– Ты не так меня поняла. Я имел в виду, что события этой ночи не могли случиться. В архивах Оливеров ничего не сказано о нападении. И люди, которые погибли… Их смерти зафиксированы не сегодня. Все неправильно.

Услышав об архивах, Джоанна почувствовала, что перед ней приоткрывается завеса в неизведанную реальность монстров, позволяя одним глазом взглянуть на нечто необъятное и странное: на мир, где будущие события уже случились и стали прошлым, стали частью истории. Вот только…

– Неважно, что сказано в архивах, – медленно произнесла Джоанна. – Все уже произошло. Мы сами это видели.

– Ты что, не поняла, о чем я говорю?

– Нет, – отрезала она, начиная злиться, что Аарона вообще заботит точность каких-то дурацких записей, когда и его, и ее родные недавно погибли. – Эти архивы неверны. Ясно же.

– Ты не представляешь, о чем идет речь, – с возмущенным видом, будто услышал настоящее кощунство, фыркнул Оливер и направился в ванную.

Спустя несколько минут оттуда донесся шум воды.

Джоанна уставилась на потолок, разглядывая коричневое пятно и взвешивая варианты дальнейших действий. Следовало найти другое убежище. Она не слишком хотела задерживаться в обществе Аарона дольше необходимого. Он презирал ее, и чувство было взаимным. Кроме того, Ханты и Оливеры всегда приходились друг другу врагами.

И все же, если откровенно, Джоанна вовсе не желала оставаться сегодня одной и раз за разом прокручивать в голове воспоминания. Даже находиться в компании Аарона казалось предпочтительней, чем думать о последних минутах жизни бабушки.

Душ все шумел и шумел целую вечность. Джоанна закрыла глаза, хотя и не могла уснуть. Часы тикали на стене, отсчитывая секунды. В конце концов вода перестала течь. Вскоре дверь ванной скрипнула, и Аарон зашлепал к кровати босыми ногами.

Джоанна приоткрыла глаза. Как и она сама, Оливер полностью оделся, хотя его рубашка была наполовину застегнута. Мокрые волосы выглядели темно-золотыми.

Они оба готовились бежать в любой момент, спасая свои жизни.

– Нужно будет уходить отсюда, как только рассветет, – заявил Аарон.

Видимо, он тоже обдумывал дальнейшие действия в ванной. Джоанна только теперь поняла, что в глубине души до сих пор надеялась, что завтра все наладится: прилетит отец и заберет ее далеко-далеко отсюда. Но этого не будет. Сейчас для него опасно находиться рядом с дочерью-монстром.

– Думаю, Ник не остановится, пока не убьет нас всех, – едва слышно выдавила она.

– Знаю, – мрачно отозвался Аарон, не поднимая глаз от стиснутых рук. – Тогда у нас нет выбора, верно? Нам придется переместиться во времени.

Джоанна вздрогнула. Эта мысль оглушила ее, как удар колокола. Если перенестись в прошлое, то можно предупредить родных. Можно спасти их всех.

Но тут же вспомнился способ путешествия монстров: для этого требовалось украсть часть жизни у людей. А каждая минута, каждая секунда имела значение. Джоанна не могла себя обманывать. Она бы отдала что угодно, если бы удалось провести хоть еще пару мгновений с бабушкой. С любым из членов семьи. Каждый день был бесценным даром.

Тогда как решиться на перемещение во времени? И сумеет ли вообще Джоанна намеренно лишить кого-то другого этих минут, этих секунд?

Она опустила взгляд на руки и увидела, что они дрожат, но, несмотря на нараставшее внутри чувство неправильности, все же выдавила:

– Хорошо.

Нельзя так поступать. Украсть жизнь невинного человека способен только монстр. Это было ужасно.

Однако Джоанна загнала это ощущение неправильности так глубоко, что остался только ужас. Если на подобный поступок способен лишь монстр, то она сумеет это сделать, потому что и являлась монстром. Так ведь?

Она подняла голову и встретила взгляд Аарона.

– Хорошо. Мы должны предотвратить случившееся. Мы должны вернуться в прошлое.

7

Джоанна проснулась оттого, что солнце светило прямо в лицо, услышала шорох раздвигаемых штор и проворчала:

– Нет, еще пять минут.

– Вставай, – раздался мужской голос.

Она тут же открыла глаза и резко села на кровати, оглядываясь. Странная маленькая комната с почти голыми стенами. Номер в отеле. Воспоминания о вчерашнем дне нахлынули все разом, затопив с головой. Бабушка мертва. И Берти. И тетя Ада. И дядя Гас. А Рут получила ужасную рану и исчезла с ужасным стоном.

Ник же… Ник виноват во всем произошедшем. Эта мысль врезалась, как удар в живот.

Полностью одетый Аарон Оливер стоял, небрежно опираясь на дверцу гардероба и положив одну руку в карман, а когда заметил, что Джоанна пробудилась, холодно приказал:

– Собирайся быстрее. Мы и так едва не проспали.

– Что проспали? – недоуменно уточнила она.

Аарон выглядел аккуратным и одетым с иголочки, хоть и щеголял во вчерашнем костюме. Джоанна посмотрела на себя и убедилась, что сама производит противоположное впечатление. В своем покрытом засохшей кровью черном топике она наверняка казалась отвратительной и грязной.

– Держи, – Аарон бросил ей свой пиджак. После чего разблокировал телефон и отдал его. – И это.

– Зачем?

– У тебя остался кто-то близкий в этом времени? Кто-то из живых?

Джоанна почувствовала, как сжалось сердце.

Она специально отгоняла мысли об отце, потому что всякий раз, как думала о нем, пропадала решимость. Он был частью прежней, привычной реальности, в которой они вместе ходили на пробежки и смотрели фантастические фильмы по вечерам в пятницу, и не знал о нынешнем кошмаре. Они принадлежали теперь к разным мирам, поэтому Джоанна отрицательно покачала головой.

– Как знаешь, – прокомментировал Аарон. – Но это, возможно, последний шанс поговорить с ними.

В свете солнечных лучей непритязательный номер отеля выглядел еще более отвратительным, чем ночью. На ковре виднелись прожженные сигаретами дыры, а на покрывалах – сомнительные пятна. Джоанна постаралась не слишком внимательно к ним присматриваться.

– Только давай быстрее, – поторопил Аарон. – Мы должны быть в Яме через сорок минут.

– В Яме?

– Там мы сможем осуществить задуманное и получить возможность украсть время у людей, – бросив нетерпеливый взгляд, пояснил Оливер, сунул руки в карманы и подошел к окну, поворачиваясь спиной к Джоанне, чтобы предоставить ей подобие личного пространства.

Она посмотрела на себя в камере и убедилась, что на лице не было ни царапины, хотя выражение глаз казалось затравленным. Сойдет. Затем набрала номер телефона.

Аарон переступил с ноги на ногу возле окна, снова вызвав в памяти воспоминание о его отце, Эдмунде, который угрожал выстрелить в голову Джоанне. Но теперь он мертв, Ник метнул меч ему в сердце.

– Алло? – донеслось из телефона.

Она чуть не подпрыгнула и прошептала:

– Пап?

– Дочка! – появилось изображение до боли знакомого, родного лица отца в новых очках с толстой черной оправой. Похоже, он сейчас пил чай у тети Вей