Шрифт:
Закладка:
Вместо того чтобы возразить, Райан слабо улыбнулся:
– Вообще-то я пришел, потому что кое-что нашел.
Он показал на книгу, которую принес.
Я была почти на сто процентов уверена, что никогда раньше ее не видела: темный кожаный переплет, тончайшие страницы, бумага пожелтела, чернила заметно выцвели. Думаю, страницы сшили намного позже, чем были сделаны записи: похоже, перед нами лежал древнейший сборник сказаний и легенд, появившийся задолго до настоящих книг. Но мое внимание привлекла не надпись на первой странице, а рисунок, занимавший почти всю вторую: огромный черный волк с горящими красными глазами.
– Фенрир, – пробормотала я, поглаживая рисунок так осторожно, словно он мог рассыпаться в прах. – Боги настолько его боялись, что заковали в цепи. Цепи, от которых он смог освободиться только в день Рагнарёка. Но я не знала, да никто не знал, что этими цепями была Валгалла.
А еще никто не знал, что Зеэв – существо, которого страшились даже могущественные скандинавские боги. Да, тот самый Зеэв, который помог мне выяснить, как погибли мои родные, и поддержавший меня, когда проявились мои силы. Он отвел меня к валькириям, когда я впала в прострацию. Тот самый Зеэв, с которым мы тренировались и почти каждый вечер смотрели фильмы и сериалы. Неужели он волк, которому пара-тройка тысячелетий? Как он мог напасть на нас? В голове не укладывается…
– Ты можешь это прочесть? – поинтересовался Райан, указывая на знаки на первой странице. Приглядевшись повнимательнее, я поняла, что это руны.
Через несколько секунд я и правда смогла их прочесть – совсем как русские буквы на вывеске детского приюта. Еще один плюсик бытия валькирией.
– В этой легенде говорится о Фенрире, – ответила я, просматривая руны, – но заканчивается легенда не тем, что его заковывают в цепи, а событиями, которые произойдут в день Рагнарёка. Согласно пророчеству, волк освободится от своих оков, землю охватит пламя, солнце потемнеет. Змей Мидгарда покажет свой истинный лик и окружит весь мир. – Я шелестела страницами и водила пальцем по выцветшим знакам. – Если валькирии падут, а волк будет уничтожен… – Я подняла голову и посмотрела на Райана.
– …тогда эпохе богов и людей настанет конец, – мрачно закончил тот. – О валькириях позаботятся Гектор и остальные. Готов спорить, что мой отец и его приспешники уже отправились на поиски нашего парня.
– На поиски… Фенрира? Зеэва?
Райан коротко кивнул.
– Хаос проник в Валгаллу. Одни валькирии перешли на его сторону, другие уже… уже погибли, – добавил он чуть тише и серьезно посмотрел на меня. – Следующим шагом было бы логично убить Фенрира.
– Но они не могут этого сделать! – горячо возразила я, вспоминая, что рассказывали мне Линг и другие валькирии. – Погоди минуту! Мэйв говорила что-то об этом. Незадолго до сражения в похоронном бюро… – Я отчаянно пыталась вспомнить, что именно она сказала, но с тех пор произошло столько всего, что воспоминания были окутаны густым туманом.
Я начала беспокойно ходить вдоль книжных шкафов туда и обратно, пытаясь собраться с мыслями.
– Мэйв перешла на сторону Хаоса, – тихо напомнил мне Райан. – Уверена, что ее словам можно доверять?
Нет, не уверена. Совсем не уверена. Но Мэйв рассказала мне больше, чем остальные. Кроме того, она отвела Анастасию в безопасное место. Только поэтому библиотека еще цела и мы смогли прийти сюда в поисках зацепок. Пусть Мэйв и присоединилась к Сайрусу, она не всегда была злой.
– Подожди! – Я резко остановилась, прокручивая в голове сцену на крыше, как кинопленку. – Мэйв сказала, что если кто-то из нас… если валькирия одолеет Фенрира, то мы остановим Хаос и боги смогут вернуться. Такое возможно?
– Вполне. Так валькирии исправят то, с чего начался Рагнарёк. Но если Фенрира убьют прислужники Хаоса, то все будет кончено, – заключил Райан. – Последняя ниточка, связывающая богов с нашим миром, оборвется, и они больше никогда не смогут вернуться. Тогда Видар победит и навсегда избавится от других богов.
Я потерла лицо ладонями, чувствуя, как с каждой минутой голова начинает болеть все сильнее.
– Разве он уже не победил? – спросила я, опустив руки. – Сам подумай. Твой отец собрал вокруг себя бесчисленное количество последователей. Все они обладают силой Хаоса. Некоторые настолько могущественны, что могут убить даже бессмертных валькирий и их потомков.
По лицу Райана скользнула тень, он плотно сжал губы, но спорить не стал.
– К тому же души всех погибших… – продолжала я. Мысли нахлынули на меня одна за другой. – Думаю… думаю, Хельхейм исчез вместе с Асгардом и другими мирами, о которых говорится в мифах. Остались только мир людей и Валгалла. Как иначе объяснить, почему души здесь, а не в Хельхейме? Сайрус может использовать их силы, что делает его практически непобедимым.
– Нет, это не так, – Райан схватил меня за плечи и заглянул мне в глаза. – Мы еще можем победить, слышишь? Мы еще можем ее спасти. Всех спасти.
«Ее…» Знаю, в первую очередь Райан думает о своей маме. Но и остальные люди, которые даже не подозревают, что конец близок, ему тоже небезразличны. Наверняка мы можем что-то сделать, чтобы спасти маму Райана и тех, кто мне дорог, спасти человечество. Я очень на это надеюсь, хотя положение кажется безнадежным.
– Прости, Блэр, – тихо сказал Райан.
– За что? – выдавила я, задумчиво нахмурившись.
– За все. Ты же знаешь, что я не специально, да? Я понятия не имел, что произойдет, когда я садился в машину Рейны. Не знал, что я… И когда появился Сайрус, я просто хотел… – Райан глубоко вздохнул и помолчал, словно подбирая слова. – Черт, я просто хотел услышать, что он скажет. Как объяснит свое возвращение. Я не видел отца много лет, и вдруг он пришел… Я должен был узнать, что он хочет. А потом… потом я должен был защитить маму. Если бы я только знал…
– Все в порядке, – не без труда выдавила я и поняла, что говорю искренне. – Мы оба поступили так, как считали верным. – Я взяла Райана за руку, сжала ее и тихо спросила: – Ну что, мир? Снова друзья?
Плечи Райана поникли, а вот уголки рта немного приподнялись.
– Надеюсь, мы с тобой больше чем друзья.
В груди разлилось приятное тепло, которое распространилось по всему телу. Я не знала, что ответить, поэтому яростно закивала и улыбнулась.
У Райана на лице отразилось облегчение. Он подрагивавшими пальцами заправил мне за
