Однако моя уверенность тает, когда мы уже стоим в кабинете моего тестя и он вчитывается в договор. Я в двух словах уже объяснил ему, в чем идея, и мне казалось, что нет никаких препятствий.

Во время нашего разговора Марго ведет себя будто мышка. Пискнула на входе «привет, па» и больше не произнесла ни слова. Совсем не похожа на себя. В ресторане она чувствует себя хозяйкой, дома тоже ведет себя… сносно. А перед отцом — будто подменили.

— Чья это идея?

С полной ясностью понимаю, что мы на развилке. И до меня начинает доходить страх Марго. Смотрю в глаза Егора Васильевича — холодные, настороженные. Скажу, что идея моя — и он подпишет не думая. Признаюсь, что это придумала Марго — и он не подпишет договор даже на условиях «мы даем вам миллион, а вы нам — ничего». Что за предвзятость к собственной дочери? Или это я сам себя накрутил?

— Мы вчера обсудили эту идею с Марго, — довольно твердо говорю я.

— Но я спрашивал не об этом.

— Сотрудничество предложила Марго. И я его полностью поддержал. В нашем договоре буквально нет минусов ни для одной, ни для второй стороны.

Егор Васильевич разваливается в мягком офисном кресле и вчитывается в документ еще раз, уже более пристально, будто учитель в контрольную вечного двоечника.

— Минусы есть. У нас всего одна пекарня, и она должна успевать готовить выпечку для всей сети. Нельзя нагружать ее в ущерб другим нашим ресторанам.

— Но, пап, — вдруг вмешивается Марго, и ее голос звучит очень неуверенно. — Рестораны сети работают с девяти часов, а зарядные станции — круглосуточно. Мы можем сделать поставки с обеда, и тогда нагрузка на пекарню распределится равномерно.

— Дополнительная нагрузка — это дополнительные рабочие силы. Выгода не окупит наших затрат на продление рабочей смены, — парирует тесть.

— Ты даже не пытался подсчитать расходы, чтобы так говорить!

— Мне не нужно ничего считать, чтобы понимать очевидное. Я слишком давно в этом деле, в отличие от тебя. Феликс, — Егор Васильевич поворачивает голову ко мне. — Понимаю, что, возможно, это было бы выгодно для тебя, но для нас — нет. И Марго могла бы и сама до этого дойти, если бы постаралась.

Кулаки сжимаются сами собой. Он просто ей манипулирует! Давит опытом, как любят делать старики. Я поворачиваюсь к Марго, мысленно спрашивая: «Он прав? Пекарня действительно не справится?»

Моя жена предпринимает еще одну попытку отбиться:

— Сейчас они работают вполсилы.

— Возможно, — соглашается Егор Васильевич, — но через несколько месяцев откроется еще одна точка, и тогда нагрузка будет полной.

— На новой точке будет своя пекарня. Ты забыл?

В интонации Марго появляются колючие нотки. Я бы и рад занять ее сторону или, наоборот, прекратить этот конфликт, если тесть прав, но я совершенно ничего не знаю о бизнесе своей жены.

— Только для части продукции.

Они переругиваются, словно сражаются на мечах. И Марго — явно неопытный воин, ведь легко прогибается под ударами. Даже если она говорит правильные слова, в интонации нет ни капли уверенности, такие люди не выигрывают споры.

— Марго. — Я останавливаю ее перед очередной фразой, и жена недоуменно смотрит на меня. — Позволь нам с Егором Васильевичем поговорить наедине.

— Разбирайтесь, — бросает она и вылетает из кабинета, будто давно этого ждала.

Я, до того стоявший, как провинившийся школьник, занимаю кресло напротив тестя. Бросаю взгляд на дверь — не осталась ли приоткрытой, не услышит ли нас жена.

— Егор Васильевич, кажется, мы до свадьбы обсуждали некие условия, — начинаю я издалека.

Его взгляд будто смягчается. Из агрессивной позы, в которой он разговаривал с Марго, тесть принимает расслабленное положение. Тесть сидит за практически пустым столом, ни одного рабочего документа, только компьютер и небольшой ежедневник. Огромный контраст с домашним столом Марго, который стоит в ее спальне — там вечно полно каких-то бумажек, договоров, планов и даже, кажется, графиков, нарисованных от руки.

— Так в этом все дело? — с пониманием протягивает тесть. — Об этом я не подумал. Делаешь шаги в нашу сторону?

— Я же не могу целиком взять ответственность за сеть, совершенно ничего о ней не зная. Наше небольшое сотрудничество поможет мне лучше влиться в систему.

— Хорошо, — легко соглашается Егор Васильевич. — Если дело обстоит так, я подпишу.

Серьезно? Так просто? Он только что потратил десятки минут на спор с дочерью, где она заваливала его аргументами, а теперь согласился — просто потому что это якобы поможет мне просочиться в бизнес? Да это самый идиотский аргумент!

Нет, дело не в этом. Просто с ним поговорил я. Феликс Жаров, бизнесмен и мужчина. А не Маргарита — в его понимании, маленькая глупая девчонка.

Несправедливо… Кулаки никак не хотят разжиматься, чтобы взять ручку и подписать договор со своей стороны. Мы больше не обсуждаем нюансы, не спорим — тесть уступил не глядя. Чертов Холод!

Я выхожу из его кабинета, иду по офисному зданию, разыскивая глазами жену. Что бы сделал хороший муж? Наверное, успокоил бы ее, сообщил бы хорошую новость. Только ее нигде нет.

Звоню. Марго берет трубку почти сразу.

— Слушаю, — очень по-деловому отвечает мне. Совсем не тем голосом, которым говорила с отцом.

— Он согласился.

— Даже не сомневалась. Это же ты с ним поговорил.

Что ж, в этом наши мысли сошлись.

— Марго… — что я должен добавить, чтобы ее холод ко мне, вдруг появившийся после разговора с отцом, чуть растаял? — Мы в одной команде. Главное, что он согласился.

— Отличная новость, — без доли радости отвечает она и кладет трубку.

Глава 16. "Нравится"?!

Марго

Ну а чего я ожидала? Конечно же, едва услышав, что это я придумала наше с Феликсом сотрудничество, отец сразу же обрубил мне крылья. Он всегда так делает. Почему Феликс не послушал меня?!

И самое обидное — может, я бы поверила, что папа на самом деле