Догадка острым шипом пронзила сознание Хаджара.

— Смею предположить, что если бы я поверил видениям, то оказался бы в этом подсумке.

Удильщица никак не отреагировала на вопрос, но её молчание само по себе являлось лучшим ответом.

— И что происходит с теми, кто оказывается там? — спросил Хаджар.

Девочка сперва промолчала, а затем указала куда-то за спину Хаджару. Тот не сразу понял, что она показывает на кладбище. Такое огромное, что простиралось по всей площади бескрайних скал.

— Я их хороню, — ответила она. — среди лжи и обмана.

Хаджар вспомнил слова Хельмера о том, что все в мире духов — метафора. И, учитывая, сколько он видел людей, заблудившихся среди пут иллюзий, метафора весьма недвусмысленная.

Ему и вовсе начинало казаться, что мир духов — ничто иное, как обратная сторона Безымянного Мира. Или его корни. Исходный код. Некий свод правил, по которым существует все, на что падает свет Ирмарила, бороздящего небеса всех четырех стран-миров.

— И лишь немногие возносятся, — продолжила Удильщица и, словно по волшебству, одна из рыб расправила крылья и птицей полетела к небесам. — чтобы увидеть истину такой, какая она есть.

— И какова истина?

Удильщица промолчала. Но ей и не требовалось отвечать. Хаджар видел эту истину — каменное небо и бескрайнее кладбище со старыми, печальными деревьями, хранящими память об ушедших.

— Ты прошел путь лжи, генерал, и, как и положено заветами прошлого, я отвечу на один твой вопрос. Отвечу истинно. Ибо лишь я, во всех моих лицах, знаю истину. Но помню — один вопрос, один ответ. После этого мы больше не заговорим вновь.

Сказать, что Хаджар подвергся немыслимому искушению задать множество вопросов — не сказать ничего. Что его связывало с Черным Генералом? Как подняться на Седьмое Небо? Можно ли убить бога? Как ему одолеть Яшмового Императора? Как спасти Аркемейю и его нерожденное дитя? Что находится за Гранью? Откуда пришли семь богов, что спели Семь Мгновений до Жизни и породили Безымянный Мир? Что такое — дом праотцов? Куда уходят мертвые души? Как его отец смог вернуться с круга перерождений?

— Каждый не отвеченный вопрос — как шип, — внезапно произнесла девочка. — он ранит душу и пьют из неё кровь. И в поисках ответа на эти вопросы смертные стареют и умирают. Умирают, часто не найдя ответа ни на один из них. А если им и посчастливится коснуться истины, то они не могут её различить среди собственного обмана. И поэтому мой лес, где раньше цвели цветы и пели птицы, превратилось в то, что ты видел. А мои луга и дворцы, стали кладбищем.

Хаджар посмотрел на подсумок и только теперь заметил, что из него сочилась белая, серебристая жидкость. Кровь пойманных рыбок. Именно она и создала этот странный водопад.

Будто круговорот.

— Я уже ответила на твой вопрос, генерал.

Хаджар удивился. Он ведь еще даже не спросил, как ему пройти к Оку Мира. Но, внезапно понял, что знает. А может — всегда знал.

Ему нужно отправится к Скале Предков. Туда, где спит один из его далеких предков. Белый Дракон. Прародитель всех драконов.

Хаджар хотел что-то сказать, но не успел. Он стоял спиной к лесу Миражей и Грез, а лицом — к бескрайней долине, а там, где-то около самого горизонта, среди лесов поднималась одинокая скала.

— Проклятые духи, — выругался Хельмер. — от них только голова гудит. Ладно, пойдем, дружище, навестим твоего пра-пра-пра… ну, в общем, Вечность как много раз “пра” дедушку.

Хаджар бросил быстрый взгляд на лес и отправился следом за демоном.

* * *

Удильщица вновь подсекла удочку, но на этот раз достала из водопада лишь пустой, деревянный крючок, выточенный из острого шипа.

Она посмотрела на небо. Там ворон пытался пробиться сквозь каменные облака, в кровь сбивая клюв и ломая когти на лапах.

— Мы уже общались прежде, генерал. Я лишь повторила свой ответ.

И девочка, нанизав на шип свет звезды, бросила приманку обратно в водопад.

Глава 1568

Путь по долине, представлявшийся изначально чем-то схожим с лесными тропами, полными опасностей и вечно изменчивого пространства, и времени, оказался вполне себе… смертным.

Вместе с Хельмером они шли в течении нескольких дней (разумеется, по меркам Духов, а в стране смертных вряд ли минуло хотя бы несколько минут с начала всего путешествия), пока не оказались на границе деревни.

Внешне она выглядела почти так же, как и любое подобное сооружение в стране смертных. Высокий частокол, несколько смотровых башен, выглядывающие крыши аккуратных домиков.

Пахло навозом и скотом. Звучали голоса обитателей и в воздухе реяло чем-то простым и домашним.

— Мне, пожалуй, лучше отойти в тень, — проворчал Хельмер и, как и сказал, сделал шаг назад, действительно исчезнув в тени Хаджара.

— Ты…

— У духов с демонами давняя история, — прозвучал голос прямо в голове генерала. — Не стоит лишний раз действовать им на нервы.

Хаджар хорошо знал процедуру приветствия чужаков в деревне. Более того — совсем недавно он точно так же стоял у порога чужой обители. Правда закончилось это Орденом Ворона, пожаром и реками крови простых смертных, которые не сделали никому ничего плохо…

— Тяжелую ношу держишь, генерал.

Подул ветер, поднимая лепестки цветов и пучки зеленых трав. Они стали одеждой, волосами и глазами, для двух существ. Внешне они походили на мужчину и женщину средних лет и прекрасной наружности. С той лишь разницей, что в их внешности сохранилось что-то от растений.

Зеленоватая кожа, покрытая сеточкой узора, как на свежих листьях рябины. Глаза без зрачка — только радужка в форме лепестков. И, разумеется, сама одежда, выглядящая стеблями полевых цветов.

Хаджар, столько десятилетий собирая мифологию Безымянного Мира, сразу определил в людях-цветах потомков сидхе — верховных духов Фае. Только эти — потомки бастардов и полукровок. Лишенные великих магических сил, они стали чем-то вроде фермерским сословием в мире Духов.

Работали в полях и на земле. Взращивали цветы, из нектаров которых кормились старшие Духи и жители Тир’на’Ног — города двух начал и двух тронов.

Хаджар поклонился и, как того требовали законы гостеприимства, представился.

— Хаджар Дархан, Ветер Северных Долин.

— Мы знаем, кто ты, — произнесла женщина с волосами цвета покрытой росой розы. Они так же блестели на солнце и пахли утренней прохладой. — Потомок Врага, объявивший войну лже-богам.

— Мы узнаем твои регалии, — вторил