античных, то есть обнаженных фигур; для нас это классическое искусство, оно никакого отношения не имеет к бесстыдству или эротизму. Тут и думать нечего. Если вы смотрите на скульптуру Родена, вы едва ли задумываетесь, что перед вами обнаженная женщина; это искусство, и точка. Но в Северной Корее они смотрят на это иначе, у них другие традиции. Им было некомфортно, что мы показываем все эти голые тела; это было камнем преткновения.

Что касается музыки, обычный сет-лист Laibach никак не урезали. Однако были сомнения относительно корейских песен. Изначально группа хотела сыграть три песни из местного репертуара, а в итоге исполнила только одну – знаменитую «Ариран». Корейцы очень чувствительны, чтобы не сказать обидчивы, ко всему, что касается их культуры и ее западных интерпретаций. Они с сомнением отнеслись к этому, и было решено не исполнять две песни. Но могло быть куда хуже, группа, по сути, выбралась сухой из воды. Некоторых сложностей стоило ожидать в любом случае.

Как прошел сам концерт?

Концерт определенно принес меньше всего неожиданностей. Это был концерт Laibach, и этим все сказано. Они играли «The Final Countdown», «Life is Life»… Кстати, о последнем: Мина [клавишница и вокалистка] прочла текст на корейском, чтобы завоевать симпатии публики. Они не любят, когда к ним врываются, типа «вот мое западное дерьмо, делайте с этим что хотите, я пошел отсюда». Им важно, чтобы происходил обмен. Идеология чучхе опирается на самостоятельность; насколько только возможно, Северная Корея самостоятельно находит решение для всех проблем, которые возникают на ее территории, это касается и культуры. Поэтому обратиться к их культуре – всегда хороший шаг. А в остальном концерт получился вполне стандартным для Laibach. И прошел отлично. Должен сказать, мы все пустили слезу в тот или иной момент. Это было историческое событие.

А какой была атмосфера? На фото не видно, чтобы люди сходили с ума и ломали стулья…

Ну, во-первых, выступление Laibach началось в пять часов дня. Что может быть рок-н-ролльнее? Люди начали собираться за полчаса до концерта, и никто не знал, чего ожидать. На всех фотографиях с концертов в КНДР сидят ряды за рядами аппаратчиков в костюмах-тройках, с одной стороны мужчины, с другой – женщины, и у всех такие лица, будто их на кол посадили. В общем-то, я очень удивился, когда увидел совершенно обычных людей, типа северокорейский средний класс, просто людей, собравшихся отдохнуть после работы. Там были маленькие компании по четыре-пять человек, одни смеялись, другие читали или болтали… В общем, была атмосфера концерта, знаешь, как на вечерних выступлениях в Париже. Не было рабочих, но не было и «верхушки», почти не было молодежи. А, да, там были нумерованные сиденья – несложно представить, что никакого мошпита мы и не ожидали. Аплодировали во время концерта достаточно, но не буйно, никакого сумасшествия. Весь концерт был довольно короткий, всего 55 минут.

Среди публики были иностранцы?

Из 1500 зрителей, наверное, процентов 90 корейцев и только кучка иностранцев: чиновники из посольств, дипломаты, энгэошники, несколько туристов, специально приехавших на концерт… Были люди из международного дипломатического корпуса, в том числе сирийский посол. Он ушел после двух песен, а потом вернулся в самом конце и сказал, что это была настоящая пытка! А он из Сирии, так что, наверное, знает, о чем говорит. Представитель посольства Австрии сказал, что это было самое безумное и противоречивое событие в истории современной КНДР. Это его потрясло. Он даже представить не мог, что нечто подобное может тут произойти, это просто неслыханно. И превзошло его ожидания.

Помимо концерта, был ли какой-то конфликт культур между Laibach и местными?

В первый вечер нас пригласили на огромный банкет со всякими шишками. Должен признать, еда была восхитительной. Но из-за слегка стихийной рассадки я обнаружил себя за столом вместе со звукарем Paradise Lost и Яни из Laibach прямо напротив вице-министра культуры. А в Северной Корее любят выпить. Так что мы выяснили, что этот господин, ни слова не говорящий по-английски, еще и композитор. Яни, видимо, будучи в хулиганском настроении, начал спрашивать, что для него значит рок-н-ролл. И этот чувак стал жестикулировать, невразумительно изображая игру на ударных… Полагаю, это и есть рок-н-ролл: когда ударные звучат чуть громче, чем обычно. Хорошую мелодию можно сыграть как угодно, в любом жанре. Но если там громкие ударные, то это рок-н-ролл.

Так что мы решили, что, наверное, не стоит задирать нос по поводу «секса, наркотиков и рок-н-ролла»… К тому же у нас было плотное расписание, и, как ты можешь догадаться, нашу пеструю шайку из 25 чудиков не пускали гулять по Пхеньяну без присмотра, так что наше общение с местными было довольно ограниченным.

Итак, Laibach стали первой западной рок-группой, отыгравшей концерт в Северной Корее. А что вообще там люди слушают?

Когда гуляешь по северокорейским улицам, слышишь много музыки. Она там повсюду. Сама среда куда более музыкальная, чем здесь. Есть такая суперпопулярная группа Moranbong, и это самое близкое к рок-музыке, что есть в Корее. Это женская группа, там пять участниц, и они чрезвычайно популярны. Еще у них есть такая песня, местный хит, который звучит повсюду, куда бы ты ни пошел, – «Мы отправимся на гору Пэкту!». Заходишь в магазин, ресторан, отель – куда угодно, и там обязательно играет эта песня. Это способно довести до белого каления. Но местные от нее В ВОСТОРГЕ. Это куда хуже, чем «Gangnam Style». Представь, что «Gangnam Style» играет нон-стоп из каждого утюга.

А у них есть доступ к западной музыке? Что-то попадает в страну?

Присутствует значительное русское влияние. На основы северокорейской музыки существенно повлияла советская народная музыка, особенно аккордеон (когда-то известный как «народный рояль», которое пролетарии могли брать с собой на работу – в противовес «буржуазному» пианино), минорные плачущие мелодии и т. д. Их типичная музыка – уникальное сочетание этого жанра с местными народными мелодиями.

А то, что они играют, например, в музыкальных школах, вообще не поддается описанию. Это такая смесь традиционных оркестровок и музыки, играющей в лифтах, с намеком на бабл-гам-поп. Сладкая почти до тошноты. С кучей синтезаторов, гитар и слэпового баса вдобавок… И она очень образная. Наш гид, выросший в России, мог назвать несколько западных групп. Но в целом не знаю, насколько они в курсе западной музыки. Известно, что некоторые южнокорейские фильмы контрабандой попадают в страну, так что, наверное, они знают что-то о кей-попе, но на этом все заканчивается.

Ты или Laibach