Так понимаю, ты меня не узнаешь, — сказал дракон снисходительно. — Что с вас, с людей, взять. Давай снова знакомиться тогда. Меня Септим зовут. А тебя я уже и так знаю. Ты Костя.

— Погодите, вы знакомы? — не понял проводник.

— Да и ты с ним знаком, — сказал дракон. — И он с тобой тоже. И такое вряд ли забудешь, вообще.

— Я и говорю ему, что где-то его видел, — заступился за свою память Максим Сергеевич.

— «Где-то»! — саркастически передразнил дракон. — Люди, как вы живете с такой памятью, не перестаю удивляться! Как вы в семьи собираетесь по вечерам? Это после работы любая женщина может в квартиру прийти и ужин приготовить, любых детей вам можно подсунуть, а вы и не заметите.

— Да хорош, — отмахнулся от него проводник. — Просто скажи уже, где и когда.

— Нет уж, командир, давай сам вспоминай и стыдись, какой ты был зверский тип когда-то.

— Он эвакуированный, где мы могли его с тобой видеть? — спросил Максим Сергеевич и прищурился на Константина с таким раздражением, словно именно это лицо являлось причиной всей забывчивости проводника. — Что за дебильные загадки?

— Эвакуированный? Ну, потом, насколько знаю, да, эвакуированный, — сказал дракон. — Да ну вас обоих. Сами разбирайтесь.

— Так куда уж Косте разбираться! — несерьезно возмутился Максим Сергеевич. — Он и так уже ходит на запчасти разделанный, пилюли хомячит, как монпансье.

— Хомячу… — покаялся Константин.

Септим, Луция и Максим Сергеевич принялись обсуждать какие-то местные дела, на столе и бутылка появилась, но Константин отказался: «Мне с таблетками нельзя мешать». Девчонок выгнали гулять, чтобы они не сидели, развесив уши. Драконов заботило, что драконьим детям в любом случае придется как-то возвращаться за пределы Зеркала, — иначе как заводить семьи, не здесь же местных превращать в перевертышей, — это будет свинство какое-то в чистом виде, настоящая неблагодарность. Луция сказала, что уже приходится отваживать мальчика, который начал носить Настин портфель, то есть буквально едет две остановки, чтобы проводить ее до дома, вот будет номер, если он обнаружит, что превратился в дракона, а еще хлеще, если это обнаружат другие. Ткнут на медосмотре ланцетом в палец, а иголка погнется, как это потом объяснять? Да и с другими детьми-драконами в поселке та же история, те же опасения. Что с ними будет? Уже были вопросы на родительском собрании в начальной школе: «Ваш сын поймал и съел мышь на глазах других учащихся, вы своего ребенка нормально кормите?»

— На самом деле есть мысль чуть позже их в школу отдавать, когда они уже немного себя в руках держат, когда уже что-то соображают, — сказала Луция. — Ладно мышь (хотя как ладно?), но вот равнозначная мыши история, когда Мишка кровь из разбитого носа у кого-то слизнул. Главное, только отучишь за курицами гоняться, только отпустишь в другое место, а они там чудить начинают.

— Зато педагоги отмечают, что хулиганье присмирело с появлением наших! — с гордостью вмешался Септим.

— Присмиреешь тут, — сказала Луция.

— А вы в целом куда собрались-то? На утреннюю электричку? — спросил Септим.

— Ну да, — ответил проводник. — Куда еще-то? Возле Сосновки как раз точка выхода.

Септим задумчиво, но и с нескрываемыми интересом и азартом в глазах почесал шершавое лицо и предупредил:

— Туда не надо соваться.

— А в чем дело?

— На том направлении ремонт, — сказал дракон. — Пути в нескольких местах взорваны.

Он выхватил взглядом иероглифы на Когнатином платье, которое Луция как раз засовывала в таз, и проницательно посмотрел на обоих мужчин:

— Люди, а не из-за вас тут такая суета?

— Да тут всегда что-то да происходит, — заступилась за них Луция.

— Вообще-то не всегда куча разведчиков с обеих сторон пропадают в течение нескольких дней, не каждый день на пограничном посту машины взрывают, — возразил дракон. — Вы не в курсе? А, ну ясно, вам шифровки по радио не шлют…

— Представляю, если бы еще и радиостанцию с собой тащить, — откликнулся Максим Сергеевич.

Но тут же задумался.

— Так что получается? Это нам через Людоедовку ехать. Там окрестности так себе, особо не разгуляешься, по кустикам не прокрадешься до места. А если до конечной в направлении «Тундра», то это потом неделю чапать, к назначенному времени никак не успеть.

Септим потянулся, зевнул и сказал довольным голосом:

— Пойду-ка я с вами на всякий пожарный! А то совсем засиделся. Да и с людоедом давно не виделись.

— Да без надобности, — не поддержал его Максим Сергеевич. — Через Людоедовку, как и через машины, мало кому в голову придет путешествовать. Вряд ли кто сообразит, что мы там пойдем. Для остальных это буквально суицид.

— Тем более, — сказала Луция, почему-то обращаясь к Септиму. — Хотя толку от тебя. Ни огня, ни полета. На тебя доспех налезет хоть?

— Разрешите поинтересоваться, — вмешался Константин. — А «Людоедовка», она не просто так называется?

— Как посмотреть! — перескочил на другую тему Максим Сергеевич. — Под одним углом если, то чисто страшилка, потому что там вегетарианец обитает. А под другим глянуть, то мне на этой станции самое место, да и много кому в городе и мегаполисе.

— Хорош философствовать, — сварливо заметила Луция. — Знаю, куда ты разговор уводишь. Может, хотя бы на этот раз тоже доспех на себя нацепишь. А то, как провожаю тебя, Макс, все время думаю, что в последний раз.

— Не-не-не, — поднял руки Максим Сергеевич. — И не уговаривайте. Это драконом нужно быть, чтобы спокойно это на себя надевать. Ты еще маску предложи.

— Но раньше-то носил, не жаловался, — напомнил Септим.

— Раньше мы много чего делали, — напомнил в ответ Максим Сергеевич.

— Может, Костя хотя бы умнее тебя, — попробовала она уговорить Костю.

Тот тоже только покачал головой.

Возможно, спор продолжился бы дальше и хотя бы частично пришел к чему-нибудь, на чем настаивали драконы, но тут послышался топот и в калитке возник запыхавшийся мужчина с вицей в руке, его кепка сбилась на затылок, по лицу тек пот, такой обильный, что можно было подумать, будто он стекает со лба и превращается в слезы.

— Где они? — только и смог он поинтересоваться сначала.

— Кто «они»? — уточнил