Шрифт:
Закладка:
Словно завороженный Шейн смотрел на неоновое табло.
— Райт, уходим, скорее!
Шейн не двинулся с места, а подполз к Марте, обнимая ее, он не понимал, что делает. А может понимал, но не мог иначе. Инспектор направил на него пистолет.
— Сейчас же! Это приказ! Или я буду стрелять в тебя! Немедленно покинь помещение!
Инспектор попытался оттащить Шейна, но тот был гораздо сильнее, и Мартин отлетел, ударившись затылком о стену. Глаза Марты округлились, ручьи слез побежали быстрее.
Бонье плюнул, выбежав из квартиры.
— Мне страшно, Шейн, — прижалась Марта к его руке, Шейн почувствовал, как по коже скатилась слеза, — умирать страшно.
Голос Марты дрожал, а сердце так сильно колотилось, что он ощущал его бешенный ритм, всего лишь обнимая девушку. Он держал ее двумя руками, целуя волосы, вбирая их чудесный аромат.
— Ты не умрешь, — прошипел Шейн сквозь зубы, сжимая ее еще сильнее.
Страх сковал его. Парализовал, лишив разума и способности двигаться, но он не оставит ее, не разожмет рук. Он будет с ней до конца.
— Проваливай к черту, — неожиданно вскрикнула Марта, захлебываясь слезами, — убирайся, кому сказала! Придурочный фотограф, пошёл вон! Ненавижу тебя!
— Тише, неправда, — закрыл он глаза, целуя девушку в висок, — неправда.
— Почему ты не уходишь? – начала заикаться Марта.
От страха ее колотило с такой силой, что она уже не могла контролировать свое тело. Кожа покрылась ледяным потом.
— Ты знаешь почему, — погладил ее плечи Шейн.
А потом вдруг запел только для Марты тихим, дурным голосом:
— Ты моя радость, любовь, счастье мое и морковь. Ты моя, вся ты моя, только моя.
— Что это? – тряслась Марта.
— Колыбельная, мама пела, — зажмурился Шейн, понимая, что это конец.
Глава 17
Любовь… На что она похожа? На яркий, шумный праздник с оглушающими взрывами и салютами, дикими плясками и горячительными напитками, дурманящими тело? Или может быть на тихое небо теплой летней ночи, когда хочется улечься в траву, закинуть руки за голову и лежать так до рассвета, боясь спугнуть сказочные мгновенья?До того, как таймер дошел до нуля, Шейн понятия не имел что такое любовь. Она была ему не нужна. Чуждое Шейну эфемерное, капризное создание. Но как только цифры на табло закончились, сказочная фея по имени «любовь» сжала тонкие пальцы на горле фотографа. Она не оставила выбора, выжигая след на ветреном сердце. Шейн вдохнул запах волос, запоминая аромат любимой женщины. Когда знаешь, чем болен, уже не так страшно. Тысячи разных мгновений пронеслись перед глазами, маленькие странички жизни, где каждый взгляд, слово, движение головы и смех отпечатались навсегда. Забавно… Его любовью оказалась не гламурная, сверкающая модель, а обычная девушка с огненно-рыжими волосами, доброй улыбкой и теплой кожей, с россыпью веснушек на плечах. Наверное, это светлое чувство всегда дремало внутри, ждало своего часа. Неведанная ранее теплая волна блаженства и покоя прошла по телу Шейна. Ради такого и умереть не жалко.Но вместо ожидаемого взрыва зазвучала издевательская музыка цирка шапито и противный клоунский смех. Шейн закрыл глаза, а после вскочил на ноги, матерясь и срывая ненавистные провода с рыдающей девушки. Стало понятно, что бомба – муляж. Он рвал изоленту, сдирая яркие скользкие полоски, откидывая все это дерьмо в сторону. Ему нужно было двигаться, работать руками, чтобы не сойти с ума.В квартиру вбежали саперы в бронекостюмах, за ними медленно шла София:– Так я и думала, – констатировала она.Мужчина в защитной одежде вытолкал инспектора из помещения, сообщая о том, что им необходимо все тщательно проверить, прежде чем пускать полицию.– Да ничего тут нет! Я больше чем уверена, что ее он убивать не планировал! – кричала София из подъезда.Марта рванула к ванной комнате, девушку несколько раз вырвало. Сползая по стене, она схватилась за голову, не прекращая рыдать и биться в истерике.– Я тр*халась с маньяком! – скрючившись на полу снова и снова повторяла Марта, – я… я.. я, – заикалась она, не в силах справиться с нервным потрясением.Задыхаясь и не понимая, что она делает, полностью одетая Марта шагнула в душевую кабину, включая воду и подставляя ледяным струям лицо. Стараясь смыть свое прошлое, каждое прикосновение Хьюберта.Шейн попытался ее успокоить, вытягивая из воды, обнимая, но Марта оттолкнула и побежала на кухню. Держась за стены, Шейн брел за ней по коридору. Из-за пережитого стресса ему стало плохо: к горлу подкатила тошнота, голова кружилась. Из спальни доносились звуки пиликающих приборов и переговоры по рации.Марта рывком открыла кухонный ящик, просыпав половину содержимого на пол. По ее скользким, слипшимся в сосульки волосам и мокрой одежде на пол стекала вода. Она схватила огромный нож для разделки мяса и начала сдирать татуировку с ноги прямо с кожей.– Что же ты делаешь? – кинулся к ней Шейн, отшвырнув нож в сторону и подняв девушку с пола. – Мы выведем ее, я обещаю.Нож со звоном упал на керамический пол. Шейн на руках вынес Марту в гостиную. По ноге текла кровь.– Врач, нам нужен врач! – пытаясь побороть звон в ушах, крикнул Шейн, едва удерживая себя в вертикальном положении.– Да вколите вы ей что-нибудь, – послышалось из-за спины фотографа, – человеку плохо.Спустя полчаса Марта лежала на диване, положив голову на колени Шейна. Он нежно гладил ее по волосам.– Кхе-кхе! – привлекла к себе внимание София. – Мне очень жаль, что вам пришлось это пережить, но было ясно, что Марта не входит в число его жертв.– Вас здесь не было! – разозлился Шейн, глядя на инспектора исподлобья.– Она не была вашей моделью и не прошла через вашу постель, – пожала плечами София. – Он не Джейсон Вурхиз из «Пятницы 13-е», чтобы убивать, размахивая мачете. По его мнению, он создает произведения искусства. А мы с вами, вы уж извините за прямоту, – обратилась она к Марте, – обычные женщины, чья привлекательность глянцевыми журналами не подтверждена, так что убивать нас скучно и не весело, – перевернула страницу блокнота София, вооружившись ручкой.Подтянув ноги к груди и сжавшись в комочек, Марта смотрела в одну точку.– Прекратите. Да и с чего вы взяли? – огрызнулся Шейн, имея в виду, конечно, постель.– Это очевидно, – перевела взгляд с Шейна на Марту София.
