по природе, слова же — бессеменно вселившееся в нее Божие Слово. И жезл тоже был прообразом Приснодевы Марии: как он, будучи сухим и лишенным влаги, внезапно процвел и оказался плодоносным, тогда как другие жезлы остались сухими, как и прежде, так и Она, избранная из всех родов, без семени родила Цветок нетления, Христа, — подобно тому как жезл без земли и воды пророс. Содержащий же манну золотой сосуд означал чистоту и безупречность Богородицы, а манна, которую он содержал, — свыше в Нее сошедшего Бога-Слово: ибо подобно тому как манна удивительным образом сходила, так и Сын Божий превосходящим всякое объяснение и всякую ангельскую и человеческую мысль образом сошел на Приснодеву, от Ее пречистых и нескверных крови и плоти плоть Себе создав. И как был Он совершенным Богом, так Он стал по всему совершенным человеком, и — не по видимости, как некоторые нечестиво полагали.

Помысли же здесь и о том, как отцы ваши, питаясь той небесной богоданной пищей, о которой пророк Давид сказал: «Хлеб ангельский ел человек» (Пс. 77, 25), не удержались тогда от ропота, но поставили выше египетское мясо и прочую пищу, а также перепелов, и, не устыдившись прысыщения ими, испытали за неблагодарность Божественный гнев в тот самый момент, «когда пища была у них в устах» (Числ. 11,4-33). Смотри же, не подумай, что раз пророк называет манну ангельским хлебом, то ангелы нуждаются в какой-то материальной пище, поскольку манна была материальной, или наоборот, — что тела людей поддерживаются некоей ангельской умственной пищей. Ничего подобного: созданным из земли людям потребна земная пища, ангелы же, состоя из ума и будучи далеки от материи и телес, имеют соответствующую их природе пищу, каковой является Сам Бог, Который для них — и пища неиссякаемая и неисчезающая, и радость непрестанная, и свет, превосходящий всяческое сияние, — каковой пищи себя лишив, диавол претерпел самую худшую и жесточайшую смерть, хотя ему и кажется, что он жив. Ангелы же, питаясь такой пищей, живут вечно и живы будут в неисчислимые и бесконечные веки.

Поскольку же мы полагаем, что Сам Бог — пища ангелов, получается, что манна была провозвестием сошествия с небес и воплощения от чистой Девы Бога и Владыки Иисуса Христа. И пророк удачно образно назвал манну хлебом ангелов, поскольку она была прообразом хлеба, или пищи ангельской — Господа, имеющего насытить всякую душу неиссякаемой умственной и божественной пищей; так же точно она замещала иудеям всякую пищу. Потому ведь и Сам Христос, воплотившись, говорил: «Я есмь хлеб, сшедший с небес» (Ин. 6,41). Называя Себя нематериальным, как мы сказали, хлебом, Он хотел образно показать, что точно так же, как самой необходимой пищей, восполняющей и воссоздающей то, что каждый день уходит из тел, является хлеб, так и Христос умирающие и как бы издыхающие души верующих в Него оживляет и согревает.

И не удивляйся тому, что пророк о будущем времени сказал в прошедшем: «ел» вместо «будет есть». В Писании ведь часто используется такой прием передачи мысли. Например, «на реках вавилонских, там сидели мы и плакали» (Пс. 136,1) было написано до Вавилонского пленения, а «в реке пройдут ногами» (Пс. 65,6) — после перехода через Иордан народа с ковчегом.

Все это я привел тебе, отводя от нас обвинение, связанное с воздаянием чести и поклонения святым образам, и всячески тебе показывая, что мы поклоняемся им не как богам, как некоторые думают, но, как я сказал, переводя честь первообразам. Убеждает ли тебя это, скажи.

Ксен: Многое заставляет согласиться с тем, что ты говоришь. И, думаю, никто не вправе укорить меня за то, что я присоединяюсь к истинному.

Император: Тогда уместно было бы воздать Богу молитву в качестве своего рода жертвы от первых плодов наших рассуждений:

Бог святой, в Троице воспеваемый, коснувшийся очей твоего ума, и оные, совершенно смеженные, немного приоткрывший, да очистит их Сам от приставшего к ним обмана, как от некоего гноя, и да дарует твоей душе веру Авраама, Исаака и Иакова, чтобы ты познал истинно сущее, т. е. точно известную истину о Боге, а не блуждал в неведении, как в глубоком мраке.

Ксен: Мне в высшей степени приятно было, царь, слушать молитву, и в то же время в моей душе вспыхнуло сильное желание получить разъяснения о том, что ты назвал Троицей. Ибо, слыша о том, что вы, христиане, почитаете Троицу, я как-то никого об этом не расспросил. А теперь, когда ты своими словами доставил удобный случай и выказываешь усердие в том, чтобы я понял то, что мне хочется, я, право же, буду немало тебе благодарен, если ты объяснишь мне и это.

СЛОВО ТРЕТЬЕ

Император: Знай, Ксен, что ты вызываешь лидийца на равнину.[88] Следует тебе, однако же, понять, что о природе Троицы никто не только из людей, но из херувимов и серафимов вообще ничего не знает. Как очень мудро сказал один человек, Бога трудно помыслить, выразить же в словах невозможно.[89] Поскольку же я обещал тебе сказать, насколько это в моих силах, о вочеловечении Сына Божия, то, когда буду об этом говорить, тогда и о Божественном Духе по возможности с тобой побеседую. Много здесь такого, о чем трудно вести речь, а еще больше вовсе невыразимого. Об Отце же излишне было бы рассуждать: хоть и неправильно понимая, Богом вы Его все же признаете.

Ксен: Здесь вновь, царь, возникает некое иное, почти нестерпимое недоумение, о котором я и раньше говорил: едва ли кто-нибудь скажет, что вы, живущие как язычники, или какие бы то ни было другие люди, почитаете Бога надлежащим образом, а не мы, дети Авраама, Исаака и Иакова, ученики Моисея и хранители Закона.

Император: И это, Ксен, наряду с прочим я хорошо разъясню тебе с Божией помощью. А теперь хочу напомнить тебе, что вы с твердой уверенностью называете себя израилитами. Нас же ты обвинил в том, что мы гордимся чужими именами, ибо так называем и себя. Я скажу тебе больше, чем того требует соперничество из-за имени.

«Израиль» означает «ум, зрящий Бога»,[90] значит, с полным правом Израилем могут называться те, кто умственными очами благочестиво созерцает Бога. Мы якобы несправедливо называемся израилитами наравне с вами, детьми Иакова, который был назван также и Израилем (Быт. 32, 28), поскольку не от него выводим свой род, и тем более Израилем. Но я бы уверенно сказал,