Шрифт:
Закладка:
Миртл замялась, а потом, облизнув губы, все же сказала:
– Можно сказать и так. И еще. Есть идея, но она требует одолжения с вашей стороны.
Боже! Возможность быть полезной!
– Конечно же. Конечно! После всего, что вы для нас сделали, считайте, что любая ваша просьба, справиться с которой в моих силах, уже исполнена. Любая.
– Не беспокойтесь – делать вам ничего не потребуется. – Она выровняла поднос по краям столика. – Юджин уверяет, что у вас есть самолет. Так ли это?
– Да, есть, но он серьезно поврежден.
Она кивнула. Похоже, о самолете ей все было известно.
– Если мы его починим, разрешите вы нам им воспользоваться?
– Разумеется. – Низко и мелочно с моей стороны, но я слегка расстроилась, что роль помощника отведена «Сессне», а не Элме Йорк. – Но я уже обзвонила всех механиков, и ни один за ремонт не взялся.
Она едва заметно улыбнулась.
– Вы обзвонили только механиков, чьи номера отыскали в телефонном справочнике, но там значатся далеко не все, кто разбирается в самолетах. Там в основном только белые, а Юджин непременно договорится о ремонте, воспользовавшись своими собственными связями, и самолет ваш, скорее всего, починят спецы одного с ним цвета кожи.
Миртл и раньше знала о других механиках и молчала? Но так или иначе, обижаться было совершенно неуместно. В долгу у нее была я, а не наоборот.
– Вместимость «Сессны» – всего четыре человека. Большое количество беженцев на ней не эвакуируешь.
– Знаю. У нас другой план. – Она приосанилась и хлопнула в ладоши. – Похоже, я чересчур много болтаю, а вам ведь нездоровится. Значит, так, остаток дня отдыхайте, даже если вам и станет лучше. Я оставлю куриный бульон – без бекона – подогреваться на плите.
– Спасибо вам, но правда не стоит…
– Все хорошо. Вы точно как Юджин. Если б мы не были знакомы, то я бы подумала, что вы – переодетый мужчина.
– Наверное, летчицкая закалка сказывается. – Я пожала плечами. – Любой из нас уверен, что следует всегда прикидываться здоровым, а иначе от полетов отстранят.
– Хоть я вам и не мама, но сегодня выходить из дома запрещаю. А иначе вы оборотов не убавите и сами о себе не позаботитесь.
Убавить обороты?
Какие там обороты! С падения метеорита я только и делала, что сидела сложа руки. Надо было все же пойти с Натаниэлем. Глядишь, и стала бы хоть чуточку кому-нибудь полезной.
* * *
– И что вы делаете на кухне? – Из гостиной, еще не сняв шляпку и перчатки, глядела Миртл.
Я держала над миской пригоршню салатных листьев и под ее взглядом отчего-то вдруг почувствовала себя виноватой.
– М-м-м, ужин готовлю…
– Девушка, вам полагалось отдыхать.
Временами ее выговор домохозяйки из высшего общества пропадал, и чаще всего это происходило, когда она вот так, как сейчас, сердилась. Такой неприукрашенной Миртл мне импонировала больше, чем в своей лощеной ипостаси.
Она сложила вещи на ближайший столик и замахала на меня руками.
– Немедленно обратно в постель.
– Мне уже много лучше. Небольшие колики совсем прошли, и теперь мне на самочувствие грех вообще жаловаться. – Я выложила оставшиеся в руке салатные листья в миску и принялась рвать их чуть более энергично, чем, быть может, следовало. По всему выходило, что лучше бы я все же собралась с духом и пошла с Натаниэлем! – Мне нужно было чем-то заняться, а вы весь день работали.
Снаружи послышался рокот мотора.
По крайней мере, один из мужчин вернулся!
Я взглянула в окно и увидела джип Юджина, но кто находится внутри, различить не сумела.
Неужели Натаниэль все еще на совещании? Какая же я дура! Надо было все же отправиться с ним.
Миртл достала из шкафчика фартук.
– Ну, говорите, что мне делать.
– Так… Проверьте тальярини. Может статься, что пора уже снимать фольгу.
Входная дверь отворилась, и послышались голоса обоих мужчин. Юджин использовал любую благоприятную возможность расспросить Натаниэля про ракеты. Или мне так просто казалось?
– …с авиабазы «Эдвардс».
– О господи… Снова та же песня. – Миртл зашагала к гостиной. – Смирись же наконец с тем, что летчиком-испытателем тебе уже не бывать! Хватит с тебя и того, что всю войну ты истребитель пилотировал. Да и сейчас пилотируешь.
– Ну, лапушка… Уверяю, что ни малейших поводов для беспокойства у тебя нет.
Натаниэль, неловко рассмеявшись, пояснил:
– Мы всего лишь обсуждали, какая авиабаза оборудована лучше: «Подсолнух» в штате Канзас или «Эдвардс». И ничего больше… Э-э, я проведаю Элму.
– Она на кухне.
Я только-только дочистила морковь для салата, как вошел Натаниэль и положил на кухонный стол папку с бумагами.
– Привет. Тебе, надеюсь, лучше? – В его голосе звучала искренняя забота.
Надо бы ему новый портфель купить. Но портфель пока подождет, поскольку сейчас есть дела и поважнее.
И я, принявшись натирать на терке морковь, сказала:
– Спасибо, много лучше. А как прошло твое выступление?
– Слава богу, отменно. – Он ослабил узел галстука и оперся о столешницу. – Помочь тебе чем-то?
– Так… Коктейль смешаешь?
Сразу же после первой армейской получки Натаниэля мы основательно пополнили бар Линдхольмов. И признаюсь, несколько бутылок припрятали в нашей спальне под кроватью, это было нашей валютой на случай, если дела пойдут совсем уж худо.
– С удовольствием. Мартини подойдет?
– Идеально. – Я отложила терку и ссыпала морковь в миску с измельченными листьями салата. С тех пор как я завершила вычисления, вид любого овоща или фрукта навевал мысли о том, сколько еще лет всему этому осталось существовать. Морковь и салат… Они переживут метеоритную зиму. Во всяком случае, должны. – Так что же сказал Эйзенхауэр? Похвастайся же наконец тем, как ты предстал пред ним во всем своем великолепии.
Натаниэль фыркнул и вынул из холодильника бутылку джина.
– Твой великолепный муж… Погоди. – Он отошел к двери в гостиную и спросил: – Линдхольмы, мартини желаете?
Мне отчаянно захотелось на него наорать! Вот же любитель раздразнить любопытство, а затем сделать нарочитую паузу!
Приглушенный разговор в гостиной смолк, и Юджин ответил:
– Ей-богу, желаю. Если, конечно, жена не возража…
Тут он охнул, как будто получив удар под дых, и из гостиной заструился голос Миртл, и голос тот был слаще меда:
– Спасибо, Натаниэль. Буду безмерно благодарна. Можно мне двойной?
Хорошо, что я как раз ополаскивала терку, и шум воды заглушил мой сдавленный смешок.
По крайней мере, до Среднего Запада кислотные дожди еще не добрались, и чистая вода здесь была еще не
