Делия обняла его в ответ и уткнулась в макушку. Ей стало стыдно и совестно. За своим ослиным упрямством она и вовсе забыла, что несёт ответственность не только за себя, но и за их будущую малышку. Ей хотели только лучшего, а она заартачилась почём зря. Астарот и тётушка любят её, просто заботятся, а она им делает больно своим поведением. И он намного взрослее, чем она. Подошёл, извинился, объяснился.

— Прости меня. Я такая глупая, — девушка подняла его голову и нежно поцеловала, давая ощутить на вкус свои слёзы. — Моя гордость меня до добра не доведёт. И как я могла так бестолково относится к ребёнку? Просто ужас, тоже мне, мама.

— Не надо так говорить, Делия, ты будешь отличной матерью, я уверен.

— Ай, — белокурая дёрнулась и хихикнула, хватаясь за живот, а потом подняла на него весёлые глазки, — пинается.

— Соглашается со мной, — демон поцеловал её в лоб.

Выйдя из ванной, Делия извинилась перед Миртл и Николя за свой концерт. Николя шепнул на ушко, что Миртл иногда перебарщивает, и пусть Гуд не принимает её строгость близко к сердцу, а сама тётушка просто сказала, что такие мелочи не стоит брать в расчёт, всё хорошо.

Ужин прошёл за обсуждением музыки, искусства и особенностей французов. Демон не даром жил дольше всех троих вместе взятых. Он легко нашёл такие темы, которые будут интересны и Миртл, и Николя, чтобы как-то расположить их к себе. Делия в это время молча набивала желудок, мешая мясо со сладостями, а на удивлённые взгляды отвечала тем, что так надо организму. Чуть позже, когда спор между всеми тремя разгорался всё сильнее, хотя сначала они во многом сходились, ведьма вмешалась, пытаясь рассудить этот детский сад, говоря, что чужое мнение — абсолютно нормальное явления, и все они по-своему правы. В это время девушка любовно гладила коленку демона под столом, как бы прося его уступить тётушке и её избраннику, мол, он должен быть спокойнее. Астарот взял её за руку и чуть заметно кивнул, видя, что она волнуется. Впрочем, споры сменились обсуждением её с брюнетом новой квартиры, купленной полтора месяца назад. Они думали о собственном доме, хотели выкупить участок земли и построить с нуля небольшой особнячок, чтобы был без истории и всяких несчастных случаев, но скорое рождение дочери вынудило пока взять просторную трёшку в двухэтажном многоквартирном доме. Та находилась в двадцати минутах ходьбы пешком от Миртл. Почти новая, прошлые жильцы, купив, решили, что такая смена обстановки им не помогла, и лучше будет в принципе уехать из страны, потому выставили квартиру на продажу, не прожив и полугода. Что демон, что Корделия, посмеялись над ними по-доброму и грустно, не вслух, конечно. Они-то понимают, что от себя не убежать, особенно ведьма.

Гуд сразу не понравились яркие оранжевые обои, которые почему-то были в каждой комнате. Они долго спорили, что и как им менять, и пришли к выводу, что вариаций будет несколько: спальня в светло-бежевом оттенке, высокая белая постель с красивой витиеватой резьбой на спинке и ножках, по вкусу Делии, чёрные шторы, чтобы удовлетворить вкус демона. Гостиную решили облачить в несколько цветов: белая стена со встроенным электрическим камином, стена слева тёплая, жёлтая с белыми цветками, правая, как и задняя пока тоже белая. Коричневый паркет, а напротив камина расположили уютный кремовый диван с толстыми коричневыми подушками, на которых сидел песочный медведь ростом с неё, подаренный демоном, чтобы она не скучала, когда его нет рядом. Главное, что их спальня была готова, в голубоватой ванной можно было мыться, даже вдвоём, а остальное доделают или переделают более основательно позже. Сейчас самым первостепенным была детская. Делия настояла на приятных обоях нейтрального оттенка, нежно-мятного, успокаивающего.

Ведьма была непередаваемо рада, что их дом находился в десяти минутах от моря, и она всегда могла вытащить туда брюнета, в особенности вечером, когда почти никого нет, и они могли спокойно посидеть на лазурном берегу. Осенью купаться нельзя, но ей так даже больше нравилось: они приходили перед сном смотреть на звёзды. Мужчина укутывал её в мягкий ворсистый плед, прижимал к себе, и возлюбленные молча наслаждались небом и друг другом. Ну, ему, на самом деле, на небо было всё равно. Он мог оценить красоту, но какого-то особого трепета не испытывал, привыкший к своим жестоким обязанностям и вечному раздирающему огню в Преисподней. А вот радость малышки проникала в самую душу, он с удовольствием любовался ей и вслушивался в шум моря.

После обсуждения ремонта и советов от Миртл, начались раздумья, где же парочке остаться. Пойти в свою квартиру или переночевать у тётушки. Всё-таки, у Астарота оставался один день на поверхности, хотелось побыть с ним, потому что потом несколько дней, пока он будет набираться сил для новой вылазки, Корделия будет усиленно дорабатывать последние денёчки, как было решено всеми, и помогать Миртл подбирать осеннюю коллекцию для журнала, где женщина была главным редактором. Да и ребёнок пока в Ад не хотел.

Белокурая сразу заметила, что иногда её в Преисподнюю тянет — сил нет. Видимо, черты демона в их малышке давали о себе знать, и моментами тошнить переставало только там, а моментами — только на верху. Её это пугало, но Астарот успокаивал, говоря, что это вполне нормально. Врачи на УЗИ всегда удивлялись, как ребёнок на пятом месяце был развит, будто на девятом и не верили, что срок такой маленький. Ведьме было всё равно на эти косые взгляды, всё равно, рано родится малышка или как все дети, лишь бы здоровенькая. Она уже всем сердцем любила её.

Решив остаться у Миртл, чтобы не обидеть ненароком, они помогли убраться, поочерёдно сходили в душ. Демон ждал её оттуда в отдельной комнате, раздевшись, оставаясь только в боксерах, и размышляя о чём-то своём в уютной кровати с золотистыми шёлковыми простынями. Как вычурно. А говорят, у него плохой вкус. Впрочем, людям такое обычно нравится, Делии нравится, значит, можно и потерпеть. В темноте всё равно не будет видно.

Ведьма вышла в лёгоньком белом халатике, который даже не завязала, и в чёрных трусиках, быстренько пробежалась по дому, чуть не упав, потому что свет был погашен, и из комнаты Миртл и Николя доносилось лишь бурчание телевизора. Закрыв дверь их временной спальни, девушка выдохнула.

— Вернулась, моя Королева, — губы сами собой растянулись в