Вот средства гигиены я прикупила на красный день календаря. Подушечки, набитые мхом, и специальный пояс. И больше ничего.

Книжная лавка.

Запас тетрадей. Грифели разных цветов, чернила, несколько книг. Не удержалась. Сборники законов: законы Равена, Санторина, Алиры. Все, какие были.

Сказки и легенды.

Местные Книги Духа. Книга Сантора. Книга Даннары. Остальные трое богов мне не знакомы. Ничего, познакомимся. И молитвенники тоже заверните.

Две дюжины листов гербовой бумаги для сделок. Специальной, опечатанной.

Минус два десятка золотых в итоге. Не день, а разорение. А еще мне предстоит визит в продуктовую лавку. И за косметикой.

Украшения?

Лучшее мое украшение – молодость. И как же приятно быть снова молодой! Заглядывать в зеркало и не видеть там морщин, не видеть кругов под глазами, не чувствовать усталости даже по утрам.

Ладно-ладно, в мои тридцать пять я могла заткнуть за пояс многих двадцатилетних. Но это давалось мне трудом и умом. А здесь и сейчас есть все. И еще долго будет, если я не запущу себя.

Кстати – средства для ухода за волосами тоже надо.

А вот шпильки для волос с цветами – нет. Только обычные невидимки. И шали не нужны. И… ладно! Парочку дайте. Вот эту, голубую, теплую. И вот ту, газовую, с вышивкой цветами.

Уф-ф-ф-ф!

Тяжкое дело – ходить по магазинам.

И это я еще продуктовые лавки не обошла. Хватит с меня столовской кормежки, даешь заначки!

* * *

В академию я вернулась только к полудню. Сама нагрузилась как верблюд, и трое посыльных, которые тащились за мной, были нагружены не хуже. Денег в сумке осталось на донышке. Но все ведь нужное! Это все должен был для Каэ купить отец. Он не сделал? Так я восполняю. Это не роскошь, это житейская необходимость. И не говорите мне, что пирожные к ней не относятся! Еще как!

Здесь даже какао-бобы есть! Только местные пока не знают, что с ними делать, и просто жуют для бодрости.

И зерна кофе! И его умеют здесь варить. Правда, в Санторине в основном. В Равене он не слишком популярен. Я взяла себе мешочек. И крохотную турку. И небольшую жаровню. И запас пряностей.

Ладно-ладно, с пряностями я немного переборщила. Но очень хотелось.

А еще запас «на голодный день». Растущий организм Каэтаны требовал еды. Нормальной. А не столовской, которую получал последние несколько месяцев. Дома Каэ могла хоть на кухню заглянуть, и повариха, втайне от папаши и гувернантки, вручала девушке ломоть хлеба, щедро смазанный маслом и посыпанный сахаром. Здесь же…

Что не пропадет в комнатных условиях?

Галеты. Сухофрукты. Сок и варенье. Так что…

На воротах оглядели мои запасы, махнули рукой, да и пропустили. Народ тянулся в академию, и тщательно досматривать меня ни у кого времени не было. На что я и рассчитывала.

И для начала распихаем все покупки и навестим невинно пострадавшую вахтершу.

Интерлюдия

1

Раэша Ония сидела в своей комнате и злилась. И причины у нее были.

Но кто ж знал?

Кордова точно не знала, у нее бы ума не хватило! И эти мелкие поганки не знали! Но результат все равно плачевный! Кожа на лице шелушится, волосы пришлось окрасить в черный цвет, а он ей категорически не идет, и настроение отвратительное, и чернила еще видны, и на ярмарку не сходишь…

Стук в дверь женщина восприняла как личное оскорбление.

Вот сейчас она всех тут… Линда встала с кровати с намерением разнести всех вдребезги и пополам. Но стоило открыть дверь – и гневные мысли попадали от удивления. Какое тут ругаться?

На пороге стояла Каэтана Кордова.

И смотрела очень смущенно.

– Раэша Ония, я прошу прощения за беспокойство…

Раэша едва сама не упала. Вслед за мыслями. Чтобы эсса? Извинялась?! Там небо на землю не упало заодно? Может, стоит проверить?

Но Каэтана выглядела искренне смущенной.

– Раэша, я прошу у вас прощения. Я не знала, что задумали эти балбески, мои соседки. Но вы-то и вовсе ни за что пострадали. Пожалуйста, не держите на меня зла?

И в руки раэши лег увесистый сверток, от которого так запахло пирожными, что у женщины аж слюна потекла.

– А… э…

– Еще раз прошу у вас прощения, раэша. – Каэтана слегка поклонилась, развернулась и ушла. А раэша осталась стоять дура дурой.

Чего уж там!

Всякое за последние годы с ней бывало! И подкупить ее пытались, и запугать, и надавить, и подольститься… а вот извиняться никто не приходил. Ни разу. Эссы по умолчанию считали, что они всегда правы. Приходилось разубеждать.

Так что сегодня раэша получила новый опыт.

А заодно корзиночку с удивительно вкусными пирожными. Дорогими и вкусными. И банку крема для лица. Тоже безумно дорогого. Не меньше пары золотых стоит такой.

Настроение у раэши как-то и улучшилось. И под вечер она решила, что не держит на Каэтану зла. Бывает… не она ж те чернила подливала? Вот, сразу ясно, что девочка не виновата, девочка хорошая, уважительная… надо бы за ней приглядеть. Мало ли что?

Обязательно надо приглядеть, мало ли что другие мерзавки придумают! А тут и раэша Ония подоспеет. И плохим будет наказание, а хорошим награда. Все по книге Даннары. Там еще пирожные остались?

2

Фатима Ломбардо не слишком удивилась, когда в дверь постучались. Не в ту, которая со стороны коридора, нет. Ее вызывали в душевую.

Что ж. Это неудивительно, секретничать они с Олиндой предпочитали именно там. И Севилла к ним частенько присоединялась.

Каэтана – нет. Кому может быть интересна эта серая мышь?

Они вот отработают на кухне, а потом с ней как следует разберутся. Пока сил нет… и времени. Ничего, было бы желание!

Нос Фатимы уловил чарующий запах.

Корица, ваниль… пахло пирожными. Да не абы какими! Дорогими; кажется, она даже кондитерскую знала. Раэши Баум… бешеные цены, но так вкусно! Еще и привозит она пирожные не каждый выходной. И раскупают их мгновенно… практически!

Желудок жалобно квакнул, намекая, что такие радости ему не часто предлагают. Может, хозяйка, приглядимся?

Фатима и пригляделась. И даже рот открыла.

На полу душевой были уложены четыре подушки – и небольшой коврик по центру. А на коврике ваза с фруктами, коробка с пирожными и бутылка вина. На одной из подушек сидит… да! Это Каэтана!

Только вот сейчас ее серой мышью не назовешь.

Глаза большие, губы яркие… у нее и грудь есть? Правда, что ли? И туника цвета палой листвы ей