А сейчас я только и могу смотреть на город сквозь панорамное окно и думать о Полине, как помешанный идиот.

— Станислав Юрьевич, ваш эспрессо без молока, — пролепетала она, остановившись возле моего кресла. Её хорошее настроение взбесило меня ещё больше.

— Хорошо, выйди.

Издав глухой стон, она зашагала к двери, постукивая каблуками. Что со мной делает эта девушка? Я превращаюсь в полного психа, если она не отвечает мне. И сейчас мне плевать, лишь бы услышать её голос.

Достав телефон из кармана, я ещё один раз набрал её номер. После молчания, я позвонил охраннику.

— Да, Станислав Юрьевич, здравствуйте.

— Ты отвозил сегодня Полину в школу?

— Нет, босс. Сегодня нет.

— И почему ты мне не сказал? В чём дело?

— Я звонил ей с утра, потому что её долго не было, она взяла трубку и сказала, что приболела, чтобы я не ждал её ни сегодня, ни завтра.

— Значит, она взяла трубку и сказала тебе это?

— Да, верно.

— Хорошо, но в следующий раз доложи мне.

— Я вас понял.

Сбросив трубку, я немного успокоился: она по крайней мере вышла на связь хотя бы с охранником, но при этом её игнорирование моих звонков просто убивало.

Возможно, она спит из-за усталости и болезни, попробую позвонить ей ещё раз позже.

Я продолжил рассматривать все документы по ведущим проектам и вызывать по одному подчинённых, на которых срывал злость вместе с голосом.

К вечеру она так и не взяла трубку, поэтому моя злость росла в геометрической прогрессии. Следующим утром подчинённые старались не попадаться мне на глаза и обходить всеми возможными ходами.

Полина не брала трубку, это начало меня изрядно выводить из равновесия, потому что я не понимал, что происходит. Я подошёл ко всем ведущим руководителям проектов и дал чёткие указания и цели на следующие несколько месяцев. Я не могу работать в таком состоянии, потому что некоторые уже в шаге от того, чтобы обоссаться при виде меня.

— Станислав Юрьевич, вы уже уходите? — разочарованно спросила секретарша начальника филиала, которая кружила вокруг меня целыми днями.

— Да, мне пора.

— Очень жаль, буду ждать вашего следующего визита.

Вскоре я вылетел домой своим частным рейсом. На два дня раньше, чем планировалось. Чтобы узнать, что с моей девочкой и почему она не отвечает на мои звонки.

***

Забрав машину с платной парковки, я первом делом двинулся к ней. За два дня её молчания я изрядно себя накрутил, почти не спал, представляя ужасные картины. Если её мать снова посмела её тронуть, я просто её убью.

На улицах стемнело уже около часа назад. Спустя каких-то двадцать с чем-то минут я уже стоял на пороге её квартиры. Мне придётся зайти внутрь, потому что она всё ещё не отвечает на мои звонки. Зажав кнопку звонка, я начал ждать. Каждая секунда меня убивала, только спустя несколько минут дверь открылась.

Передо мной стояла её мать, опухшая и с широко открытыми от удивления глазами, в которых отчётливо читался страх.

— Станислав, здравствуйте! А что случилось?

— Полина, — коротко сказал я. — Мне нужно её увидеть. Где она?

— Так это, она в своей комнате, лежит там. Ой, я сейчас скажу, чтобы она встала! — она поспешила, а я прошёл внутрь, закрыв за собой дверь.

Пройдя вперёд, я услышал слова её матери:

— Вставай давай, быстро. К тебе пришли.

— Кто?

— Вставай и увидишь. Давай, быстро я тебе говорю. Пошли.

Подождав несколько секунд, я пересёк расстояние до её комнаты. Мне нужно было, чтобы её предупредили о моём приходе, чтобы не застать её врасплох. И не хотелось смущать её своим присутствием в её личном пространстве, но я не мог вынести даже слышать такое грубое обращение с ней.

Мои глаза сразу же нашли её, когда я появился в дверном проёме. Растрёпанные волосы спадали на плечи, одетая в домашнее светло-фиолетовое платье, которая скомкалось от того, что она в нём лежала.

Один её вид привёл в порядок мой разум.

— Вы можете выйти, — я грубо обратился к её матере. При Полине я хотел звучать более мягче, но не мог себя заставить даже постараться.

— Да, конечно, — она выбежала, оставляя нас с Полиной наедине и закрывая за собой дверь.

Но её реакция на моё присутствие была просто безразличной, она стояла в нескольких шагах от меня и молча отводила взгляд в пол. Возможно, она не хотела показывать эмоции при материи, но их просто не было — никакой радости, удивления, светящихся глаз, как это бывало раньше при виде меня. Ничего из этого, она просто не хотела меня видеть.

Сразу же я сокращаю расстояние между нами, подходя к ней почти вплотную.

— Полина, посмотри на меня, — прошу я, аккуратно дострагиваясь пальцами до её подбородка и тем самым приподнимая лицо вверх. — Что происходит? Скажи мне.

— Мне нечего сказать, — с трудом проговорила она, всё ещё избегая моего взгляда.

— Полина? Что происходит, ответь мне.

— Стас… — наконец она собирается с духом и дарит мне один свой взгляд, от которого мне становится больно.

Мне кажется, что ничего не в состоянии вывести меня на эмоции, кроме неё. Щёки краснеют, в уголках глаз собираются слёзы.

— Я тебя умоляю, скажи, что случилось, принцесса, что расстроило тебя.

— То, что ты женат.

Вот блять.

Я ожидал услышать чего угодно, но только не этого. И как бы трудно ей ни было, она сказала это на одном дыхании.

Сразу же я обхватил её ладони своими, она не вырывалась, но и не показывала желания.

Теперь она выглядела ещё более разбитой и несчастной. И мне хотелось перерезать себе глотку за то, что это было с моей подачи.

— Принцесса, я прошу тебя, успокойся. Я понимаю, что это выглядит для тебя ужасно, но всё не так, как ты себе представила.

Это оправдание может быть просто первым с писке самых нелепых и тупых, но я не имею представления, как успокоить её одной фразой.

— Значит, ты не женат? — она спросила это разочарованно, заранее зная ответ, но при этом в застланных пеленой слёз глазах была небольшая надежда.

Блять, я даже представить не мог.

— Полина, я действительно женат, но мой брак для меня ничего не значит.

— Да, я знаю.

— Что ты знаешь?

— Что ты постоянно изменяешь своей жене, а потом возвращаешься к ней. Ты и со мной хотел так же поступить, просто поиграться и вернуться к жене.

Она словно говорит не своими словами. И я,