Мы оба по-прежнему одеты. И я принимаюсь это исправлять, неуклюже расстёгивая маленькие пуговицы на мужской рубашке. Тимур не пытается помочь. Молча, неподвижно наблюдает, как мои подрагивающие пальцы сражаются с круглыми штуковинами. Кажется, его это даже забавляет.

— Скольких мужчин ты раздевала, Даша?

Вопрос с подвохом. Интересно, какую цифру следует назвать? Какая считается приемлемой для двадцатиоднолетней девушки?

— Ни одного, — еле слышно выдыхаю, когда, наконец, побеждаю в схватке с пуговицами.

Я всё-таки выбрала неверный ответ. Иначе как объяснить, что улыбка на лице парня сменяется серьезностью, а глаза прищуриваются, сопоставляя правдивость слов с моей мимикой.

К счастью, врать я не привыкла, поэтому мне не нужно отводить бегающие глаза.

— Как много сексуальных партнёров у тебя было?

Что за анкетирование он устроил? Я будто на приёме у гинеколога. Не хватает вопроса: «Как часто вы живёте половой жизнью?».

— Ни одного, — признаюсь, пряча взгляд в вороте его белоснежной рубашки.

Чувствую, как щёки вмиг заливаются краской. Чёрт… Почему так неловко ему в этом признаваться? Аня, например, никогда не стыдилась, что их было с десяток.

В комнате воцаряется оглушающая тишина. Кто-то нажал на паузу. Кажется, даже часы перестали идти.

Судя по реакции, я опять не угадала с ответом. К чему эта честность? Надо было сказать «достаточно». И пусть бы сам вкладывал в это слово приемлемое значение.

Упираясь глазами в оголённый участок кожи, который демонстрирует распахнутая рубашка, вижу, как Тимур напряжён. Он словно вдохнул, но забыл выдохнуть.

Зря думала, что мне не чем его удивить. Моё признание шокирует парня больше, чем внезапное появление. Он буквально окаменел. А у меня внутри зарождается целая буря страха и паники. Сейчас он выставит меня и вернёт Алину.

— С Ромой я не спала, — решаю прояснить ситуацию и объясниться. — Хотелось, чтобы это было чем-то особенным. Не потому, что пора или надо. А потому, что каждой клеточкой души чувствую, что хочу этой близости. Я всё ждала такого момента, но Роме, видимо, надоело. Итог ты знаешь. После случившегося я поняла, что все принцы вымерли или уже нашли своих Спящих красавиц. А мне пора просыпаться самостоятельно.

Беру небольшую паузу и все-таки нахожу смелость взглянуть на Тимура. Пытаюсь прочесть в его непроницаемом взгляде хоть какую-то эмоцию, но там такой мрак, что аж страшно.

— Я ничего от тебя не жду: ни признаний в любви, ни кольца на безымянный палец. Просто твоя кандидатура кажется мне куда лучше первого встречного. Не знаю откуда, но я уверена, что ты не причинишь мне вреда, — последние слова произношу шепотом.

Иду ва-банк и касаюсь его вздымающейся груди. Вкладываю в этот жест всю свою уверенность. Едва ощутимо веду пальцами вниз. Мне нужно, чтобы он мне поверил. Чтобы позволил остаться. Чтобы своими поцелуями стёр привкус этого непростого разговора.

Тимур едва заметно кивает. Не понятно только в ответ на мою исповедь или собственным мыслям.

— Ты первая девушка, которая хочет меня так грязно использовать, — на серьёзном лице появляется намёк на улыбку, а в тёмных глазах — проблески света.

— Ну, тогда всё по-честному. Будем друг у друга первыми, — я даже пытаюсь шутить, пока руки продолжают путешествовать по мужскому телу.

Хочется уточнить — идеальному телу. С рельефным прессом и нужным количеством мышц. С дорожкой тёмных волос, убегающей куда-то под пояс брюк.

Ему бы в рекламе нижнего белья сниматься, а не прятать всю эту красоту под деловыми костюмами. Даже я купила бы себе парочку мужских трусов, чтоб иметь веское оправдание пялиться на модель.

Говорят же: «Если хочешь, чтобы в доме появился мужчина-купи мужские тапочки». А чем трусы хуже?

— Главное, чтобы ты потом не пожалела, — заявляет Тимур, прежде чем закрыть рот поцелуем.

Могу лишь промычать ему в губы уверенное «Нет».

О чём вообще можно сожалеть, когда тебя так целуют? Будто через рот вытягивают душу.

Хотя впоследствии я жалею. Очень. Но не о случившемся, а о том, что так категорично восприняла предложение поехать к нему в нашу первую встречу. Кто ж знал, от чего я отказываюсь?

Одними только прикосновениями Тимур дарит столько нежности, сколько я не получала с рождения. Вместо одеяла покрывает всю меня бесконечными поцелуями. Жаркими, страстными. Укутывает своим бережным горячим дыханием.

Я не испытываю ни пугающей боли, которой стращали подруги, ни прочего дискомфорта. Возможно, потому, что умелые синхронные движения губ и языка отключили в моей голове кнопку, отвечающую за страх.

А возможно, потому что всё моё внимание сконцентрировано не на собственных ощущениях, а на мужчине, который, как скала нависает надо мной.

И неопытная, я могу отчаянно впитывать его чувственные ласки. Жадно ловить каждый поцелуй. Нетерпеливо разводить колени, желая как можно скорее стать с Тимуром одним целым.

Но он никуда не спешит. Будто действительно поставил на паузу огромные металлические цифры на стене. И время абсолютно перестало иметь значение.

Важны лишь затуманенные страстью взгляды, неконтролируемые вздохи и бешеные удары сердца.

Глава 26

Проснувшись далеко за полночь в чужой постели, я не сразу понимаю, где нахожусь. В комнате царит темнота, поэтому рассмотреть интерьер не получается. Только силуэт рядом спящего мужчины возвращает память. И то, что я обнажена и прикрыта лишь тонкой простынёй. Чёрт… Как я пропустила момент, что отключилась?

Тимур лежит на животе, одной рукой обнимая меня за талию. Вид у него такой расслабленный, что я с трудом заставляю себя прекратить им любоваться. Собираю всю силу воли в кулак и гашу неуместное желание крепче к нему прижаться.

Низ живота ощутимо ноет. Но я бы с удовольствием повторила ещё раз всё произошедшее.

Мне до сих пор не понятно, как, не испытывая друг к другу чувств, могла возникнуть такая близость? Ведь это был ни секс, ни удовлетворение физических потребностей. Это было намного глубже. Именно то, о чём я мечтала. Но с человеком, который ни слова не сказал о любви.

Хотя десяток «люблю» Ромы и рядом не стояли с молчаливыми действиями Тимура. Казалось, его вообще мало заботит собственное удовольствие. Он отдавал всего себя целиком. Выполнял возложенную на него миссию лучше, чем на отлично.

Рука непроизвольно тянется к манящей мужской спине, но я успеваю вовремя её отдёрнуть.

В голове, как на повторе, звучат слова Лены, что девушки у Тимура исключительно на один раз.

Безумно не хочется портить волшебную ночь утренней неловкостью.

Поэтому, пока моя карета не