Шрифт:
Закладка:
На основе этих и других данных 13 мая 1941 года Генштаб распорядился о переброске на запад четырех армейских управлений и дивизий. Они должны были прибыть к новым местам дислокации в период с 10 июня до 3 июля 1941 года. Однако к моменту начала войны из 939 эшелонов с войсками к месту назначения пришли только 83, тогда как 455 находились в пути, а 401 еще не приступал к погрузке.
Тем не менее именно эти дивизии сыграли решающую роль в стабилизации ситуации на смоленском направлении в июле – августе 1941 года после того, как войска Западного фронта были практически полностью разгромлены в первые дни войны. О причинах этой трагедии речь еще впереди.
Николай Кузнецов с началом войны был направлен в распоряжение диверсионной разведки Судоплатова, прошел подготовку на базе ШОН НКВД в Балашихе и лагерях для немецких военнопленных и 24 августа 1942 года был заброшен в немецкий тыл в составе отряда специального назначения «Победители» 4-го Управления НКВД СССР. А уже 18 сентября по главной улице оккупированного Ровно – столицы рейхскомиссариата Украина, размеренным шагом, неторопливо шагал немецкий офицер с Железным крестом первого класса и «Золотым знаком отличия за ранения» на груди, ленточкой Железного креста второго класса, продернутой во вторую петлю ордена, в лихо сдвинутой набекрень пилотке – само олицетворение победоносного вермахта, обер-лейтенант Пауль Вильгельм Зиберт. Он же «Пух». Он же Николай Васильевич Грачев. Он же Рудольф Вильгельмович Шмидт. Он же «Колонист».
9 марта 1944 года, пробираясь к линии фронта, группа Кузнецова наткнулась на украинских националистов УПА. В ходе завязавшейся перестрелки его товарищи Каминский и Белов были убиты, а Кузнецов подорвал себя гранатой. При нем был обнаружен пакет с донесением о проделанной разведывательно-диверсионной работе – а больше него, как говорил Алексей Николаевич Ботян, никто не сделал. На пакете стояла надпись: «В случае моей гибели не вскрывая передать в ближайший советский штаб. А оттуда передать в Москву генералу Ф.». Этим генералом был Пётр Васильевич Федотов…
После войны командир отряда специального назначения «Победители» Герой Советского Союза полковник Дмитрий Николаевич Медведев подарил Петру Васильевичу Федотову свою книгу «Это было под Ровно» с надписью: «Дорогому Петру Васильевичу Федотову о подвигах его воспитанника Н.И. Кузнецова. Автор (подпись: Д. Медведев). 15.XII. 1948, г. Москва».
Федотов обеспечивал безопасность трех важнейших межсоюзнических конференций глав государств антигитлеровской коалиции в Тегеране, Ялте и Потсдаме, на которых решались вопросы совместных действий против общего врага и обустройства послевоенного мира. 9 сентября 1946 года Федотова назначают на то место, которое еще недавно занимал Фитин – начальником 1-го Главного управления МГБ СССР и одновременно, 7 сентября – заместителем министра госбезопасности СССР. Таким образом, связка Берия – Фитин – Федотов сохраняется и играет ключевую роль в контрразведывательном и разведывательном обеспечении Атомного проекта.
После смерти Сталина на совместном заседании пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР 5 марта 1953 года было принято решение об объединении МГБ СССР и МВД СССР в одно министерство – МВД СССР. Фактически речь шла о воссоздании НКВД СССР. Соответствующие законы были приняты 15 марта. Министром внутренних дел СССР и заместителем председателя Совета Министров СССР был назначен Лаврентий Павлович Берия. Соответственно Пётр Васильевич Федотов возвращается в свой кабинет начальника контрразведки на Лубянке.
26 июня 1953 года в результате государственного переворота, осуществленного Хрущёвым и его сторонниками из числа военных, Берия был убит. Начались аресты и расправы над руководителями госбезопасности, внесшими колоссальный вклад в Победу и Атомный проект. По самым скромным подсчетам, аресту и опале подверглись более 200 руководящих работников госбезопасности, имевших огромные заслуги перед Родиной. 10 февраля 1954 года решением Президиума ЦК КПСС органы госбезопасности были выведены из МВД и 13 марта Указом Президиума Верховного Совета СССР образован Комитет государственной безопасности (КГБ) при Совете Министров СССР во главе с соратником Хрущёва ещё по Украине Иваном Александровичем Серовым. А 13 января 1960 года Хрущёв вообще упразднил МВД СССР, подписав постановление Совета Министров СССР № 48 – очевидно, чтобы исключить саму возможность возрождения некогда возглавлявшегося Берией ведомства.
Федотов, однако, сохранил свою должность начальника контрразведки и в МВД (здесь она называлась 1-м Главным управлением), и в КГБ (здесь она стала 2-м Главным управлением). Но уже 12 апреля 1956 года, сразу после пресловутого ХХ съезда, Федотова смещают с должности и направляют в редакционно-издательскую группу Высшей школы КГБ. А когда 25 декабря 1958 года КГБ возглавил Шелепин – еще более рьяный ставленник Хрущёва, то уже в марте 1959 года Федотов был уволен в запас по служебному несоответствию, 23 мая 1959 года лишен звания генерал-лейтенанта «за грубые нарушения законности в сталинский период», исключен из партии и умер 29 сентября 1963 года в полном забвении. Ему был 61 год.
Вот каких людей ломали хрущёвские сатрапы. Не обошли стороной и военную контрразведку – легендарные Особые отделы, которые в табели о рангах КГБ занимали третью позицию – 3-е Главное управление, с 1960 – просто 3-е Управление, с 1982 года – вновь 3-е Главное управление. Как у Высоцкого:
Когда 29 сентября 1938 года Берия возглавил ГУГБ НКВД, то военная контрразведка вошла в него как 4-й (Особый) отдел – опять же сразу вслед за контрразведкой (тогда 3-й отдел). В ходе кадровой реформы Берия начинает продвигать молодого сотрудника, которому вскоре предстояло войти в историю как начальнику самой эффективной спецслужбы периода Второй мировой войны – Главного управления контрразведки «Смерш». Звали его Виктор Семёнович Абакумов.
Будущий министр государственной безопасности Советского Союза родился 11 апреля 1908 года в Москве у Хамовнических казарм и был крещён в церкви Николы в Хамовниках. С 1921 и до конца 1923 года он добровольно служил санитаром во 2-й Московской бригаде особого назначения (ЧОН).
В то время Москву, как и всю страну, захлестнула волна террора. Банды подростков, страдающих вследствие войны и разрухи различными формами психического расстройства, буквально парализовали жизнь российских городов. Вооруженные кастетами и финками бандиты по вечерам нападали на прохожих, возвращающихся с работы и из школы, совершали налеты на продуктовые базы и клубы, грабили поезда. Их ряды постоянно пополняли беспризорники, число которых на начало 1920-х годов достигало семи миллионов. Отдельную касту составляли «жиганы», вышедшие из «батек», «атаманов», вконец деградировавших белогвардейцев, которые люто ненавидели советскую власть и создавали крупные бандформирования с жесткой дисциплиной. В первом советском звуковом художественном фильме «Путевка в жизнь» 1931 года есть такая песня:
По улицам Москвы бродили нищие и беспризорники, а «в Столешниковом переулке, где нэп свил себе излюбленное гнездо, покупались и продавались меха и лошади, женщины и мануфактура, лесные материалы и валюта. Здесь черная биржа устанавливала свои неписаные законы, разрабатывая стратегические планы наступления “частного сектора”. Гладкие мануфактуристы и толстые бакалейщики, ловкие торговцы сухофруктами и железом, юркие маклера и надменные вояжеры, величественные крупье, шулера с манерами лордов и бриллиантовыми запонками, элегантные кокотки в драгоценных мехах и содержательницы тайных домов свиданий, грузные валютчики мрачные, неразговорчивые торговцы наркотиками» (из книги начальника Следственного отдела Прокуратуры СССР в 1930-х гг. Льва Шейнина «Старый знакомый», 1958).
