– Ни то, и ни другое, – спокойно отвечал детектив. – Я видел, что некоторые ваши воины ходят в полевой форме английского образца.

– Да, это наши трофеи, мы захватили иностранные склады, – самодовольно заметил Бай Лан.

– Отлично, – сказал Нестор Васильевич. – По моим подсчетам, у вас в плену находится больше двадцати иностранных подданных – в основном мужчины. Мы оденем их в форму британских войск и посадим в редут в чистом поле. Вражеские лазутчики решат, что это подразделения английской армии, и не посмеют напасть. Пока они будут сноситься с Пекином и выяснять, что да как, пока Юань Шикай свяжется с посольством, которое наверняка захочет узнать, почему британцы воюют на стороне Белого Волка – пройдет несколько дней. За это время можно уйти очень далеко.

Бай Лан задумался на некоторое время, потом одобрительно поглядел на Загорского.

– Дерзкий план, – сказал он. – Очень дерзкий план.

– Как известно, все наиболее выдающиеся военные победы были одержаны именно благодаря дерзости, – заметил Нестор Васильевич.

Бай Лан молча кивнул. Впрочем, тут ему в голову пришла новая мысль, и он нахмурился.

– Однако этим вашим иностранцам наверняка потребуется оружие.

Загорский отвечал, что, конечно, потребуется – хотя бы для правдоподобия. Враг ведь должен поверить, что перед ним – настоящие солдаты. Бай Лан усмехнулся: неужели кто-то думает, что он сам, своими руками вооружит иностранцев?

– Но я же не сказал, что к винтовкам нужен боезапас, – безмятежно заметил Загорский. – А от незаряженных винтовок толку мало.

– А если вдруг враг начнет стрельбу?

– Тогда ему ответят ваши настоящие солдаты, которые будут прятаться в соседнем редуте. Но вряд ли государственные войска пойдут против иностранцев. Все будет именно так, как я сказал. Вы отведете свою армию, пока мы будем сдерживать врага одним только иностранным видом.

Белый Волк снова задумался, а потом поинтересовался, что помешает иностранцам перекинуться на сторону войск Юань Шикая? Загорский отвечал, что помешает этому взвод солдат повстанческой армии. Они будут присматривать за иностранцами, а когда станет ясно, что правительственные войска готовы атаковать, возьмут пленников под стражу и уведут прочь.

Бай Лан молчал, наверное, целую вечность.

– Что ж, – сказал он наконец, – наверное, можно попробовать… Однако не считайте меня дураком. Я сразу понял, что Суй Жэнь никакой не переводчик и вообще не знает английского: разница между тем, как говорите вы, и как говорит он, слишком велика. Кроме того, я знаю, что это именно вы со своим помощником обстреляли моих людей, когда они гнались за поездом. И, кстати, этим же занималась ваша немецкая барышня. Только вы облили ее водой, чтобы нельзя было обнаружить следов пороха. Не стрелял только американец – может быть, он просто трус. Скажу больше – никакой вы не археолог. И ваш ловкий стратегический план лишнее тому доказательство. Так кто вы такой на самом деле?

– Что ж, – Загорский развел руками, – умные люди должны быть откровенны друг с другом, иначе никакое дело не выгорит. Скажу вам честно – вы угадали. Я не археолог. Я – русский шпион.

Бай Лан издал негромкий крик, в котором слышалось что-то похоже на удовлетворение.

– Я так и знал, – сказал он. – Я так и знал.

Загорский наклонил голову. Он отдает должное проницательности Белого Волка. Он раскрыт, и у него нет другого выхода, как во всем признаться. Итак, он – русский шпион и направляется в Тибет…

– В Тибет? – удивился Бай Лан. – Зачем вам Тибет?

Нестор Васильевич объяснил, что речь идет о международной политике. Как известно, два года назад Тибет объявил о своей независимости от Китая. Однако фактически это значит, что Тибет стал сателлитом Британии, у которой там давние и серьезные интересы. Именно благодаря англичанам Тибет смог отделиться от Китая. Это крайне неприятно для Поднебесной, но так же неприятно это и для России. Англичанам мало Индии – они хотят сожрать и тибетцев. Однако у русских в этом регионе есть свои интересы. И Загорский должен проникнуть в Лхасу и выполнить там некое деликатное задание, которое подорвет гегемонию британцев в этом регионе.

Загорский знал, что ложь должна быть честной. Нельзя обманывать во всем, бо́льшая часть сказанного должна быть или хотя бы казаться правдой. А вот сколько в остатке будет лжи – это каждый решает в зависимости от обстоятельств.

Бай Лан повернулся к двери и смотрел в беззвездную тьму, которая свалилась на станцию почти мгновенно, словно мешок на голову осужденного.

– Я ненавижу англичан, – сказал он глухо, – но почему я должен помогать русским?

– Во-первых, как говорят у нас в России, враг моего врага – мой друг. Во-вторых, вы имеете дело не со всеми русскими вообще, а только со мной. И, в-третьих, вы никому не помогаете, мы просто реализуем взаимовыгодный план, не так ли?

Бай Лан усмехнулся и вышел вон. Загорский задумчиво сидел на полу и, словно четки, перебирал руками звенья своей цепи.

– Почтенный Дэ Шань, – негромко окликнул его толмач.

Тот повернул к нему голову.

– Бай Лану нельзя доверять, – так же негромко продолжал тот. – Он сделает все, как вы сказали, но потом убьет вас. Он может пощадить других иностранцев, но вас он убьет точно.

– Ну, что ж, – сказал Загорский, – если так, примем свой жребий, как положено благородному мужу. Даже если благодаря моей смерти спасется какое-то количество людей, игра уже стоит свеч. К тому же, скажу вам по секрету, я не намерен так легко умирать. По меньшей мере, мы выиграем время, а дальше будет видно.

Внезапно он умолк, на лицо его упала какая-то тень.

– В чем дело, почтенный Дэ Шань? – робко осведомился толмач.

– Все не так просто, как я думал, – пробормотал Загорский. – Ведь солдаты Бай Лана и раньше ходили в иностранной форме. Конечно, если разведчики правительственной армии подойдут поближе, они разглядят наши иностранные физиономии, и тогда все пойдет по плану. Но если они просто решат ударить из пушек по нашим окопам, не разбираясь, кто именно в них сидит?