Пушкин явился последним и был в большом волнении. После обеда они пили шампанское. Вдруг Пушкин вынимает из кармана полученное им анонимное письмо и говорит: «Посмотрите, какую мерзость я получил». Яковлев (директор типографии И-го Отделения собственной е. в. канцелярии) тотчас обратил внимание на бумагу этого письма и решил, что она иностранная и, по высокой пошлине, наложенной на такую бумагу, должна принадлежать какому-нибудь посольству, Пушкин понял всю важность этого указания, стал делать розыски и убедился, что эта бумажка голландского посольства.

Я.К. Грот со слов Ф.Ф. Матюшкина. – Я.К. Грот, с. 282.

В то время несколько шалунов из молодежи, – между прочим, Урусов, Опочинин, Строганов, мой кузен, – стали рассылать анонимные письма по мужьям-рогоносцам. В числе многих получил такое письмо и Пушкин.

Кн. А.В. Трубецкой. – П.Е. Щеголев. Дуэль, с. 405.

Вообще говоря, это низкое и неосновательное оскорбление вызвало негодование; но, повторяя, что поведение моей жены было безупречно, все говорили, что поводом к этой клевете послужило настойчивое ухаживание за нею г. Дантеса. Я не мог допустить, чтобы имя моей жены в такой истории связывалось с именем кого бы то ни было. Я поручил сказать это г. Дантесу. Барон Геккерен приехал ко мне и принял вызов за г. Дантеса, попросив отсрочки на две недели.

Пушкин – гр. А.Х. Бенкендорфу, 21 нояб. 1836 г. (фр.)

Вызов Пушкина не попал по своему назначению. В дело вмешался старый Геккерен. Он его принял, но отложил окончательное решение на 24 часа, чтобы дать Пушкину возможность обсудить все более спокойно. Найдя Пушкина, по истечении этого времени, непоколебимым, он рассказал ему о своем критическом положении и затруднениях, в которые его поставило это дело, каков бы ни был исход; он ему говорил о своих отеческих чувствах к молодому человеку, которому он посвятил всю свою жизнь, с целью обеспечить ему благосостояние. Он прибавил, что видит все здание своих надежд разрушенным до основания в ту самую минуту, когда считал свой труд доведенным до конца. Чтобы приготовиться ко всему, могущему случиться, он попросил новой отсрочки на неделю. Принимая вызов от лица молодого человека, т. е. своего сына, как он его называл, он, тем не менее, уверял, что тот совершенно не подозревает о вызове, о котором ему скажут только в последнюю минуту. Пушкин, тронутый волнением и слезами отца, сказал: «Если так, то не только неделю, – я вам даю две недели сроку и обязуюсь честным словом не давать никакого движения этому делу до назначенного дня и при встречах с вашим сыном вести себя так, как если бы между нами ничего не произошло». Итак, все должно было остаться без перемены до решающего дня. Начиная с этого момента, Геккерен пустил в ход все военные приемы и дипломатические хитрости. Он бросился к Жуковскому и Михаилу Виельгорскому, чтобы уговорить их стать посредниками между ним и Пушкиным. Их миролюбивое посредничество не имело никакого успеха.

Кн. П.А. Вяземский – вел. кн. Михаилу Павловичу, 14 февр. 1837 г. – П.Е. Щеголев. Дуэль, с. 258 (фр.).

Пушкин, преследуемый анонимными письмами, писал Геккерену, кажется, через брата жены своей, Гончарова, вызов на поединок. Названный отец Геккерена, старик Геккерен, не замедлил принять меры. Князь Вяземский встретился с ним на Невском, и он стал рассказывать ему свое горестное положение: говорил, что всю жизнь свою он только и думал, как бы устроить судьбу своего питомца, что теперь, когда ему удалось перевести его в Петербург, вдруг приходится расстаться с ним, потому что во всяком случае, кто из них ни убьет друг друга, разлука несомненна. Он передавал князю Вяземскому, что он желает сроку на две недели для устройства дел, и просил князя помочь ему. Князь тогда же понял старика и не взялся за посредничество; но Жуковского старик разжалобил: при его посредстве Пушкин согласился ждать две недели.

П.И. Бартенев со слов кн. П.А. Вяземского. – Рус. Арх., 1888, т. II, с. 307.

(6 ноября.) Гончаров (брат Натальи Николаевны) у меня (в Царском Селе) – моя поездка в Петербург. К Пушкину. Явление Геккерена. Мое возвращение к Пушкину.

(7 ноября.) Я поутру у Загряжской (Ек. Ив-ны, тетки Haт. Ник-ны Пушкиной). От нее к Геккерену. (Mes ante´ce´dents. Неизвестность, совершенная прежде бывшего.) Открытие Геккерена. О любви сына к Катерине (Гончаровой, сестре Haт. Ник-ны) (моя ошибка насчет имени), открытие о родстве; о предполагаемой свадьбе. – Мое слово. – Мысль все остановить.

В.А. Жуковский. Конспективные заметки. – П.Е. Щеголев. Дуэль, с. 284.

Геккерен, между прочим, объявил Жуковскому, что если особенное внимание его сына к г-же Пушкиной и было принято некоторыми за ухаживание, то все-таки тут не может быть места никакому подозрению, никакого повода к скандалу, потому что барон Дантес делал это с благородною целью, имея намерение просить руки сестры г-жи Пушкиной, Кат. Ник. Гончаровой. Отправясь с этим известием к Пушкину, Жуковский советовал барону Геккерену, чтобы сын его сделал как можно скорее предложение свояченице Пушкина, если он хочет прекратить все враждебные отношения и неосновательные слухи.

К.К. Данзас по записи А.Н. Аммосова. – А.Н. Аммосов. Последние дни Пушкина, с. 10.

(7 ноября.) Возвращение к Пушкину. Les re´ve´lations. Его бешенство. – Свидание с Геккереном. Извещение его Виельгорским. Молодой Геккерен у Виельгорского.

(8 ноября.) Геккерен у Загряжской. Я у Пушкина. Большое спокойствие. Его слезы. То, что я говорил о его отношениях.

(9 ноября.) Les revelations de Heckern (Признания Геккерена).

– Мое предложение посредничества. Сцена втроем с отцом и сыном. Мое предложение свидания.

В.А. Жуковский. Конспективные заметки. – П.Е. Щеголев. Дуэль, с. 284.

Первый твой вызов не попался в руки сыну, а пошел через отца, и сын узнал о нем только по истечении 24 часов, т. е. после вторичного свидания отца с тобою. В день моего приезда, в то время, когда я у тебя встретил Геккерена, сын был в карауле и возвратился домой на другой день в час. За какую-то ошибку он должен был дежурить три дня не в очередь. Вчера он в последний раз был в карауле и нынче в час пополудни будет свободен… Эти обстоятельства изъясняют, почему он лично не мог участвовать в том, что делал его бедный отец, силясь отбиться от несчастия, которого одно ожидание сводит его с ума.

В.А. Жуковский – Пушкину, 10 (?) нояб. 1836 г. – Переписка Пушкина, т. III, с. 401.

Мой сын принял вызов; принятие вызова было его первою обязанностью, но, по меньшей мере, надо объяснить ему, ему самому, по каким мотивам его вызвали. Свидание представляется мне необходимым, обязательным, – свидание между двумя противниками в присутствии лица, подобного вам, которое сумело бы вести свое посредничество со всем авторитетом полного беспристрастия и сумело бы оценить реальное основание подозрений, послуживших поводом к