состоянии, но старость давала о себе знать. И пусть разум вождя оставался по прежнему острым, он максимально сократил нагрузки и общение, справедливо считая, что руководство страны должно справляться само, без направляющей руки. Кадры решают всё! Это высказывание не потеряло актуальности, и Иосиф Виссарионович надеялся, что ему удалось воспитать достойную смену.

Но бывали дни, когда тихая дача в Филях наполнялась голосами и смехом детей. Такое бывало в первых числах января, когда многочисленные внуки и правнуки приезжали поздравлять Деда, как они уважительно называли вождя. А ещё на День победы. После парада собиралась вся семья и Иосиф Виссарионович обязательно произносил тост. Так повелось со знаменитого банкета, где Верховный главнокомандующий поднял бокал за русский народ. Но пока ещё в доме стояла тишина, нарушаемая лишь тихими шагами прислуги, накрывающей стол. Но вышколенные горничные, все как один состоящие в девятом управлении двигались практически бесшумно, чтобы не тревожить покой вождя.

Сам Иосиф Виссарионович сидел в рабочем кабинете, смотря телевизор. На нём транслировались кадры с парадов из разных городов. Не то чтобы Вождю народов было сильно интересно, но он считал своим долгом присутствовать хоть бы так. Однако сегодня нашлось кое-что, что очень заинтересовало бывшего главу государства и сейчас он обдумывал это, невидящим взглядом уставившись в экран. До того момента как его не отвлёк скрип двери.

— Отец, — Василий Иосифович, маршал ВВС в отставке и бывший командующий Военно Воздушными Силами Советского Союза был при полном параде, — Я тебя отвлёк? Извини.

— Ничего, проходи. — кивнул Сталин. — Присаживайся.

Отношения отца и сына были не самыми лучшими. Долгое время они практически не общались и лишь последние лет тридцать между ними наметилось какое-то потепление. Возможно, этому способствовали внуки и правнуки, которых Дед горячо любил. А может то, что Василий наконец, простил отца за смерть матери и годы, когда тот не обращал на него внимания. Но теперь они встречались гораздо чаще и много говорили. Обоим было что рассказать.

— Смотришь парад? — устроившись в мягком кресле Василий Иосифович начал с банальностей, чтобы завязать разговор. — Я тоже сегодня пролетел. С мужиками подняли эскадрилью Ла-7. Всё-таки отличные машинки. Прям молодость вспомнил!

— Воспоминания — это хорошо, — кивнул Иосиф Виссарионович и вдруг повысил голос. — Саша, включи новости!

— Сейчас, Иосиф Виссарионович, — в кабинет заглянул секретарь вождя, Александр Сергеевич Поскрёбышев, правнук легендарного заведующего особым отделом, вот уже десять лет служившим у Сталина. — Готово.

— Новости? — изрядно удивился Василий. — Что-то произошло? Мне не докладывали!

— Смотри, — коротко бросил Иосиф Виссарионович и умолк.

Василий тоже не стал ничего говорить, сосредоточившись на экране. Там показывали парад, в каком именно городе маршал с ходу определить не смог, но это было и не важно. Они везде одинаковые. Но следом кадры сменились. Теперь вместо техники и марширующих колонн на экране оказалась толпа людей. По-другому её назвать было сложно. И эта масса шла по праздничной площади держа в руках знамёна и портреты. Но не Вождя народов или первых лиц государства. На фотографиях были обычные люди. Солдаты. Большинство в форме образца Великой Отечественной войны, но встречались и современные снимки, и фото в гражданской одежде. Идущих было немного, сотни две — три, но через какое-то время к ним начали присоединяться зрители, держащие в руках телефоны. На них тоже были снимки солдат.

— Мы находимся в городе Новосибирске, — вещала ведущая за кадром. — Сегодня здесь, как и во многих других городах Советского союза, состоялся парад, посвящённый Дню победы в Великой Отечественной войне. А также акция «Бессмертный полк». Сотни людей вышли на площадь Ленина, держа в руках портреты своих предков, погибших во время войны. Пионеры, комсомольцы и коммунисты, люди всех возрастов, прошли маршем, закончившимся возле Речного вокзала. Мы побеседовали с человеком, ставшим идейным вдохновителем и одним из организаторов акции, Семёном Чеботарёвым и узнали, как ему в голову пришла идея подобного марша.

— Мне давно казалось, что слова «Никто не забыт, ничто не забыто» нуждаются в каком-то материальном подтверждении. — на экране появился симпатичный молодой парень со светлыми глазами и яркой улыбкой. Хоть прям сейчас бери и рисуй с него плакат про комсомол, особенно учитывая россыпь наград на груди. Не слишком высоких, в основном значки, но имелись и государственный орден и ведомственная медаль. Любой, кто хоть немного понимал в жизни с первого раза сказал бы, что пацан непростой, и Василий Иосифович тоже не обманулся открытой улыбкой. — Вот и придумал выйти в День Победы с портретом отца, чтобы почтить его память и показать единство поколений. Мою инициативу поддержала Елизавета Александровна из нашего райкома комсомола, а также товарищ Чумаков Марк Артёмович и генерал-полковник Дмитрий Иванович Калинин, командующий Сибирским Военным округом, командующий парадом, за что им огромное спасибо.

— А чей портрет ты держишь? — при упоминании генерала-полковника молодая ведущая дёрнулась, но сумела удержать лицо, продолжив вопросы. — Судя по качеству это довольно новый снимок.

— Да, это мой отец, Павел Дмитриевич Калинин. Лётчик, Герой Советского Союза, погибший при отражении атаки капиталистов на народ Кореи. — парень показал в камеру плакат. — К сожалению, я родился уже после его гибели, но чту память отца, как и всех воинов, павших защищая нашу родину.

— Я так же знаю, что ты написал слова песни «Бессмертный полк», как и многих других. — снова расплылась в улыбке журналистка. — В будущем ты планируешь заняться творчеством или же пойдёшь по стопам отца?

— Скорее ни то, ни другое, — Чеботарёв покачал головой и кивнул на стоящую неподалёку девушку. — Я не считаю себя творцом, искусство это вот к Лене Зосимовой, она действительно потрясающий композитор. Военная служба, к сожалению, меня тоже не привлекает. Я пока учусь в авиастроительном техникуме и планирую крепить оборону страны.

— Спасибо! А у меня вопрос к товарищу Чумакову. Вы сразу согласились помочь, когда ребята обратились к вам… — Иосиф Виссарионович нажал кнопку на пульте и экран погас.

— Что скажешь? — повернулся Вождь народов к сыну.

— Калинин… — почесал подбородок Василий. — Нет, не помню. Я уже в отставке был. А это не родственник этого генерала?

— Сын, — кивнул Иосиф Виссарионович. — А пацан — внук. Павел с его матерью заявление подали, но не расписались.

— Понятно, — хмыкнул маршал. — Ну что, бойкий пацанёнок. Награды у него, третий Разряд, нам такие нужны. Сколько ему? Восемнадцать?

— Шестнадцать. — Сталин прикусил мундштук пустой трубки. Курить ему давно запретили, но привычка никуда не делась. — Ты не туда смотришь. Им уже Стравинский занимается. Что по полку этому скажешь?

— Что говорить, идея отличная! — привычно резко рубанул лётчик, — Надо вводить повсеместно! Озадачить командующих округов…

— Парень этот хотел, чтобы акция была народной. — покачал головой Иосиф Виссарионович. — и я считаю это правильно. Парадов у нас и так хватает, а таких, чтобы люди сами, по своей инициативе шли, мало.

— Понял, — кивнул Василий. — Но это лучше через политбюро тогда провести…

— Помолчи, — слегка скривился вождь. — Успеется с политбюро. Ты с материалами по Ардалу знаком?

— Ардал… — маршал пару секунд вспоминал, где мог это слышать, а потом вскинулся. — Это который батареи и сверхмалая авиация? Да, читал. Кстати! Как раз в Новосибирске, на Чкаловском заводе собрали какие-то новые беспилотники и приглашали меня на испытания! Это он⁈

— На испытания съезди, — кивнул Иосиф Виссарионович. — Нечего только бухать да баб мять. Заодно к парнишке присмотрись. Сейчас его Лавруша опекает, но…

— Думаешь, надо переманить? — сделал стойку маршал. — Так это запросто!

— Не пойдёт, — покачал головой Зодчий коммунизма. — Его дед уже пытался, только дров наломал. Да и не нужен он армии по большому счёту. Но ты всё равно присмотрись.

— Понял, — кивнул Василий, — Хочешь встряхнуть контору дяди Лаврентия. Сделаем. Но если эти его эти квадраты действительно так хороши, я его всё равно заберу. Хоть и не разделяю восторгов. Ну летает, так у нас в каждой школе кружки авиамоделистов. И там тоже всё летает, так что теперь каждого пацана награждать?

— Вот и разберёшься заодно что это такое, — усмехнулся Отец народов. — А наградить пацана уже и так есть за что. Одних батарей хватит. Что там, кстати, наши бывшие союзнички, зашевелились?

— Бегают как ужаленные тараканы! —