Дом как дом. Налево — дверь с медной дощечкой: «Иннокентий Викентьевич Куницын» и ящик для писем. Время действия первой сцены автор определяет ремаркой — поздний вечер… По-моему, для начала как-то недостаточно оптимистично. Я советовал ему начать так: «Летний полдень. Щедрое солнце золотит…» и так далее… Но он чудак, он говорит, что это банально, что многие пьесы начинаются с того, что автор «щедро золотит…», а потом… Но это не важно. Не автор делает погоду пьесе…

Итак, поздний вечер… (Задумывается.) Гм… Могу сказать, что это как-то расплывчато и не совсем точно определяет время. Ну что ж, поправим автора, уточним. (Вынимает часы, смотрит.) Было без двадцати двенадцать, когда дверь на площадке внезапно распахнулась, чья-то рука выбросила на лестницу небольшой потертый чемодан и тут же быстро захлопнула дверь…

Все, о чем рассказывает Персонаж, происходит на сцене.

Из квартиры доносился шум, что-то падало, звенело, послышался взволнованный женский голос…

Ж е н с к и й  г о л о с. Юра, опомнись!.. Что ты делаешь, Юра?!.

П е р с о н а ж. И голос мужчины…

М у ж с к о й  г о л о с. Оставь его! Пусть идет!.. Здесь не гостиница для молодых шалопаев!..

П е р с о н а ж (подходит к двери, прислушивается). Да!.. Нельзя сказать, что за этим порогом празднуют день ангела, — в доме было нерадостно и неспокойно…

И только… чемодан, выброшенный из квартиры на лестницу, был абсолютно спокоен. (Поднимается на лестницу, берет в руку чемодан.) Это был скромный, я бы сказал, невзрачный чемодан. Он не хранил в себе ни чужих тайн, ни крупных ценностей. В нем было… полотенце, зубная щетка, пижама в сиреневую полоску, связка писем за подписью «Твоя Л.» и, наконец… диплом! Вот он-то и свидетельствовал о том, что его обладатель, еще совсем молодой человек двадцати двух лет, четыре дня тому назад, после долгих переживаний, окончил… театральную школу по классу драмы…

За сценой что-то обрушилось и со звоном разбилось.

И действительно, с этого дня элементы драмы прочно вплелись в судьбу молодого человека.

П е р с о н а ж  исчезает. Из квартиры на площадку стремительно выбегает юноша. Это — Ю р и й  К у н и ц ы н. Он быстро, с силой захлопывает дверь.

Ю р и й. Все!.. Все, все!.. Кончено! Хватит!.. Я ушел, слышите? Ушел! (Пауза.) Жалкие себялюбцы!.. Обыватели!.. Мелкие, черствые душонки… Не беспокойтесь, я не приведу ее к вам, я не впущу голубя в клетку тигров… Но и меня вы тоже больше не увидите никогда… Слышите? Ни-ког-да! Обойдемся и без вас… (Садится на ступеньку, ставит рядом чемодан.) И что меня дернуло заговорить сегодня о Ларисе?.. И с кем?.. С абсолютно посторонними людьми, с родителями… Ясно — скандал!.. Нет, Юрий Иннокентьевич, пора кончать. Довольно слушать бормотание «старух зловещих, стариков»… «Мальчишка! Ты еще себя прокормить не можешь, а тащишь жену в дом!..» (Глядя на дверь.) Пигмеи!.. Я могу накормить тысячи людей… духовной пищей! А это похлеще ваших рубленых котлет… (Пауза.) Ничего-ничего, когда-нибудь обо мне напишут: «Еще не оперившимся юношей он ушел из дому… Кипучей натуре молодого художника был чужд и тесен жалкий круг родительских интересов. Его не понимали… Он порвал с семьей, бродяжил, пытливо вглядываясь в жизнь, в людей, как бы набирая силы для будущих взлетов…» Здорово!.. Ну, я пошел… (Встает, берет в руку чемодан.) А… (в зал) куда идти?.. (Пауза.) «Самое страшное, когда человеку некуда идти», — Федор Достоевский… (Ставит чемодан, садится.) Ну, это старик хватанул. Почему страшно?.. Чепуха! Как это так — некуда? Можно пойти… к Олешке Замятину. (Пауза.) Он на даче… Может, к Вострякову, а?.. А где он живет? Не знаю. (Вспоминает.) Да! Пойду к Аллочке Зиминой. Чудная девушка, подруга Ларисы, все понимает, угостит чаем… Пошли! (Вскочил, схватил чемодан, посмотрел на часы.) Гм… В полночь к девушке, с чемоданом… Отпадает… (Пауза, раздумье.) А что, если просто пойти на бульвар, лечь на скамью, чемодан под голову и… кадр из итальянского фильма. Скажут, «чистейший неореализм», потом иди доказывай… Нет! Пойду-ка я на междугородную станцию, закажу разговор с каким-нибудь дальним районом Удмуртии и просижу до утра… А деньги? (Вынимает из кармана мелочь.) Их хватит только на оплату слова «алло», а дальше… в кредит? (Глядя на порог своего дома.) Вот до чего вы меня довели!.. Без угла, без денег, и это тот самый Юрий Куницын, на которого два часа назад тысячи людей, жадно прильнув к телевизорам, смотрели и думали: «Так вот он какой!..» Да! (Горестно разводя руками.) Смотрите, друзья мои, вот я какой! Ночью на лестнице, за порогом, без копья, черт знает что… Вот уж действительно…

«С кем был?.. Куда меня закинула судьба?

Все гонят, все клянут…».

Когда я на выпускном выдал этот монолог, ко мне подошел Бурьянов, взял меня под руку и сказал: «Вы знаете, юноша, мне думается, что в вас дремлет настоящий Чацкий… Этак годика через три он проснется, и тогда…» (Глядя на порог своего дома.) Слышите? Настоящий Чацкий. Вы думали, что сегодня из вашего дома ушел ваш сын — Юрка Куницын, щенок, мальчишка, да? Так знайте же, что вместе с ним, хлопнув дверью, ушли Чацкий и Фердинанд, Незнамов и Ромео, Эгмонт, Рюи Блаз, Пер Гюнт… Десятки благороднейших, бесстрашных героев… (Вздрогнул.) Кажется, кто-то идет. Что делать, бежать, а? Не стоять же здесь, как пугало с чемоданом… Вот возьму и пойду… прямо к Ларисе… В чем дело? Ее родители не дети, они уже давно знают, что мы любим друг друга, что мы решили быть вместе, — так имею же я право в такую минуту прийти к ней, как в свой новый дом, бросить в угол чемодан, протянуть руку и сказать ей…

Из левой кулисы появляется  П е р с о н а ж.

П е р с о н а ж (в зал). Он мог бы сказать многое, но… в это время внизу послышались шаги, чьи-то тонкие каблучки застучали по лестнице, и на площадке появилась девушка. В руках у нее тоже был чемоданчик, очень похожий на тот, который мы уже видели… (Исчезает.)

Л а р и с а. Юрка!.. Ты… ты что, уходишь?

Ю р и й (растерянно). Нет… Я только что пришел… А ты откуда?

Л а р и с а. Была у Вики, и вот… на обратном пути зашла. Думала, ты обрадуешься, а ты… ты недоволен?

Ю р и й. Нет, что ты, я очень, очень доволен… Садись.

Л а р и с а (изумленно). Здесь?.. На лестнице?..

Ю р и й. Я, понимаешь… попал в идиотское положение… Наши все ушли в кино, на последний сеанс, придут ночью… Они знают, что у меня есть свой ключ, а я… оставил его там… дома, в этом… сером пиджаке. Вот балда, правда? А ты…