Шрифт:
Закладка:
Нет, конечно, были и другие источники.
Хватало камер внешнего наблюдения. Были и энтузиасты с телефонами, да и простых операторов, решивших заснять самый распутный праздник, хватало.
Но мне было немного обидно.
Всё же хотелось попробовать своих разведчиков в деле.
Что за разведчики?
Ну...
Помните, я как-то делал прототип летающей нежити из гениталий?
Нет, полноценных половых органов с крыльями я не делал.
Это не имело смысла.
Простите за прямоту, но если вы мужского пола и загляните в трусы, то сразу поймёте — у вашего «большого брата» или «Маленького, но удаленького друга» нет глаз.
А вот лепить глаза на головку члена — уж простите, но я не настолько извращенец.
Пришлось перерабатывать идею.
Костная основа с максимальным упором на хрящевую ткань. Кожа, понятное дело, с мошонки. Сюда же достаточно тонкий скелет и большая голова для трёх глаз.
Да, есть нюансы в восприятии, и лучше всего иметь три типа глаз: обычный, ночной и самое важный — маговоспринимающий. Своего рода «тепловизор на магию».
В итоге у меня получилась довольно своеобразная летучая мышь с лёгким оволосением на крыльях. Забавненькие уродцы.
Нет, а что?
Вы думали, я буду мертвецам, простите за выражение, яйца брить?
Как бы там ни было, но эти мыши сыграли свою очень важную роль, но об этом чуть позже.
Надо упомянуть о Дарье.
Даша...
Даша увлеклась.
По-настоящему.
И понял я это, когда ко мне пришли от Демидовых и хорошенько так наехали.
А почему это у нас аристократка простолюдинов за бесплатно в обычной больнице лечит?
А как так вышло, что с ней простолюдины на «ты» общаются и ещё что-то требовать с неё могут?
Пф-ф-ф-ф!
А кто-нибудь считал тех, кому она не помогла? А что бы про неё говорили, если бы она столько же аристократов не вытянула?
Тоже мне, чистоплюи...
Медицина никогда не была благодарным делом!
По себе знаю.
Глава 8
— Евгений Александрович? — заглянула к главному врачу приятная женщина. — К вам посетитель.
Лысый старичок поднял взгляд от документов и взглянул на посетительницу.
— Страховщики? — недовольно спросил он.
Женщина растерянно оглянулась в сторону коридора, а затем одними губами произнесла:
— Аристократ.
— Лучше бы страховщики, — недовольно произнёс главный врач, а затем махнул рукой. — Пригласи.
Старичок не успел убрать документы, как в кабинет вошёл мужчина в дорогом костюме.
— Добронравов Евгений Александрович, — произнес старичок, поднявшись, и протянул руку. — С кем имею честь?
— Семён Аркадьевич Демидов, — произнёс мужчина и пожал руку.
— Демидовы? — вскинул брови старичок. — Весьма польщен вниманием столь влиятельного рода, но... Чем могу быть полезен?
— Ваша больница занимается лечением простолюдинов, я не ошибся? — спросил мужчина, пройдя в кабинет и усевшись напротив старичка.
— Не совсем так. Да, основной контингент у нас простолюдины, но в экстренных случаях к нам доставляют и людей благородного происхождения.
— И у вас работает моя дочь — Дарья Демидова.
Старичок на секунду нахмурился, а затем качнул головой.
— Нет. Демидовой у нас нет. Дарья Мрак, являющаяся вашей биологической дочерью — есть. А вот Демидовой — нет, — глядя в глаза аристократу, ответил старичок.
Глава рода Демидовых тяжело вздохнул и кивнул.
— Пусть будет так. Дарья Мрак. Она работает у вас.
— Да. Способная девочка. Работает в отделении экстренной хирургии и периодически захаживает в реанимацию.
— Вот по поводу неё я и заглянул к вам, — кивнул Семен Аркадьевич. — Я хочу, чтобы вы её уволили.
Старичок по-доброму улыбнулся.
— Вы выглядите разумным человеком, — тем временем продолжил Демидов. — И прекрасно понимаете, что аристократическое общество сковано рамками, правилами и тонами приличий. И выполнение приказов от простолюдина для аристократа может оказаться довольно серьёзным пятном на репутации.
— Понимаю, — закивал главный врач. — Прекрасно вас понимаю, но... Вы ведь тоже должны меня понять. Дарья — незаменимый человек в нашей больнице. Это единственный целитель, что работает не по вызову и только с аристократами, но и состоит в нашем штате.
— У вас нет целителей-простолюдинов?
— Целитель, способный затянуть ссадину, не пойдёт в нашу больницу. Даже в салоне красоты, где сводят шрамы и выводят прыщи с угрями, платят на порядок больше. Нам нечего им предложить, Семён Аркадьевич. Она действительно единственный диагност в нашей больнице, к тому же она великолепно справляется с простыми операциями. Из неё выйдет замечательный экстренный хирург.
— Приятно слышать такое о своей дочери, но я настаиваю, — тут лицо Демидова приняло строгое выражение. — Вы должны её уволить. Я подготовил для неё место в клинике для аристократов. Всё уже обговорено.
— Клиника для аристократов? — хмыкнул Евгений Александрович. — Вы же понимаете, что это совершенно другая... работа? Чем она там будет заниматься? У аристократов есть родовые артефакты и случаев, когда доходит до хирургического вмешательства, единицы.
— Я думаю, что она найдёт там себе занятие по душе, — хмыкнул Демидов.
— Вот как, — вздохнул старичок и с улыбкой продолжил: — Однако, несмотря на все Ваши старания, я вынужден отказать. Я и не подумаю её увольнять, пока она сама об этом не попросит.
— То есть вы решили перечить княжескому роду, — хмыкнул Семён Аркадьевич.
— Выбирая между гневом княжеского рода и рода Мрак, я предпочту Ваш гнев. Вы же понимаете, что с момента вступления в род, она больше не Ваша дочь, и права распоряжаться её судьбой у Вас нет?
Демидов сжал челюсти и прошипел сквозь зубы.
— А раз так, то всё, что я могу — это сообщить, что Вы вырастили очень упорную и способную девочку. Если она не остановится, то её ждёт блестящее будущее.
Глава Демидовых тяжело вздохнул, а главный врач тем временем продолжил:
— Целители очень сильно полагаются на магию. Я видел парочку, что за несколько лет работы не прикасались к крови и вливали безумное количество силы, дабы выровнять ситуацию исключительно силой. Два-три целителя с полными резервами на один аппендицит — это последствия того, что они не знают что такое хирургия. Да, они филигранно владеют силой, но тратят ее столько, что даже думать страшно. А Ваша дочь... Ваша дочь свела смертность в нашей больнице на такие показатели, которых у нас никогда не было.
Старичок поднялся.
— Простите меня, Семён
