Шрифт:
Закладка:
— Хорошо, хорошо… Успокойся. Мне аж дурно стало от твоих речей… Это, конечно, не мое дело, но ты ведешь себя странно. Я перестал узнавать в тебе своего друга. Ты стал… мрачнее… суровее. Все в порядке?
— Я говорил с Норбертом… Он, он… Поставил ультиматум. Не знаю, но… В общем, я вынужден был согласиться. Он будет курировать миссию по ликвидации угрозы со стороны законного наследника престола… В общем, он должен будет убить Агату…
— Боже, почему ты на это пошёл…
— Да я не знаю! Понимаешь! Но я не могу ставить личное поверх интересов Короны… Видимо, так было правильно… Или, в конце концов…
— Видимо? Слушай, перестань идти на поводу Изельгаама! Он руководит тобой, как простым офицером, но ты же король! Ты в праве сам принимать решения… А Агата… Она же дорога тебе.
— Да… Но, не желаю сейчас это обсуждать… Голова кругом, концентрация сбита, ноги ломит… Всё, на сегодня я пожелаю остаться в одиночестве… Эйдэнс.
— Да?
— Проконтролируй ход миссии… Чтобы никто больше не пострадал. Сделаешь?
— Да, я всё решу, если что. Но ты точно уверен?..
Златогривый не ответил. По его глазам всё стало понятно.
II.
— Мама! Почему папа не хочет брать меня с собой на войну? — подбежал к маме, готовящей обед, мальчик с тёмными волосами. Его темненькие глазки, размером с пуговку, так и блестели наивностью, присущей детям.
— Зендей! Я же готовлю! Отец не берет тебя с собой, потому что на войне очень опасно! Там гибнут люди. Я тебе это уже объясняла. К тому же, ты должен приглядывать за Адиялем! Помнишь? Это твоя обязанность, твой долг, ибо ты старший брат.
— Ну, мама… Я тоже хочу подраться! Я умею! Папа меня научил, — продолжал настаивать Зендей. — Я даже меч знаю, как держать!
— Нет. То, чему ты научился от отца, — слишком мало. Тебе всего-то семь лет. Ни о какой войне и речи идти не может! Понимаешь? Ты недостаточно мудр и опытен для службы, но вполне уже сознателен, чтобы уяснить: война — это мрак, смерть и огония, а никак не игра. Твой отец может и не вернуться, как и тысячи других солдат. Если же ты ринешься на фронт, то кто будет за твоим годовалым братиком приглядывать?
— Как меня уже достал этот Адияль… Всё время Адияль, Адияль… — фыркнул мальчик. Его глаза покрылись влажной плёнкой. — Я, если хочешь знать, не напрашивался, чтобы он появился!
— Так, Зендей. Мы уже обсудили этот вопрос. Родня — огромный дар, подарок судьбы, помнишь? Ты обязан быть счастлив, что и мать твоя, и твой брат живы. Не каждому Всебожество даёт жизнь, отнюдь не всем он её и сохраняет…
Отворилась дверь, послышались шаги.
— Привет, Зен.
— Пап, ну не уезжай… Ты и так всё время на службе. А со мной кто будет заниматься? Я ведь так не стану воином!
— Я не могу. Извини. Вернусь — мы обязательно съездим в Сноудэрхелль, как ты и просил. — Встав на коленки, обнял сына Вэйрад, почесав его вьющиеся волосы. — Потом непременно поучимся стрельбе из лука. Помнишь, ты спрашивал, как правильно нужно тянуть за нить? Так вот — узнаешь. Только я сперва вернусь. Ты и глазом моргнуть не успеешь, поверь мне! Одна нога тут, другая — там. А матушка твоя тоже чего-то да умеет. Так что не наговаривай, шалунишка: она поболе меня знает, как воевать! Ну, не скучайте.
— Прощай, любимый. Возвращайся скорее, — проводила мужа Агата, поцеловав его грубые мужские губы. — Я буду ждать тебя и молиться.
— Любимая, мольбы оставь для наших детей, я вернусь в любом случае. Ты ведь помнишь… А где Адияль? Где наш малыш? Хочу его расцеловать!
— Вот он ползёт… — тускло и обиженно указал на братишку Зендей.
Вэйрад легонько на носочках подбежал к ребёнку, взял его на руки. Адияль расхохотался без видимой на то причины, как и положено детям его возраста. Отец яростно принялся лобызаться.
— Ну, не скучай, Эди! Расти большим. Я проверю, как ты тут без меня себя вёл. Всем пока! — попрощавшись, вышел из дома Вэйрад. Поскакал. — Помните: мигом!
Дом был небольшим. Одноэтажным. Кирпичным. Аккуратный деревянный забор ограждал территорию дома, равную примерно десяти соткам.
— Расстроился? Иди, я тебя обниму, — сказала Агата, присев на уютный диванчик.
— Зендей с Адиялем в руках присел рядом, облокотил голову ей на ноги, а Адияль пополз на пол. Мама схватила и его, прижав к себе.
— Мои вы мальчики. Я вас очень крепко люблю! Вы знаете это, нет? Извини уж папу, что он всегда на службе. Он всё-таки солдат. Ещё и офицер. У него очень много обязанностей. Но он вас тоже очень любит. Когда-нибудь ты вырастишь и станешь таким же отважным солдатом, как и твой отец. Если, конечно, захочешь, — поглаживая голову Зендея, говорила Агата.
— Вот бы поскорей это время настало…
— Ох… Не торопи события, моя кровинушка. Всему свой час…
Адияль лишь рыгнул, как и положено детям его возраста.
III.
— Приветствую, дружище! Как добрался? — поздоровался с Вэйрадом пухлый мужчина с лысиной на голове, на нагруднике которого была синяя лента.
— Хорошо добрался, Фирдес, спасибо. Хотелось бы знать обстановку и цель задания более подробно. Лучше не будем терять времени.
— Узнаю твою серьёзность…
Форпост Ига находится неподалёку от мыса Бейз, главной геоэкономической позиции Невервилля. Значимость Бейза всегда заключалась в том, что это самый южный мыс государства, а значит, кладовая пищевых запасов. Потеря этой позиции ознаменовала бы потерю более чем пятой части всего зернового урожая и более половины всего пищевого оснащения армии на передовых линиях фронта. Защита этой позиции — вторая по значимости после Сноудэрхелля, столицы государства.
— Как ты уже знаешь, все полководцы получили оповещение от Главного Гвардейского Состава о срочном сборе у юго-восточных границ. Король Зельман отдал срочный приказ отбить ближайшие территории Игъвара. Соответственно, я, как генерал, обязан оповестить каждого офицера и собрать все батальоны, которые только возможно, на укрепление фронта.
— Ясно. Значит, я должен оповестить свою роту?
— Нет. Твоя задача несколько интереснее, ценнее. Ты будешь формировать батальон. Стой, стой, стой… Без вопросов. Дело в
