— Меня зовут Алексей Мечников, — представился я.

— Пантилей, — коротко ответил он. — А жена моя — Агафья. Вон лежит, — старик указал на кровать у западной стены маленького домишки.

— Давно уже так лежит? — поинтересовался я.

— Неделю, — вздохнул он. — Я за ней ухаживаю, как могу, но её чёй-то не легчает.

— А к лекарям почему не обращались? — спросил я.

— Да ну! — махнул рукой он. — Старые стали. Уже тяжко даётся переезды, даже на телеге до Хопёрска, боюсь, она не доедет. Наш хозяин иногда предлагает обращаться к его личному лекарю. Но я к этому душегубу ни ногой! Он моего друга угробил.

Личный лекарь? Интересно, что же это у них за хозяин такой. Вряд ли в Красных Гривках Хопёрский барон обитает. Может, речь о ком-то из его подчинённых?

— Сразу оговорюсь, я — не душегуб. Посмотрю твою жену. Если смогу помочь — помогу. Если пойму, что толку от меня не будет — ничего с ней делать не буду, — объяснил я.

Пантилей, прищурившись, посмотрел мне в глаза.

— Чёрт знает, — вздохнул он. — Вроде выглядите вы прилично, господин. Доверие какое-то вызываете. Не стану спорить — смотрите.

Я молча кивнул и подошёл к пожилой женщине. Я ожидал, что застану её без сознания, однако Агафья тут же открыла глаза и беспомощно взглянула на меня.

— Здравствуй, сынок, — произнесла она. — Угостила бы тебя молочком, но не могу.

— А что случилось, бабусь? — спросил я. — Почему встать не можешь?

— Чай ноги подвели! — произнесла она, громко хлопнув себя по бедру. — Сначала заболели, а потом я и вовсе их чувствовать перестала.

Эх, плохо дело. Возможно, парализовало её. Если случился инсульт, то я вряд ли смогу что-то исправить на своём нынешнем уровне. Как же всё-таки не хватает медицинских принадлежностей. Знал бы, что меня здесь ждёт такая пациентка, соорудил бы ещё и неврологический инструментарий.

Хотя с ним-то намного проще, чем с изобретением фонендоскопа.

— Пантилей! — крикнул я. — А игла в твоём доме найдётся?

— Как же? Агафья, пока не свалилась, хорошей хозяйкой была, — кивнул он. — А что вы зашивать собрались, господин? Я её осматривал, вроде раны никакой не нашёл.

— Да не в ране дело, — помотал головой я. — Будь добр, найди иголку.

Пантилей засуетился, осматривая каждый уголок дома.

— Тьфу, непутёвый! — выругалась Агафья, наблюдая за своим супругом. — Ничего найти без меня не может. В сундучке моём посмотри, за кроватью!

Пантилей, что-то ворча себе под нос, залез в сундук и достал оттуда длинную иглу.

— Лекарь, голубчик, вы уж помогите мне, пожалуйста, — взмолилась Агафья. — Этот чёрт старый ведь без меня помрёт. Он без посторонней помощи даже задницу свою найти не сможет, не говоря уже о том, чтобы еду приготовить.

— Молчи, женщина! — обиделся Пантилей. — Я ей лекаря привёл, а она всё равно на меня гнать продолжает! Уколите её посильнее, господин Мечников.

— Ой, а это будет больно? — испугалась женщина.

— Да не слушай ты его, матушка, — улыбнулся я. — Ранить я тебя не собираюсь. Смотри, сейчас я буду этой иголкой легонечко тыкать по коже ног. Мне нужно знать, что ты почувствуешь. Кожу не проколю, обещаю.

— Хорошо, я готовая, — кивнула Агафья.

Я принялся проверять чувствительность её ног. Лучше, конечно, иметь иглу потупее. Да и неврологический молоточек мне не помешает, чтобы проверять сухожильные рефлексы. Но в данном случае он мне нужен не так остро. Главное — понять, какие функции выпали из её конечностей после начала болезни.

— Ой! — воскликнула женщина. — Больно!

— Ага, значит, всё-таки чувствуете боль? — улыбнулся я. — Это хорошо. А здесь?

Я переместился со стоп на голени, затем в область бёдер.

— Везде больно, чувствую! — простонала Агафья.

Осталось только определить, не выпали ли из нейронной цепи волокна, которые отвечают за чувствительность. Я перевернул иглу и коснулся её ушком тех же мест, по которым прошёлся ранее.

— А сейчас что-нибудь испытываете? — уточнил я.

— Ну… — задумалась она. — Да, прикосновения ощущаю. Только ногами подвигать всё равно не могу. Очень уж болит вся нижняя часть спины.

Обошлось… Нет у неё никакого инсульта, и ноги не парализованы. Она не может пошевелиться только из-за сильно пережатых корешков нервов в поясничном отделе. Стандартная клиническая картина, ничего сложного.

И тут-то лекарская магия может помочь мне куда лучше, чем любые лекарства. Главное — правильно направить свою энергию…

— Пантилей! — позвал я старика. — Иди сюда, нужно бабусю повернуть ко мне спиной.

— Бегу-бегу, — пробурчал он.

Старик был до ужаса ворчливый, но я видел, как за его маской скрывалось настоящее искреннее беспокойство за здоровье жены.

Вместе мы перевернули Агафью, после чего я положил правую ладонь на её поясницу и приготовился колдовать.

— Странно как, — почесал затылок Пантилей. — А наш лекарь-душегуб двумя руками лечит. Наверное, поэтому все его больные и помирают.

Я не стал комментировать это заявление, но для себя эту деталь отметил. Видимо, большинство лекарей выбрасывают магию обеими ладонями, но я так поступить не мог. Моя левая наносит урон, и к пациентам ей мне касаться нельзя. В идеале, конечно, лучше купить перчатки. Я ведь не хочу случайно навредить своему больному. Обратный виток должен быть под чётким контролем.

Магия отозвалась и потекла по каналам в правую руку. Отлично, осталось только отдать ей приказ.

«Перемещайся в поясничный отдел позвоночника. Сними воспаление. Освободи корешки нервов от отёка. Затем переместись в ноги и расширь сосуды, чтобы улучшить кровообращение».

Через пару минут Агафья запричитала:

— Ой-ой! Колит! Колит, господин!

— Болит или колит? — на всякий случай уточнил я.

— Очень щекотно в ногах, прямо нестерпимо! — зажмурилась она.

— Значит, пошла кровушка в сосуды, — удовлетворённо кивнул я. — Всё хорошо. Надо немного потерпеть, к вечеру уже ходить сможешь, бабусь.

— Господи… — произнесла она, пошевелив правой ногой. — И вправду помогло! Ох, господин лекарь, как же нам вас отблагодарить?

— Не лезь старуха, — с трудом сдерживая радость, махнул рукой Пантилей. — С этим я сам разберусь. Пойдёмте, уважаемый, — он перевёл взгляд на меня. — Покажу я вам всё, как вы