Шрифт:
Закладка:
Теперь же Рада смотрела в окно на реку и на темнеющие вдалеке за домами горы, и пыталась представить, что там, далеко за городом, все драконы находят свое убежище, а их всадники… они остаются с ними или отправляются домой с помощью перчатки? Или они поят и кормят своих крылатых друзей, а потом моют и натирают песком чешую, чтобы она блестела?
Раньше Рада просто мечтала оказаться магиком и убраться из своего села в новый интересный мир. Но теперь, когда этот новый мир оказался сжат до Фабуся и выделенной им комнаты в общежитии, Радка вдруг захотела большего. Она поняла, что не останется просто приживалкой при сыне, чего бы ей это не стоило. Нужно будет для этого всего лишь приглядеться к учителю Фабиуша, кто знает, может, мастер возьмет её готовить пирожки и супы для себя и своих учеников, а уж она расстарается так, что он и думать забудет о её низком немагическом происхождении. Янкиным браслетом пользоваться она могла, родила магика. Может, и драконы окажутся не так привередливы?
Полет длился так недолго, но занял всё свободное от Фабуся место в маленьком злом сердечке Радки. Где-то на периферии памяти болтались еще красавец Манфред и пропавшая Янка, но в остальном вся жизнь Рады теперь была посвящена мечтам о будущем сына и о драконах.
Оставалось только дождаться того человека, кто должен был стать учителем её сына. С этими мыслями Радка наконец уснула, когда со стороны гор уже поднималась заря, румяня острые пики.
А утром у них и впрямь на пороге оказался гость, но совсем не тот, какого ожидала Радослава.
Глава 12
Незнакомец был худ и моложав, однако Радка сразу заподозрила в нем уже немолодого магика. Его короткая стрижка отличала его и от большинства магиков, предпочитающих носить длинные волосы, и от селян, стригущихся так, чтобы волосы едва прикрывали шею. Он весь напоминал хищного зверька, порывистого и постоянно чутко пробующего воздух длинным острым носом. Волосы, стоящие коротким ёжиком, были, как принято говорить, соль с перцем, а вот лицо было гладко выбрито, чем отличались только молодые магики, к каковым этого Радка относить отказывалась.
— Вот как живут найденные, — наконец произнес незнакомец и провел пальцем по спинке дряхлой кровати. — Ну-ну.
— Именно так и живут, — Радка сложила руки на груди и уставилась на гостя. Нет, магессой она не была, и ей не зачаровать было даже садовую соню, но в селе ходили слухи, будто её глаз недобрый, и она могла сглазить. Сейчас это бы очень пригодилось, оставалось только жалеть, что глаза у нее светлые, а не темно-карие, как у настоящих глазливых колдунов. — А вы по какой причине интересуетесь? От скуки?
Магик недоуменно моргнул, на мгновение растеряв весь надменный вид. Впрочем, лишь на мгновение. Он снова прищурился, скрывая под ресницами темно-синие недобрые глаза.
— Вы напрасно приехали и сына привезли, да еще такого маленького, — заметил он с неприятной ухмылкой. — Такими малышами наставники не занимаются, дадут вам какого-нибудь молокососа, чтобы читать научил, да в травах разбираться. И то, если успеют…
— Фабиуш умеет читать, — с достоинством ответила Радка, сама холодея от страха. — И разве найденные не охраняются законом?
— Охраняются, — ухмылка у незнакомца была уж очень нехороша, Радке она напоминала гадюку, скользящую в траве. Так же она змеилась на холеном лице магика. — Только от стандартных опасностей. Не стоило вам переходить дорогу моей сестричке, госпожа.
Это обращение прозвучало как ругательство, и Радка непроизвольно вздрогнула вновь. Теперь она сообразила, у кого видела такие же глаза, синие, но колючие. Злые.
Стало страшно. Нет, она не была настолько наивной, чтобы полагать, будто их разговор с госпожой Евой в кафе вот так закончится, и их оставят в покое. Но так быстро? Она и впрямь разозлила эту магессу. Точнее, они с Фабусем. Хотелось прижать сына к себе, но она не позволила себе такой слабости. Даже не оглянулась на мальчика, который проснулся и снова проверял на прочность кровать. Он прыгал на пружинистом матрасе — лучшем, что было в этой убогой комнатке, время от времени не возвращаясь обратно, а паря под потолком. По Янке Радка помнила, что это даже для сильных найденных очень неплохо, да еще в таком возрасте, к тому же взгляд магика то и дело скользил по ребенку не с презрением, а совсем наоборот, с невольным одобрением. И это придало Радке уверенности. К тому же, у нее был козырь.
— Какие у вас близкие отношения с сестрой, — она раздвинула губы в улыбке, ничуть не надеясь обмануть ею гостя. Тот настороженно следил за ней, лишь коротко кивнув, мол, да, а ты как думала. — Может, и о проклятии знаете, господин?..
— Мейнгрим, — машинально представился гость и тотчас посуровел. — Не знал, что Фредек так болтлив в постели!
«Фредек» — это Манфред', — сообразила Радка. Но сейчас это была никуда не годная информация, и она не сбила её с толку.
— Вообще-то это именно я поняла, что на вашей сестре проклятье, — ответила на это Радослава. Нет, она и раньше догадывалась, что это важно, но сама поразилась произошедшим с гостем переменам. Глаза у него вытаращились, он весь побледнел, словно Радка обернулась змеей, не меньше.
— Вы хотите сказать, что это вы сообщили Фредеку о проклятии Евы, госпожа? — уточнил гость, и теперь-то его «госпожа» уже не звучало как плевок в лицо, о нет!
— Именно я, — Радка сделала вид, что вгонять магиков в состояние, когда они готовы бухнуться на колени, для нее обычное дело. Столько хождение к колодцам должны были ее чему-то научить, и научили.
Но не смирению, как надеялись родители, а умению скрывать мысли и чувства от любого человека или даже дракона. Сейчас это ей очень пригодилось.
— Наша кровь в долгу перед вами, госпожа, — гость тем временем оправился и уже не выглядел как жертва злого колдовства, однако держался не в пример вежливее. Радка догадывалась, что ей будут благодарны,
