Поворачиваю ключ в замке и распахиваю дверь.

— А я тебя искал, — улыбается Демьян, заставляя пятиться обратно в аудиторию.

Заходит, запирает замок. Смотрю на него. Кровь разгоняется по венам. Щеки жжет и вместо страха меня накрывает волнением. Отхожу подальше, но Голицын быстро сокращает между нами расстояние.

— Лиза, переоденься, — протягивает мне белую блузку, похожую на мою, только судя по лейблу гораздо дороже.

— Мне ничего от вас не надо, — делаю пару шагов назад.

Демьян даже в обычной футболке смотрится эффектно. Мышцы зрелищно бугрятся на рельефном накачанном теле. Сильный. Настолько, что хочется это ощутить. Как та девушка на парковке.

— Лиза, не заставляй переодевать тебя насильно, — скалится с превосходством.

Ненавижу засранца! Обжимался с красоткой, а теперь пришел мне нервы трепать!

— Только троньте меня, и я пойду на все, чтобы усложнить вам жизнь, — кое-как давлю порыв кинуться на студента с кулаками.

— Провоцируешь? — бросает обновку на стол и закладывает большие пальцы в карманы штанов.

— Предупреждаю, — сглатываю, не отрывая от студента взгляда.

Голицын стоит на месте, не нарушает мое личное пространство. Спокойный. Дерзкий. Уверенный. Бесит! Куда делись его решительные действия? Передумал портить мне жизнь?

— Давай договоримся, Лиз? — его широкая улыбка никак не вяжется с моими внутренними ощущениями.

Зрительно выражаю наглецу презрение, расправляю плечи, гордо вскинув подбородок и отчетливо проговаривая каждое слово:

— Я готова забыть ваши выходки, если вы удалите фото и больше никогда ко мне ближе, чем на метр, не подойдете.

Ставлю условия, привалившись задницей к парте. Создаю видимость напускного спокойствия. Складываю руки на груди, намеренно закрываясь.

— Осмелела, — подходит близко, упирается ладонями о столешницу по обе стороны от меня.

Боже, как же тянет к нему. Сильно. Это немыслимо. При всей дерзости Голицына, несмотря на его гнусные предложения, мальчишка меня волнует. И… опять подловил. Запер в своей ауре и энергетике. Обалдеть… Это одержимость какая-то? Мы же совсем не знаем друг друга! Где мой извечный прагматизм?

Как же так? Почему мне это нравится?!

— Отойдите, — цежу, боясь двинуться с места.

— Моя непослушная выдра, — наклоняется и ведет носом по щеке.

— Мальчишеское заблуждение, — отворачиваюсь, глядя на верхние ряды аудитории. — Ваши… это девушки, которые виснут у вас на шее. Я педагог.

Зачем, Лизок?! Боже, я что…

— Ревнуешь? — шепчет, опаляя висок теплым дыханием.

Изо всех сил борюсь с желанием повернуться в сторону его губ. Нарваться на них… будто бы невзначай. Почувствовать за долгое время ощущение скручивающего возбуждения. Забыть обо всем и разрешить себе…

Что? Быть дурой? Так уже… Зачем ляпнула про подружку?

— Глупость — ваше второе имя, — вместо твердого утверждения, сиплю сбитым дыханием.

— Лиза, давай попробуем познакомиться поближе, — Демьян отходит и присаживается на стол напротив. Неожиданная свобода. Даже обидно, что ли… — Ты не отказываешься от общения со мной, а я стану лучшим твоим учеником. Что скажешь? Для меня будет стимул узнать ненавистный менеджмент. Обещаю удивить весь ректорат оценкой "отлично" на экзамене.

Вот как он это делает? Я бы хотела сказать ему “нет", но… мысль приручить Голицына, как тягучий мед на блины. Во мне буквально просыпается педагогический азарт. Интересно, что скажет Лобанов, когда узнает, что я не просто справилась, но и преуспела со спортсменами?

Для вида изображаю задумчивость. Задетое самолюбие требует лечебных процедур.

— Вы не нарушаете моих границ и не распускаете руки, — смотрю на Демьяна.

Какой же красивый мальчик. Мне по молодости такие не встречались.

— Пока сама не позволишь, — усмехается самодовольно.

— Будьте реалистом, Голицын.

— А теперь переоденься, Полянская. У тебя еще три пары. — Демьян идет к выходу, чиркая пальцами по столам. — Отвезу тебя домой. Не нарушай договоренностей, Елизавета Андреевна, и мне не придется отказываться от данных обещаний.

Он уходит, а я переодеваюсь. Блузка садится идеально. Приятная к телу. Спортсмен безошибочно определил мой размер. Перед тем как убрать в сумку кофту Демьяна, затягиваюсь еще раз приятным запахом и… улыбаюсь.

Странно как…

Может, получится подружиться? Станем общаться и пройдет эта непонятная тяга к баскетболисту.

Глава 17

ДЕМЬЯН

Выхожу из аудитории довольный как слон. Ромыч вскидывает подбородок вверх, спрашивая, мол как все прошло. Киваю усмехаясь.

— Получилось? — друг шлепает меня по плечу, равняясь и шагая рядом в направлении деканата.

— Купилась. Круто придумал, — хвалю Стенина.

Его идея не давить, а попробовать метод пряника. Когда Лиза выскочила из каморки, я еще минут пять пытался в себя прийти. Какая же она ахуенная. Ромка сказал, если буду давить, то она либо свалит из альма-матер, либо получит судебное предписание для меня.

Трудно с Полянской. Я привык, что телки сами трутся рядом. Уговаривать не надо, просить тем более. Моя выдра другая. С характером. Знаю, что наше желание обоюдное. Такое чувствую сразу. Уверен, нырни я к ней в трусы — там горячо и влажно.

Бля, ну нахуя подумал-то?

Поправляю стояк, привычно шаря по сторонам в поисках временной замены желаемого.

— Ты только не просри возможность, — хмыкает Стенин, печатая сообщение Наташке на мобиле.

— Не учи, а, — отмахиваюсь.

Вообще, не уверен, что смогу долго продержаться. Хотя наша игра мне нравится. Ходим по лезвию. Предвкушаем десерт, но оттягиваем момент. То, что мы переспим — сомнений нет.

Цепляю глазами брюнетку с четкой двоечкой. Все, как люблю. Оцениваю длинные ножки и округлую задницу. Облизываюсь как кот на сметану. Прикидываю, сколько времени мне понадобится, чтобы уговорить и утащить деваху в чулан.

— Не беспредель, Демыч, — пихает меня друг.

Заебал читать мысли, экстрасенс. Не, экстра-секс, хотя на моем счету больше телок.

— Не буду. Только напряжение скину.

— Презики не забудь, — Ромка откалывается в направлении правого крыла, имитируя рукой дриблинг.* Приучает себя вести мяч. Стенин чаще всего получает свисток судьи, нарушая правила.

Уговаривать кроху не приходится. Расцветает, едва приближаюсь вплотную и скалюсь. Вваливаемся в хозблок, и телка запускает свои руки мне под футболку. Ластится, трется, поставляет губы, а меня не вставляет. Бля, вообще никак! После училки в этой конуре все выглядит иначе. Подмечаю, что у жертвы кожа слишком бледная. Пальцы с отталкивающим маникюром, которому Фредди Крюгер позавидует. Губы явно подкачала. Родинки крупные, а не как у Лизы мелкой россыпью. Но хуже всего запах. От телки разит приторным парфюмом, который на языке оседает. А я жажду мандарина.

Ну что за блядство, а? Какого хера я сравниваю? Идея держать слово и руки подальше от Лизы теперь не кажется удачной. Вот бы Ромке Натаха не давала неделю за совет, твою мать! А лучше,