Ребята выглядели, конечно, невероятно. Понимание, которое принес им Кристиан, о том, что все должны делать люди, умеющие это делать так, что им за это платят, помогло. Изящные, высокие, с горящими глазами, идеально растрепанными волосами, в коже, но без ощущения, что вылезли из какого-то подвала с панками.

Они принимали выгодные позы, которым их, конечно, научили, причем, с учетом, что их трое. Не загораживая никого, не перекрывая. И неизменно касаясь друг друга. Вроде показывая тем самым единство и нерушимость группы.

Музыканты все время выглядели как групповая скульптура, продуманная и созданная великим художником. В этом и была задумка. К ним подходили и остальные члены команды, многие из них и сами по себе более чем успешные и известные люди.

Наконец, с фото было покончено и они отправились в банкетный зал. Там уже все пошло попроще, люди начали есть и пить, с импровизированной сцены все время вещали то спонсоры, то поздравляющие, то кто-то… уже не понять кто еще.

Марина устала. Она держалась изо всех сил, но для нее эти мероприятия были в новинку и давались тяжело. Девушка то и дело повисала то на руке Клима, то прижималась к сашкиному плечу, но это не помогало. Да и сами парни… они тоже держались.

Мы стали поздно взрослеть с тех пор, как вопрос, что ты будешь есть сегодня, перестал быть открытым. Развитие цивилизации превратило нас в инфантилов надолго. Что, впрочем, неплохо.

То что не приехала маринина мама не ранило; она жила далеко и это была объективно сложная для нее поездка. Но родители парней жили в Москве и точно знали о мероприятии. Им просто оказалось плевать, хотя приглашены они были.

Душистая июньская ночь вступала в свои права, оставляя душные сумерки за своей спиной. Сашка несколько дней назад зачем-то притащил надувной джакузи. Клим сначала ржал, но после они вместе его надули и поставили на террасе, которую пришла пора держать открытой.

Ребята только вернулись с награждения, сегодня их признали открытием года. Рок группу. Сильно.

Марина разулась еще в лифте, сил стоять на этих жутких шпильках не было отчаянно. Клим со смехом посадил ее на закорки, и так они домой и зашли. И тут же принялись скидывать одежду, ибо всю дорогу мечтали только об одном; залезть в этот чертов надувной джакузи.

Вода оказалась прохладной, хотя ее и грели до этого ребята из клининга, все равно зябко. Сашка, прямо без трусов, выпрыгнул, чтобы принести шампанское и бокалы. Пить на мероприятиях больше пары глотков ребятам было строжайше запрещено.

Так что и поездки по барам остались в далеком прошлом, и тусовки. Да и сил на это хватало не очень. Интервью, репетиции, концерты, съемки, мероприятия, все слилось в одну цветастую бурную муть. И все что им хотелось – это поспать и тишины.

– Ну! – разлив для всех вино начал он, – за открытие года!

Ребята расхватали бокалы и проглотили шампанское почти залпом. Напиться хотелось всем. Слишком тяжело, слишком напряженно это все было. Сказать, что этот путь, пусть и длиной всего в несколько месяцев, пройти было тяжело, это значительно преуменьшить.

Глава 12. Выдох вдох

Интервью, на этот раз с известным журналистом, шло идеально. потому что тот задавал вопросы правильно, старался не подковырнуть, а лишь раскрыть своего героя публике как можно интереснее. Да и скрывать ребятам было особо нечего.

Да, в их раскрутку вкладывались деньги. Продюсерского центра, на минуточку. А уж кто их им там дал, это дело совершенно другое. То что сейчас без рекламы, без команды, шоу не сделать, известно всем и ничего в этом особенного нет. Тем более, что музыка прекрасная, ребята талантливые очевидно.

Планировалось, что они сегодня еще и сыграют пару каверов на известные песни и что-то свое. А сейчас они пили чай и, отказавшись от формата “диванчик напротив кресла” и… весьма искренне смеялись.

– Для меня самым большим удивлением в работе музыкантом стало то, что никто не относится к твоему труду серьезно, – рассказывала Марина, – то, что навык получается огромным трудом и бесконечной практикой, знаю только я. А когда я выступала с кабачными коллективами по клубам… никто не видел в этом искусства.

– А оно было? – максимально нейтрально спросил журналист.

– Любое исполнение – это акт творчества, искусства, – ответил за нее Климов, – в целом и мы сейчас от кабачных музыкантов отличаемся только размахам. И там и там платят.

– И если считать, что если искусству нет места вне большой сцены, то стоит сразу принять норму, сколько же зрителей или денег за выступление должно быть, чтобы это считалось искусством…

Сашка после этих слов подмигнул и отпил еще чаю.

– Прозвучало цинично, – согласился журналист.

Он перевел тему в область курьезных случаев на концертах. Тут из ребят ничего клещами вытягивать не надо, таких историй у любой группы наберется немало.

– Ой, – потешался Сашка, – особенно весело с местами, где долго выступают под фанеру. И когда ты начинаешь раскладываться со своими барабанами, тебя радостно останавливают, мол, да у нас есть дежурная установка, такая же красивая, как и ваша…

Он на секунду спрятал лицо в ладонях, стараясь сдержать хохот.

– И приходится объяснять, что я, вообще-то, собираюсь на ней играть, – почти икая от смеха продолжил он, – и что иначе вообще никак.

– Притом, что в райдере прописан полный доступ нашей команды техников ко всему оборудованию, и что мы везем свое и какое именно, понятно, что будем устанавливать, и все равно… – добавил Климов.

– То есть проблемы при работе с живым звуком присутствуют? – оживился журналист.

– Где как, – пожал плечами Сашка, – есть залы где постоянно выступают музыканты и там все для этого предназначено. А есть мероприятия, куда обычно приезжает пара певичек под фанеру, там с этим сложнее. Сейчас мы приходим к тому, чтобы просто не выступать в таких местах. Все равно хорошего звука добиться не получается.

Климов старший обедал с сыном. Это происходило последнее время все реже; и график выступлений Колосса вышел плотным, и сам Сергей был