205

Есть расхождения в рассказах советских свидетелей об этих событиях. Присутствовавший там Юрий Алянский утверждает, что немецкие снаряды не падали на город благодаря упреждающему огню советских батарей (Звезда. 1961. № 11. С. 195). В.М. Ганкевич говорит, что Ферч приказал своим орудиям стрелять, но их немедленно заставили смолкнуть (Ганкевич. Указ. соч. С. 80). H.H. Жданов, один из артиллерийских специалистов Ленинграда в то время, говорит, что контрбатарейный заградительный огонь, открытый по приказу Говорова, не позволил немцам открыть огонь (Жданов H.H. Огневой щит Ленинграда. М., 1961. С. 76). Ни Вера Инбер, ни Вишневский, ни Богданов-Березовский не упоминают о бомбардировке, а все они присутствовали на концерте (Инбер. Избранные произведения. Т. 3. Л., 1958. С. 347–348; Вишневский. Указ. соч. С. 598; Богданов-Березовский. В годы Великой Отечественной войны. Л., 1959. С. 146). Генерал Фридрих Ферч был осужден за военные преступления и приговорен к 25 годам заключения. В 1955 году он вернулся в Западную Германию и вскоре был освобожден (История Великой Отечественной войны Советского Союза. Т. 3. С. 128).

206

На защите… С. 427. Барбашин приводит другую дату – 2 декабря. Москва приказала закончить все приготовления к 31 декабря (Барбашин. Указ. соч. С. 237).

207

Адмирал Кузнецов, всей душой ненавидевший и Мехлиса, и другого генерала НКВД – Г.И. Кулика, характеризует Мехлиса как «человека, весьма не подходящего для роли представителя центра на фронте. Имея широкие полномочия, он всегда пытался подменять командира и все делать по-своему, но при этом никакой ответственности за результаты военной операции не нес». Это впервые проявилось во время Зимней войны с Финляндией в 1939–1940 годах. Мехлиса направили в 9-ю советскую армию в качестве представителя Сталина. Он снял с должности десятки командиров, а когда 44-я дивизия была окружена финнами, потребовал расстрелять ее командира А.И. Виноградова, и тот был арестован, хотя расстрела избежал. При последующем обсуждении Финской войны в апреле 1940 года Сталин, как пишет Кузнецов, заявил Мехлису: «Вы там были вполне на месте, брали в свои руки власть и сами распоряжались». Мехлис, утверждает Кузнецов, расценил это как комплимент и во время Второй мировой войны продолжал действовать в том же духе. В первые несколько месяцев войны он возглавлял политуправление армии; один из сотрудников, Лев Копелев, характеризует его как человека исключительно энергичного, исключительно сильного и решительного, однако малокомпетентного, с разнообразными, но весьма поверхностными знаниями и страшно самоуверенного и капризного. За потерю Крыма весной 1942 года Мехлис был снят с поста заместителя наркома обороны, понижен в звании и получил выговор от Сталина. Характерно, что Мехлис пытался переложить вину на армию, требовал назначения нового генерала, и Сталин заявил, что он, видимо, желает, чтобы советскими войсками командовал какой-нибудь Гинденбург, но в распоряжении Москвы гинденбургов нет, и что Мехлис пытается избежать ответственности за свои ошибки. Официально Мехлису поставили в вину грубое вмешательство в действия фронтового командира и приказы, не учитывавшие реальную обстановку на фронте. Мехлис пытался привлечь к ответственности за катастрофу, постигшую Крым, командира военно-морской базы в Керчи A.C. Фролова, угрожал добиться его расстрела, если адмирал Кузнецов немедленно не отдаст его под трибунал. Адмирал Кузнецов отказался. Но как бы там ни было, через несколько месяцев Сталин уже опять благоволил к Мехлису, которого назначили в 1943 году политкомиссаром на Брянский фронт к талантливому командиру генералу И.В. Болдину. 24 августа 1943 года советские самолеты атаковали передовые позиции немцев, а Мехлис решил, что они атакуют вместо немецких советские рубежи. Он приказал эскадрилье приземлиться и отдал ее под трибунал. Только вмешательство офицера, который был свидетелем успешного налета на немецкие позиции, спасло этих летчиков (Штеменко. Указ. соч. С. 18. 50, 55; Кузнецов. Накануне. С. 243–244; Великая Отечественная война Советского Союза. С. 156; Копелев Л. Литературное наследство советских писателей // На фронтах Великой Отечественной войны. Т. 1. С. 535; Теремов А.П. Пылающие берега. М., 1965. С. 47).

208

Имя маршала Жукова почти ни в одном описании этой битвы в советских источниках не упоминается. Генерал Мерецков, с которым Жуков осуществлял взаимодействие, сделал несколько вариантов пространных описаний, но нигде не упомянул имя Жукова. Это еще один пример, характеризующий советскую военную политику.

209

Генерал Духанов утверждает, что встреча впервые произошла утром в 10.30 в поселке № 1 и затем в 11.30 в поселке № 5 (Ганкевич. Указ. соч. С. 120). В нескольких советских источниках, включая «На защите…», указано, что первой была встреча в поселке № 5. Майор Мелкоян из 123-й ленинградской стрелковой дивизии и майор Мельников из 372-й дивизии Волховского фронта составили акт в ознаменование этой встречи. Они обозначили время – 9.30 утра, подписали документ и поставили на нем печати 123-й и 372-й дивизий (История Великой Отечественной войны Советского Союза. Т. 3. С. 138–139).

210

В этой операции 13 тысяч немцев было убито и 1250 взято в плен. 20 января был тяжело ранен при минометном обстреле заместитель Мерецкова генерал Федюнинский, а 22 января погиб ленинградский командующий бронетанковыми войсками генерал Болотников (Федюнинский. Указ. соч. С. 140–142).

211

Известно, что поезд вез груз с продовольствием из Челябинска (На защите… С. 438).

212

По Ленинграду распространился слух, что медали получают лишь солдаты и «специально отобранные» лица. Вишневский написал статью, опубликованную в «Ленинградской правде» 4 июля, где подчеркивалось, что все, кто прожил блокаду в Ленинграде, будут награждены медалями.

213

Камерный театр Таирова был закрыт в 1950 году после длительных нападок литературных диктаторов последнего периода сталинской эпохи.

214

Вишневский поехал с женой в Москву 9 декабря, взяв с собой рукопись пьесы «У стен Ленинграда». Его жена сделала рисунки сценических декораций. Вопреки энергичным протестам Вишневскому пришлось пройти медицинское обследование и поехать в санаторий в связи с «нервным расстройством». Лишь 5 марта 1944 года он приехал из Москвы в Ленинград. За это время он переделал пьесу «У стен Ленинграда» и кое-что пригладил в ней. 30 июня 1944 года с пьесой вновь знакомился Рогов, железный военно-морской комиссар, и наконец 21 августа ее