повреждениями. И я подумала: «Если на станции хранятся все когда-либо жившие люди — значит, и Бриан с Одо там есть?» Но в ту обитель сложно проникнуть, её защищают мощные трансдукционные барьеры. Сколько я ни подбиралась вплотную, одолеть их не удавалось. От Древа тоже толку не было, ростки не могли проклюнуться в открытом космосе.

— Но ты туда всё же проникла?

— Разумеется. Можно сравнить взлом информационной системы со штурмом замка. Представь, что замок обнесён не тремя могучими стенами, как Мариенбург, а восемью. Если штурмовать напрямую, никаких сил не хватит. Надо высылать лазутчиков, которые пробираются за укрепления, обманывают стражей, вербуют сторонников и открывают ворота.

* * *

В просторном помещении вместо стен шли рядами арочные ниши, они уходили спиралью вверх и терялись в сиянии. В каждой нише сидела прозрачная фигура — чья-то мнемокопия. Внизу сгрудились обречённые на смерть люди, заворожённые тем, что случилось с ними и необычностью места, где внезапно пришлось оказаться.

Девочка двенадцати лет сжимала прялку, её голубое платье с пышным кринолином едва пролезло в проход телепортатора. Она не казалась грустной или растерянной, как остальные — скорее всего, ещё не понимала, что случилось.

Хелен, компьютерный интерфейс, соединённый с полиморфной базой данных, подошла к девочке, качая прозрачными бёдрами. Произнесла обычное: «Приветствую вас в зале мёртвых» и положила на рыжие волосы ободок-сканер. Он ощетинился ментальными щупами, которые походили на провода.

Но девочка сорвала прибор, зацепила на нём свою прялку. Хелен не успела среагировать: прялка раскрылась вдоль, выпустила металлические штыри-пальцы со множеством суставов. Штыри вонзились в «провода».

Внезапно освещение в зале замерцало. Сначала погас нижний ряд фигур слева, потом в верхних ячейках стеклянные люди стали исчезать один за другим.

— Система безопасности, вы спите?! — закричала в панике Хелен.

— Они отключились первыми, — невинно ответила девочка. Глаза у неё были не голубые, как показалось поначалу, а цвета ртути. — Хороший вирус, правда? Специально под вас разрабатывала.

— Что?! — Хелен уставилась на хакершу, которая скучающе улыбалась. — Это вирус? Сейчас каждую секунду гибнут десятки мнемокопий, ты хоть отдаёшь себе отчёт, что убиваешь их?!

— Нет, всего лишь стираю информацию, — парировала девочка и подмигнула. — Украденную вами память. Но могу прекратить.

— Если?

— Если вы предоставите мне вот этих людей.

Девочка вытащила из бисерного мешочка на поясе миниатюрную брошь-розу. Роза выпустила белый луч, сфокусировалась голограмма: смуглый рыцарь с оспинами на носу; коротышка наглого вида; бородатый толстяк; плутоватый дрыщ с подкрученными усами; пьянчуга.

Хелен устало закатила глаза и простонала:

— Всё что тебе нужно? А просто попросить, не обрушивая систему — нельзя было?!

— Не в моём стиле.

Появилась прозрачная дама, безволосая и голая, — двойник Хелен, Хранитель Каталога. Она уставилась перед собой. Приплюснутый нос блестел, по широким губам бегали синие искры. Наконец, дама произнесла:

— Ответ отрицательный. Запрошенные люди не занесены в «Свидетельство», поскольку перед возможным сканированием их охватила киберзараза, подобные данные опасны для нас. Сожалею.

Девочка сжала кулаки и пророкотала любопытную фразу на немецком, потом ещё и ещё.

Хелен сначала молча слушала, следя за арками. Они гасли по витку спирали в секунду. Потом не выдержала:

— Так у тебя есть антивирус?

Поток ругательств оборвался. Девочка провела кончиками пальцев по «прялке», штыри вздрогнули, заизвивались — и отдёрнулись. Армагеддон на борту станции прекратился.

В зал влетела белая обтекаемая капсула — челнок НАВИ на автоматическом управлении — иподняла панель. Девчонка скинула кринолин, запрыгнула прямо на ходу в кабину, выдала: «До скорых встреч», и миниатюрный корабль спокойненько убрался со станции.

— Проверить целостность трансдукционных барьеров! — завопила Хелен.

— Трансдукционные барьеры отключались под воздействием вируса, сейчас восстанавливаются, — сообщила третья прозрачная дама, Система Безопасности. — Отследить перемещение челнока не представляется возможным.

Обе дамы исчезли, Хелен последовала за ними — какая теперь работа, нужно провести тотальную диагностику. Ох и не к добру это «до скорых встреч!»

Глава 5. Ад

В зале, где беседовали рыцарь и монашка, горел камин, потрескивал огонь. Вдоль потолка шла фреска, изображая батальную сцену: кони, копья и люди перемешались и слиплись в один пёстрый комок, непонятно, режут воины друг друга — или обнимаются.

— Какая жалость! — воскликнула Марта. — Значит, ты не нашла там своих друзей?

Грейн схватилась за волосы, дёрнула их, с досадой мотнула головой. Ветер свистел всё громче. С полки над камином свалилась чугунная фигурка всадника и разлетелась, словно была из хрусталя.

— Да толку, если бы и нашла, — проговорила Грейн. — Всё равно «Свидетельство» хранит лишь копии памяти, а не живых людей. Ни рая, ни ада, Марта. Ни рая, ни ада.

Надолго повисло молчание. В щели сильнее и сильнее задувал ветер, словно снаружи начиналась гроза. Но через окно не разглядеть ничего, кроме стеклянного шара, зажатого между лиан. Наконец, Марта решилась спросить:

— А потом? Ты продолжила их искать?

Грейн воззрилась на собеседницу, как будто первый раз заметила. Нахмурилась:

— Я осознала, что слишком мало понимаю в окружающем, умею недостаточно. И принялась учиться. Первым делом разложила по полочкам знания, перешедшие от прошлой хозяйки. Добивалась полного порядка, однако вдруг вылезало неизвестно откуда новое и принималось метаться, круша шкафчики. Не сразу я выяснила, что так ведут себя озарения — проявляется талант Тирейн. К тому же её Путь постоянно звал меня: стоило увидеть систему маскировки каких-нибудь тонсинианских летучих мышей, тут же руки тянулись к чертежам. Как исполнить подобное в технике? Этот вопрос не отпускал, пока не получится, зудел и затмевал солнце. Открылась способность видеть будущее. Нет, не ахай — передо мной лишь разворачиваются возможные варианты, могу определить наиболее вероятный, а что точно случится, не знаю. Вдобавок у меня оказалось слишком много ненужных качеств: миролюбие, усидчивость, сродство к лошадям и прочее. Они рвали мозг на части. Пришлось отдать это всё обратно в Древо.

— А разве душевные качества можно брать и отдавать?

— Можно, Марта. Для нас с тобой. Я хватила лишку, пока искала способ проникнуть в «Свидетельство», пожадничала. Мне надо было найти девочку, которая умирает перед первым попаданием в Древо, ещё до Испытания. Я открыла подходящий фонарь, скопировала такую личность себе в разум, выспросила подробности смерти — и уничтожила. Тогда-то ко мне и перешли потрясающая способность к вышиванию объёмной гладью и заразительный смех.

— Уничтожила?!

— Совсем не то, что ты думаешь! Стёрла копию личности из своего разума, забрав навыки. Вернулась к моменту гибели вышивальщицы, в семнадцатый век, пораньше отправила её в Древо и заняла место перед пяльцами. С прибором маскировки, который изобрела Тирейн, это оказалось легко: для всех вокруг я выглядела