Марина резко поднялась. Она смерила меня задумчивым взглядом, затем развернувшись на каблуках, направилась к выходу. Я ожидал что она хлопнет дверью, или еще как-то продемонстрирует своё недовольство, но нет. Она легко притворила дверь за собой.

Всё же она явно обиделась. Она так ничего и не поняла. Жаль. А объяснять что-то у меня нет ни сил ни желания. И так тучу времени на неё потратил. Впрочем… Не до Марины сейчас, и не до её обид. Я вон и так задерживаю совещание на целых семь минут, а на нем нужно решать более насущные вопросы.

Глава 9

Румынское направление

Как говорят: «Пришла беда, отворяй ворота!» или — «Пришла беда, откуда не ждали!». Можно брать любое выражение. Но хоть так, хоть этак, ситуация невыигрышная.

Военный министр Говоров докладывал о нынешней ситуации, хотя положено было выслушать доклад Рокоссовского. Но Главнокомандующий опять в войсках, в Ставке. Значит, станет отдуваться военный министр. Но мне неважно, главное, чтобы не получился испорченный телефон. А ещё, чтобы Говоров с Рокоссовским не начали собачиться между собой и интриговать. Но пока мои полководцы находят общий язык. Рокоссовский командует на поле боя, а Говоров обеспечивает фронт всем необходимым — дело ладится.

— Ваше величество, — устало сообщил генерал, — сегодня ночью румынская армия перешла границу с Российской империей.

Вот только Румынского королевства мне не хватало. Эти-то куда лезут? Хотя, резон в нападении у румын имеется. По их мнению, русская армия связана боями с немцами и французами. Более того — мы отступаем, уступив врагу огромные территории, где имеются и люди, и промышленные предприятия. Про то, что Румыния объявилась на политической карте Европы благодаря мужеству русских солдат во время русско-турецкой войны 1878–1879 года можно вообще забыть. Признательности и добрым воспоминаниям не место в большой политике.

Болгария, уж на что, казалось, братское государство, обязанное нам самим фактом существования, но в двух мировых войнах она была на стороне нашего противника. И пусть боевых действий между болгарами и русскими не было, что это меняет? В моей истории Болгария галопом исполняла все русофобские указания от «старших» братьев, забыв о тысячах советских солдат, погибших при ее освобождении от фашистов. Так почему бы Румынскому королевству не поудить рыбку в мутной водичке? Россия ослабла, можно что-то и для себя урвать. Опоздаешь — кусок вырвут другие страны. Здесь, как и в моей реальности, уважают лишь силу. А нас отчего-то посчитали слабыми. Если так пойдет, то и Швеция забудет о своей нейтральности, и пожелает вернуть себе Финляндию. М-да…

— Каковы силы и средства румынской армии? — невозмутимо поинтересовался я.

— Румынская армия насчитывает около шестисот тысяч человек, но тех, кто в состоянии принять участие в боевых действиях — двести тысяч. Танков, имеющихся на вооружении — двести штук. Танки старые, закупленные у французов. Имеется флот — два линейных корабля и одна подводная лодка. Самолетов — до трех эскадрилий. Опять-таки — самолеты старые, но летчики обучались либо во Франции, либо в Германии.

— А сколько мы сможем для них выделить?

Не стал уточнять — где именно, военный министр и так понял.

— Если считать все силы, расквартированные в Бессарабии — не свыше двадцати тысяч штыков и до пяти тысяч сабель. При этом, половина солдат призвана из запасников, оружие в руках держали, но давно. Отпор дать сумеют, но о серьезной войне говорить не придется. В лучшем случае — отступление. Но в Бессарабии у нас нет укреплений.

Укреплений там у нас действительно нет. Плохо. И времени, на то, чтобы что-то построить, тоже нет. Что-то мы не учли, что кроме Германии и Франции может объявится иной противник. Ещё раз плохо. И минус мне, а не моим генералам. Они люди военные, а не политики. Не предвидел я, а должен был предвидеть. Но голову пеплом посыпать не стану и мундир на груди драть тоже не буду.

— Откуда можно подтянуть силы?

— Можно вывести из Одесского военного округа, и из Крыма. Против румынской армии мы сможем выставить не более ста тысяч штыков, и двести танков. На двух аэродромах Крыма имеется два авиационных полка, ещё один под Одессой. Летчиков мало, но под Севастополем имеется летная школа. Старшекурсников вполне можно задействовать для полетов. Ещё можно нанести удары по портам, но за этим лучше к адмиралу Столетову.

Нет, определенно пора объединять военное и морское министерства. Но пока не объединили, придется руководить самому.

— Части отзывайте. С летчиками и курсантами — на ваше усмотрение. Свяжитесь с Рокоссовским, пусть он — по согласованию с вами, назначит на южное направление толкового начальника. Есть достойные кандидатуры?

— Так точно. Мы уже согласовали с Главнокомандующим подходящую кандидатуру на должность командующего аримей. Генерал-майор Жуков.

— Жуков? — сделал я удивленные глаза. Я наводил справки. Помню, что какой-то Жуков являлся командиром дивизии. А вот тот, или не тот, уже не помню.

— Жуков Георгий Константинович. Службу начинал рядовым, выслужился до унтер-офицера. Потом в Иране получил Георгиевский крест, а в бою заменил погибшего командира взвода. Произведен в прапорщики, потом пожелал учиться. Закончил военную гимназию, командовал ротой, потом батальоном. Закончил академию Генерального штаба, десять лет командовал полком, а два года назад поставлен был на дивизию. Во время отступления хорошо себя проявил. Он не ограничивался пассивной обороной, а время от времени наносил контрудары силами своей дивизии. Более того — умудрился подчинить себе стрелковую бригаду, поэтому на некоторых участках немцам и французам пришлось самим обороняться.

Значит, это все-таки тот самый Жуков. Карьера у него складывается слегка по-иному, но черты сходства имеются. Звезд с неба не хватает, но движение вверх идет. Сколько ему сейчас лет? Сорок четыре? Генерал-майор в сорок четыре года — вполне нормально, даже очень и хорошо.

— Если вы с Рокоссовским считаете, что генерал-майор Жуков справится с армией, то ставьте.

— Шапошников категорически против. Он уважает Жукова, но считает, что опыта у него маловато. Начальник Генерального штаба считает, что Жукову следует хотя бы год походить командующим корпуса, или заместителем командующего дивизией.

— Ставьте Жукова, — решительно сказал я. — Если начальника Генштаба что-то смущает, то пусть вначале на Румынском фронте сформируют корпус, назначат его командующим Жукова, а потом переформируют в армию. Но, как мне кажется, не стоит здесь огород городить. Пусть будет армия со всеми вытекающими. И подготовьте представление на присвоение Жукову звания генерал-лейтенанта.

— Будет исполнено.

— Кстати, а что за дивизию, из которой Жуков переподчинил себе бригаду? — поинтересовался я. — Почему командир дивизии позволил забрать свою бригаду?

— Седьмая