котором мечтала четырнадцатилетняя девочка, наконец-то осуществился наяву.

Интересно, каковым он был тогда, после встречи в Америке? Я не помню. Но вряд ли он лучше этого момента.

Я не вижу его, он нащупываю его шею, спрятанную под спортивным костюмом, касаюсь его кожи, его мягких волосков на затылке.

После аварии я долго восстанавливалась, но, когда врачи разрешили заниматься сексом, он казался мне каким-то механическим, неживым. Крис будто делал все сам, стараясь выбить из меня воспоминания наших счастливых моментов, а я пыталась забыться, потеряться. Хотя я и так потерялась.

Но сейчас я нахожу точки соприкосновения вместе с ним, нащупываю мелочи, которых раньше не замечала, подкручиваю маленький кудрявый локон, просто потому что хочется зафиксировать его, представляю, как он выглядит в реальности.

Крис сейчас наверняка без маски, раз спокойно целует меня, и я пользуюсь этим моментом. Пользуюсь очень нагло и беспринципно. В первый день он останавливал меня от прикосновений к нему, сейчас же позволяет изучить его точеное лицо.

Касаюсь его полных губ, какими помнила та четырнадцатилетняя девочка, которая сходила с ума по другу детства. Поднимаюсь выше по спинке носа, чуть изогнутой вправо после матча по лакроссу. Та четырнадцатилетняя Аманда тоже помнит, как ему заехали по носу клюшкой.

Чувствую, как он улыбается сквозь поцелуй, и сама улыбаюсь. Потому что мне хорошо, мне спокойно впервые за этот мучительный год забвенья.

– Ты очень любопытная, Эмс, это радует.

– Я всегда была такой. Думала, ты знаешь.

Мне показалось, что он задержал дыхание. Я ведь права? Он хорошо меня знает, иначе не провернул бы план с побегом со свадьбы и дальнейшей процедурой восстановления памяти. Метод странный, но он работает, и я верю Крису, верю каждому его действию, потому что сама не смогла справиться с амнезией.

– Что это? – внезапно спрашиваю, когда спускаюсь к затылку и нащупываю скользящую пленочку.

– Тату.

– Ты сделал татуировку? Я думала, ты их не любишь.

Крис резко опаляет меня потоком мятного дыхания и отходит дальше. Мои ладони соскальзывают с его кожи, не дав мне возможности пощупать то место снова. За ухом, спускающееся к шее.

– Сегодня ты почти ничего не вспомнила о нашей встрече. Я оставлю тебе подсказку в дневнике.

Карамелька. Татуировка. Подсказка в дневнике. Ничего не понимаю.

Внезапно тепло его рук и тела покидают меня. А я так хочу побыть с ним еще немного, совсем чуть-чуть. Но вместо заветного присутствия и тепла его рук, слышу удаляющиеся от меня шаги.

Уходит.

Снимаю повязку, жмурюсь от непривычно слепящего утреннего солнца, и первым делом смотрю на дверь. Я успеваю разглядеть только его предплечье, которое закатано рукавом толстовки. Смуглая, загорелая рука, на внешней стороне которой были часы с ярко-красным ремешком.

Крис купил новые часы?

Хлопок двери. Тишина. Он не заметил, что я посмотрела на него, но я надеялась увидеть большее, чем спортивное предплечье с часами.

Заветный дневник лежит на его столе. Когда Крис успел выкрасть его из моей комнаты? Этот вопрос отходит на второй план, когда я открываю первую страницу и натыкаюсь на странную фотографию.

Себя и незнакомого брюнета в очках, которого держу за руку.

Глава 23

Это я?

Это первый вопрос, возникший в голове, когда я вглядываюсь в фотографию. Оба в очках, в джинсовых шортах и белой майке. Они смотрелись гармонично, будто специально подбирали образ. Отличие только в прическе: она с чёрными длинными волосами, отливающими золотом на солнце, а он жесткими темными кудряшками.

Это фото не для позирования, не для фотосессии. Они не знали, что их снимают. Я не знала.

Это точно я?

Он улыбался, она тоже. И я улыбаюсь, глядя на фотографию. Но, вспомнив, что мне сказал Крис, улыбка моментально пропадает. Сегодня он казался весьма загадочным, не таким, как в прошлые встречи, и я не могла разгадать, что он имел в виду.

Пока я думала о нашей встрече и смотрела на фотографию, вышла на террасу, где был накрыт остывший завтрак. Мой любимый омлет с овощами, чашка кофе и пачка сигарет. Он решил снова напомнить о моей привычке?

Сажусь на столик, чувствуя легкий морской ветерок. Здесь, как обычно, тихо, персонал если и занят своими делами, то его совсем не видно. Завтрак превосходен, но мои мысли далеки от еды. Достаю из пачки сигареты и закуриваю. Легкие наполняет, казалось, привычным дымом. Затяжка, ещё одна. Растерянность и непонимание уходят, но мысли крутятся вокруг фотографии.

Эта девушка похожа на меня, но я не уверена в этом. Вопрос вертится раз за разом, а в голове не возникает ни единой подсказки. Надеяться на мой потерянный разум с полной амнезией бесполезно.

– Что смотришь?

Я подпрыгиваю на месте от неожиданно громкого голоса позади. Хельга стоит как ни в чем не бывало с подносом в руках.

– Прости, не хотела тебя пугать.

– Ты меня почти не напугала.

А точнее очень сильно напугала, но я не хочу признаваться в этом.

– О, что это у тебя? Это ты? – она показывает на фотографию.

– Я… не знаю. Точнее не помню.

– Ну, девушка очень похожа на тебя.

– Разве?

– Еще как! Вон, прическая одинаковая, длина, рост и телосложение только…

– Что?

– Ты куришь? – Хельга вопросительно смотрит на сигарету в моих руках.

– Наверное, да.

– Бросай эту привычку, это вредно.

– Мне тоже так говорили.

Когда меня только выписали из клиники, я почувствовала знакомый аромат табака и хотела закурить, но папа подавил это желание, выкинув сигарету из моих рук. Он не упоминал, что я раньше курила. Может, не знал?

– Как знаешь. Пойду дальше убираться.

Девушка забирает тарелку с недоеденным омлетом и пустой чашкой кофе и покидает меня. Я оборачиваюсь и вижу, как она пересекается с Мимитой и мимолетно целует ее в губы.

Как прекрасно иметь свою вторую половинку, любить ее и знать, что она чувствует то же самое в ответ. Но что чувствую я? Что я испытываю к Крису? Или точнее к парню под маской, который впервые назвал меня карамелькой?

Это прозвище привязалось ко мне, уселось. Я невольно улыбнулась, вспоминая, какой мягкий голос был у Криса, когда он назвал меня так. Хрипловатый, возбуждающий. Жаль, что он ушёл так рано и…

Я вглядываюсь в фотографию и замечаю деталь, которая не попадалась на глаза ранее.

На левом запястье парня красовались часы в ярко-красным ремешком. Точно такой же был сегодня у Криса, когда он покидал кабинет.

Я откидываюсь на мягкий стул, прокручивая все моменты нашей встречи. Его перемены настроения,