Шрифт:
Закладка:
Весь день до самого заката Чжан Вей провел созерцая водную гладь и уснул уже после того, как Земля повернулась к солнцу спиной. Он спал крепко, как младенец.
В следующие несколько дней он странствовал по миру, сравнивая свои карты с тем, что видели его глаза. Не найдя следов выживших он оставил всякие попытки их отыскать и просто скитался по свету. Через несколько дней первичная эйфория начала утихать, а реальность становилась куда более мрачной. Ледяное присутствие одиночества становилось все более отчетливым. Засыпая, он прижимался к подушкам, имитируя объятия, а по утрам не спешил открывать глаза. Вина он больше не пил, в еде довольствовался малым. День за днем он прохаживался по пустующим комнатам дома, вспоминая свое богатое прошлое. Для старика это было единственной отрадой. Он несколько раз подходил к комнате капитана Шэнли, но так и не решался туда зайти. В конце концов, тоска и любопытство победили, и он оказался в просторной светлой комнате. В ней все стояло на своих местах и была образцовая чистота. Кровать была аккуратно заправлена, на полках стояли старинные бумажные книги — военное дело, астрономия, экономика, медицина, история, политология, археология, лингвистика. Книги были написаны на китайском, английском, испанском языках, французском и русских языках. В гардеробе висели армейские кители с медалями за многочисленные заслуги перед отечеством. На письменном столе стояла рамка с фотографией красивой молодой девушки. Она обнимала большой букет лиловых пионов и сияла ослепительной улыбкой. На вид ей было не более 20 лет. Чжан Вей покинул комнату капитана, оставив все на своих местах.
Он прошел в хозяйскую спальню, лег на кровать и дотянулся рукой до миниатюрного пульта на столике. По нажатию кнопки с потолка до самого пола опустился круглый экран, полностью окружив кровать. Экран покрылся цветастыми иконками телеканалов, ни один из двух тысяч которых не работал. Тогда он отыскал видео со своего юбилея и запустил его. Это был фильм, снятый в формате полного погружения. Двести сорок летавших по залу камер снимали празднование весь вечер, после чего все собранные видеоматериалы были объединены в одно пространственное видео ультравысокого разрешения. Картинка ничем не отличалась от реальной жизни и в чем-то ее превосходила.
Просматривая фильм, он вновь оказался в центре внимания, все гости смотрели в его сторону, многие улыбались, но не все. Были и те, кто шептался, глядя в его сторону. Только сейчас он смог обратить на это внимание. Но это его нисколько не обижало. Люди обсуждали его за его спиной с тех самых пор, как он стал богатейшим человеком Китая. Такова была цена богатства. Оно всегда привлекало к себе завистников и сплетников.
«Интересно, если бы уже тогда все знали, что произойдет, что бы это изменило? Могли ли эти влиятельные люди что-то изменить или все было предрешено?» — думал Чжан Вей глядя на всех высокопоставленных лиц в зале. Если не всех, то большинства из них больше не было в живых.
Он сделал несколько вращений кистью, меняя ракурс обзора, оглядел всех гостей, полетал над залом вместе с одной из камер, посмотрел на гостей с трехметровой высоты и собирался выключить видео, как вдруг заметил кое-что интересное. Человек в оранжевом костюме пробирался сквозь толпу с противоположного края площадки. Он двигался уверенно прямиком на Чжан Вея. В руке он держал небольшую коробку, обернутую в праздничную упаковку.
— Добрый день, господин Чжан Вей, меня зовут Майкл Ли, — представился он. На рукаве у него была нашивка курьерской службы China Express, — у меня для вас посылка от вашего сына Тэнси Вея.
— Спасибо, — он оставил подпись в электронном формуляре.
— Хотите что-то передать отправителю?
— Пожалуй, нет, — ответил Чжан Вей после секундных раздумий. Он предпочел бы, чтобы сын лично вручил ему свой подарок.
Он поставил коробку на поднос проходившему мимо официанту, и больше ее не видел. Что же с ней случилось? Коробка, которую он ранее так бесчувственно отверг, обрела для него повышенную ценность. Это была последняя связь с его сыном. Сильнее всего на свете он захотел выяснить, что с ней стало. Он два раза щелкнул на кнопку пульта и отменил центрирование на себе. Все внимание теперь было сосредоточено на маленькой красной коробке, повязанной золотистой лентой. Верхом на подносе с искрящимся шампанским она проследовала до кухни. Официант небрежно перекинул ее на стол, чтобы освободить место и оставил ее там. Официанты входили и выходили, крутились вокруг коробки, но не трогали ее. Пока один из них не перенес ее в дальний угол кухни, где она начала обрастать мусором и грязной посудой. Вскоре ее уже не было видно.
«Только бы ее кто-то заметил», — Чжан Вей уселся на кровати, обняв колени, и почти не моргая вглядывался в огромный экран.
Он промотал видео вперед. Праздник уже подходил к завершению. Гости начали расходиться. Зал пустел. Он и сам в тот день пораньше отправился домой и, не дождавшись Олимпию, лег спать.
Людей становилось все меньше и меньше. Неужели его подарок так и остался там стоять, всеми покинутый? Он продолжил смотреть, с силой сжимая пульт в закрытой ладони. Вот на кухню зашла Олимпия, она осматривалась по сторонам и что-то спросила у официанта. Тот лишь отрицательно покачал головой. Она вышла и вскоре вернулась на кухню с другим официантом. Тот принялся ходить по кухне, пристально осматривая ее, пока не добрался до угла, где за горами немытой посуды спряталась заветная коробка. Он запустил руку и аккуратно достал ее, передавая Олимпии. Она брезгливо покрутила ее в руках и понесла ее на вытянутой руке из кухни. На этом моменте видео обрывалось.
«Если она забрала ее домой, то она должна быть где-то здесь», — с надеждой подумал Чжан Вей.
Он быстро деактивировал телевизор, и система спряталась под потолок, в секунду поднялся с кровати и принялся осматривать все скрытые ниши в комнате. Сердце его был неспокойно. Через несколько минут на полу оказались десятки самых разных вещей, и комната превратилась в музей нажитого
