Ученый предложил назначить новым тарифом Мекки Бараката ибн Мухаммеда – правнука Бараката II. Паша согласился. Также Аль-Магриби считал, что город нуждается в реформах. По его настоянию были запрещены музыка, танцы, астрология и прочие мистические практики. Женщинам отныне нельзя было покидать свои дома без сопровождения родственника мужского пола. Заниматься сексом в укромных уголках Аль-Харам тоже запрещалось.

Баракат III оказался мудрым правителем. Кроме того, ему помогал аль-Магриби. На 13 лет Мекка успокоилась. Но после смерти тарифа в 1682 году все началось сначала.

Саид (сын Бараката III) подавил несколько восстаний, организованных враждебным кланом Дхави Зейд. Мекканцы не желали вести благочестивый образ жизни. Они хотели танцевать, ходить к гадалкам и предаваться беспорядочным любовным утехам. Горожане постоянно жаловались султану на аль-Магриби. К тому времени астроном потерял большую часть своих стамбульских друзей и покровителей. Мехмед IV приказал Саиду выслать ученого в Иерусалим. Шариф пытался саботировать приказ, но мекканцы настояли на его немедленном отъезде. Саид был вынужден подчиниться. Любимые соотечественники довели тарифа до полного отчаяния. В 1683 году он сдался и уехал в Дамаск.

Мекка была брошена на произвол судьбы. Дхави Баракат и Дхави Зейд развязали кровопролитную войну. В течение следующих 100 лет многочисленные тарифы сменяли друг друга, как картинки в калейдоскопе. Османские султаны поняли, что управлять Меккой практически невозможно. Единственное, что можно было сделать, – отвлекать мекканцев от междоусобиц. Поэтому на заре XVIII века султан Мустафа II ввел в священном городе с десяток официальных праздников.

Теперь Город Аллаха напоминал Рим накануне гибели. Праздничные церемонии приносили лишь временное облегчение. Мекка находилась в глубочайшем экономическом и политическом кризисе. В Хиджазе орудовали банды вооруженных до зубов бедуинов. За малейшие провинности мекканцы подвергались пыткам и гонениям.

От прежнего мультикультурализма ничего не осталось. В 1724 году городская знать убедила тарифа изгнать из Мекки всех иностранцев. Мекканцы были убеждены, что чужеземцы занимают их рабочие места. Однако на самом деле иностранцы трудились в качестве писцов, врачей, ремесленников, строителей и мусорщиков – то есть выполняли ту работу, которой местные жители не хотели заниматься. Шариф велел иностранцам покинуть Мекку. Сирийцы, египтяне, индийцы, персы – все уехали, Мекка опустела. В городе остались только несколько османских чиновников. Далее, под влиянием богословов, шариф закрыл все табачные лавки и кофейни. Жизнь остановилась. Вскоре Мекка стала городом-призраком.

Шарифы абсолютно не контролировали ситуацию. 12 июля 1770 года на престол взошел очередной шариф – Абдулла ибн Хусейн из Дхави Баракат. Но он правил до тех пор, пока в Мекке находилась османская армия. Стоило османам уйти, как город захватили бедуины во главе с Ахмадом ибн Саидом – представителем Дхави Зейд. Ахмад занял престол и приказал сжечь все дома, принадлежавшие Дхави Баракат. Начался пожар, а затем и голод. Несколько членов клана Дхави Баракат укрылись в Джидде, где правил их родственник Юсуф аль-Кабиль. Разгневанный Ахмад послал в Джидду военный отряд. Солдаты должны были заковать аль-Кабиля в цепи и доставить в Мекку.

Несмотря на все беды, Город Аллаха являлся саморегулирующейся системой. Мекка опять спасла саму себя – и снова благодаря смельчаку, который помог ей в момент серьезной опасности. Смельчака звали Сарур ибн Масуд, и он был племянником тарифа Ахмада, Саруру едва исполнилось 17 лет, но за время междоусобиц он приобрел богатый военный опыт. К тому же, юноша обладал острым чувством справедливости. Жестокость дяди вызывала в нем сильный гнев.

Услышав о грядущем аресте аль-Кабиля, Сарур под покровом ночи выскользнул из Мекки и примчался в Джидду. Он встретил солдат тарифа с оружием в руках, полный решимости защищать аль-Кабиля до последней капли крови. После напряженных переговоров стороны достигли компромисса. Сарур позволил солдатам отвезти аль-Кабиля в Мекку – но вызвался его сопровождать. Но по дороге они вдвоем бежали от конвоиров и спрятались в скалах, окружавших долину Марр аз-Захран. Сарур написал дяде, что будет сражаться с ним за мекканский трон. Ахмад ответил: «Тебе, молокососу, меня не одолеть».

Но шариф ошибся. За три месяца Сарур собрал под своими знаменами около 300 всадников. 5 февраля 1773 года его маленькая армия наголову разбила войско Ахмада. Спустя несколько часов Сарур вошел в Мекку как новый шариф.

Примерно в то же время мекканцы увидели в небе длиннохвостую комету. Она зависла над священным городом, но не падала. Люди испугались. Астрологи предсказали, что скоро в Мекку прибудет опасный кяфир под видом мусульманина.

На этот раз они были правы.

Глава 7

Рог шайтана

Пророк (мир ему и благословение) встал среди людей (и указал на восток) и сказал: «Бедствия там! Бедствия там!

Оттуда появится рог шайтана».

Аль-Бухари, хадис N-7092

* * *

Сарур ибн Масуд принес в Мекку долгожданный мир. Подданные восхищались его щедростью, справедливостью и добротой. Но сам тариф мог только мечтать о спокойной жизни. Ему пришлось бороться с двумя опасными врагами. И первым из них был Ахмад.

Несмотря на поражение, Ахмад не оставил надежды вернуть себе власть. Борьба между дядей и племянником растянулась на семь лет, в течение которых произошло 15 битв. В конце концов Сарур бросил Ахмада, его сыновей и самых видных последователей в тюрьму. В 1780 году бывший шариф умер в неволе.

Почти сразу же у Сарура появился новый неприятель – свирепое племя Бану Харб. Оно контролировало обширные территории вокруг Медины. Через эти земли пролегал маршрут паломнических караванов. Харбы грабили пилигримов и брали мекканцев в заложники. Несомненно, они разбойничали по договоренности с мединцами.

После недолгих раздумий Сарур напал на Медину. Город Пророка ожесточенно сопротивлялся, но в итоге все-таки пал. Шариф освободил из мединского плена несколько сотен мекканцев. Однако харбы покинули поле брани и исчезли в пустыне. Саруру предстояло возвращаться в Мекку через их владения.

Шариф решил обмануть смерть. В Медине он объявил, что последует в родной город по обычному маршруту. На самом деле Сарур выбрал окольный путь. Он направился на восток и добрался до Эт-Таифа. Там шариф узнал, что за время его отсутствия харбы захватили Мекку и порт Янбу. Очередная битва была неизбежна.

Сарур уговорил ряд аравийских племен присоединиться к нему в борьбе с Бану Харб. Собрав огромную армию – 12 тысяч человек и 7 тысяч верблюдов, – шариф вторгся во владения харбов. Переход через пустыню был очень трудным, В конце концов, погонщики верблюдов из племени Бану Худайл отказались идти дальше, В пылу ссоры кто-то выстрелил. Пуля просвистела в нескольких сантиметрах от головы Сарура. Испугавшись гнева шарифа, худайлы сбежали. Напрасно Сарур утверждал, что не будет никому мстить. Бану Худайл решило, что лучшая защита – это нападение, и поклялось завоевать Мекку. Шариф прервал поход против харбов и атаковал худайлов. Мятежное племя запросило пощады. Великодушный Сарур всех помиловал.

Тем временем Бану Харб продолжало терроризировать Хиджаз. Сарур снова собрал большое войско и сразился с харбами. Впрочем, до окончательной победы было еще далеко. Пока бедуины готовились нанести ответный удар, шариф тяжело заболел. Вероятно, его отравил один из сторонников Ахмада. Храбрый правитель Мекки умер 20 сентября 1788 года. Ему было всего 34 года.

Пока Сарур боролся с Бану Харб, в Аравии назревала катастрофа. Ближний Восток не только испытывал на себе последствия событий, имевших место в Европе. Он также повторял некоторые западные явления и процессы – правда, с заметным опозданием. Осенью 1517 года, когда османский султан Селим I принял титул Хранителя Двух Святынь, немецкий монах Мартин Лютер прибил к воротам виттенбергского храма лист с 95 тезисами против католицизма. В Европе началась Реформация – движение, направленное на реформирование Католической церкви. Спустя 230 лет мусульманскому миру было суждено пережить собственную Реформацию. Ее возглавил Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб (1703–1792) – имам из Неджа.

Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб родился в городе Уяйна в Центральной Аравии. Он принадлежал к семье