Камилла.

– Что поделать… Прокладок не создает. Откатов не берет. Ее никак не слить проверяющим, – сказал Бернардо.

– Может, скажем: «Берите, она слишком честная». Хэ, хэ, – усмехнулся Чанг.

– А ее служебный роман? С подчиненным. Это не вариант? – набрасывал варианты Бернардо.

– Нет. Для Пекина это мелко. Им финансовые нарушения нужны, а не этические, – сказал Чанг.

– Послал же бог ненормальную.

– Если дать человеку возможность воровать, он обязательно этим должен воспользоваться, – задумчиво произнес Чанг.

– Похоже, на женщин это не распространяется, – заметил Бернардо.

– Женщина тоже человек.

– Столько времени на нее потратили. Заместителем сделали, – сетовал Бернардо.

– Нельзя людям доверять.

– Подвела она вас.

– Подвела. Увольняй, – отдал приказ Чанг.

– По-хорошему? Или за нарушение этики на рабочем месте?

– Давай по-хорошему. Мы же не звери. С первого марта. Предупреждать заранее не надо.

– О’кей, что еще? – спросил Бернардо.

– Записывай. Дорогие машины на время проверки оставить дома. Каждому лично сообщи. Пусть на такси ездят или арендуют себе колымаги. Чтоб ни одной крутой тачки под окном не стояло.

– Будут возмущаться.

– Послать нахрен. Это всего на пару недель. Потерпят.

– Понял. По-слать на-хрен. Записал, босс. Что еще?

Виктор Чанг встал со своего кресла. Потянулся. Подошел к окну и посмотрел на полоску океана. Морская гладь сверкала в лучах солнца. Немного подумав, Чанг подвел итог:

– Осталось только два варианта, – начал он говорить, не поворачиваясь к Бернардо. – Первый – это взятка.

– Это дорого? – спросил Бернардо.

– Да-а, не дешево, – вздохнул Чанг, глядя вдаль. – Но, это наверня-ка.

– А второй?

– Густав Рамос, – сказал Чанг.

– Понял.

– Но это крайний случай. Не можем мы ценными кадрами разбрасываться, – предупредил Чанг. – Хотя… Этот дурак совсем страх потерял. Его черный «Порш» всем только глаза мозолит. Убрать с парковки.

– Вы это уже говорили.

– Я помню, – недовольно сказал Чанг, повернувшись к Бернардо.

– Записал.

– Что за люди! – скривился Чанг, возвращаясь за свой стол.

– Вы сейчас про кого говорите?

– Про всех, дорогой, про всех. Ступай. Устал я.

– Босс, вам бы отдохнуть. Нельзя так много работать.

– Знаю. Но ты же видишь… – Чанг закрыл глаза, откинулся на спинку кресла. – Кому еще остается работать?

– Да-а. Больше некому, – заметил Бернардо.

– Чао, Бернардо.

– Чао, мистер Чанг.

Глава 3

Карнавальные костюмы хорошо выглядят на расстоянии, однако носить их не очень удобно. Иногда нет никакой подкладки, которая защищала бы кожу. Настоящая пытка – носить карнавальные перья, которые крепятся металлическими проволоками к телу. Участники маршируют в карнавальных костюмах со своей школой самбы, а позже,